Сказка про наследство. Главы 1-9 - Озем

– Да, ладно, пара часов. У тебя что, семеро по лавкам? Никого нет. И потом, у нас так принято. У ИТР ненормированный рабочий день. Все работали!

Федя отвечал вежливо:

– Это неправильно. Не так называется. Позвольте напомнить, что ХХ числа я задержался с такого-то часа до такого и еще, и вот еще… Вместе получается за месяц…

У Цукова переработки скрупулёзно подсчитаны. Тылки добродушно посмеялись над молодым чудиком – они еще не отошли от совковых порядков, когда все вокруг общее, и все трудятся на светлое будущее. На себя, как же! Прав оказался Цуков, но ему даже тогда полностью не заплатили – дали малость. Эпизод сочли курьезом.

Не вошли в положение репатрианта. Слово-то какое! неслыханное. Была везде большая тоталитарная родина, а как мы освободились, то стала не везде – зато свободная и демократическая. Вот Цуковы жили у себя дома, в Казахстане – и получается, их оттуда выпроводили восвояси – тоже домой, в Россию. Налегке выпроводили. И теперь Федя ютился на съеме – в маленькой комнате в доме Гели Веселкиной. Спартанская обстановка – скрипучая софа, стол, табуреты, шифоньер. Понятно, что молодой человек не в восторге! Старался чего-то добиться. На заводе работал упорно, алчуще. В рекордные сроки освоился с чертежами и прочей специфичной документацией. Демонстрировал аккуратность, дотошность. Как-то незаметно – в считанные месяцы – опередил коллег, трудившихся в техотделе годами – это все коллеги женского пола. Но женщины занимались своим – бумажками, формальностями, что тоже важно, без них никуда. В итоге всей работой в техотделе рулили – весьма успешно – трое мужчин: начальник Вениамин Имбрякин и его помощники Кирилл Кулыйкин и Федор Цуков. Кирилл – любимец отделовских дам – красавчик, приветливый и прекраснодушный, светлая голова, принадлежал к лучшим семействам в Утылве – Кулыйкины по женской линии самим Чиросвиям родня, а мать Кирилла Агния – влиятельная до недавнего времени фигура в городе. Кирилл учился в Москве и лишь из-за несправедливых злоключений судьбы вернулся на ТыМЗ – возможно, попал он в техотдел по блату, но удержался здесь благодаря реальным качествам. Имбрякин поручал Кириллу серьезные вопросы и сглаживал огрехи (как правило, техническая сторона у Кирилла трудностей не вызывала, а вот все сопутствующее…) и с полным правом сделал его своим заместителем. Именно в тот период в техотдел пришел новичок – Ф. Цуков. Моложе Кирилла, внешне и по характеру абсолютно отличен. Кирилл выше интеллектом, но Цуков упорнее, сосредоточеннее – даже как-то злее. Прилагать усилий Цукову приходилось в разы больше. Кирилла все знали и любили, везде поддерживали, а Цуков – чужак, выскочка, не в курсе хитросплетений между тылками – не знаком с причудливыми ракурсами, под которыми могут выстраиваться на фоне красного светила пять здешних вершин – Пятибок, Шайтан, Кашиха, Казятау и Марай – и то их всего пять, а судеб людских несравнимо больше. Цукову некогда вникать в эти подробности – некогда ждать, покажется ли Марай, и все разрешится справедливо и окончательно. За Цукова его проблемы не решит никто. Силы брошены, чтобы выдвинуться, стать начальником и тем способом улучшить свое материальное положение. В голове змейские планы отодвинуть Кулыйкина и даже Имбрякина. Слишком оголтелый, неприкрытый карьеризм. Тылков покоробило, они это одобрить не могли. В Утылве, вообще, не одобряли, что сверх меры перехлестывает. А тут против дремучих совковых (и даже ранешних) устоев – не высовывайся! будь как все – личное выпячивается вперед общего. Цуков должен сознавать и исполнять правила – потрудиться на рядовой должности, впитать традиции коллектива, слушать старших, делать «ку!» и т.д. Правила везде и для всех без исключения – в том справедливость. Для Цукова, для его компаньона Тулузы – да! для уголовника тоже. Криминальная карьера Тулузы развивалась строго по правилам: сперва мальчишки во дворе – шпана, затем подростки – середняки, возмужавшие парни – старики, ядро уличного братства; дальше уже взрослые… бандиты? Фу! зачем же так? Так или не так, но Тулуза про правила говорил даже с романтической ноткой в голосе. Тогда сам почему сбежал в Утылву? И тогда почему Федор Цуков чего-то должен? и кому-то?

Цуков не хотел никого слушать, подлаживаться, терпеть. В нем рано проявился эдакий мужик – цепкий, зловредный, властный. Характер не для подчинения. Конечно, он еще и не глупый – если бы существовал резон, то скрепился бы, вытерпел, одолел все ступеньки – это если бы как в Союзе карьера светила. А так… СССР – бульк! нет его; СССРовские правила – туда же. Из Казахстана с родных мест уехал, прежнюю жизнь нарушил, очутился в богом забытой дыре – в Утылве. Как здесь-то быть-то? Ни кола, ни двора. С заводом тоже непонятно что – зарплаты не выдают, предлагают ждать – чего? А Цуков не может ждать! и не хочет. Всему есть предел.

В тылвинском совке уже имелись удачливые единичные примеры – простой шофер Николай Рванов не пропал на вольных хлебах – не разбогател, но был зажиточнее заводчан, которые, вообще, засели в безденежье. Когда по ночам на скрипучей софе Цуков не засыпал, то лежал и думал, взвешивал в уме «за» и «против» своего положения. Нет, тылки не желали Цукову зла – тогда не желали. А что они желали и что могли предложить? Единственно – то же, что и всем. Такую же судьбу. Давно известную и испробованную. И расписанную: прямо поедешь… а вот если направо свернешь… Цуков приехал в Утылву и застрял здесь. Он не хотел похоронить себя навеки вечные в Пятигорье. Надо ему выбираться.

Федор ушел с завода, пока Имбрякин еще работал начальником техотдела – Имбрякин удивился и предложил повысить оклад, Федор не согласился, Имбрякин подумал и кивнул. Из всего отдела лишь начальник понял Цукова. Прочие были изумлены, оскорблены.

– Да что он себе позволяет? Пусть катится! Кажется, вчера приходил, умолял принять на ТыМЗ. Взяли, научили уму – разуму. Категорию дали. Чего неймется? Куда-то лезет, чего-то ищет… Завод – это надежно. Здесь работа будет всегда. Государство наше все равно поддержит. То ж всех касается. Должно слаженно работать.

– Ишь чего захотелось! Где они, большие деньги? Ау! У рыжих – у Чубайса да у ворпаней. Мы – честные люди. Нас учили родину любить. Вперед о родине заботиться. А парень этот о себе…

– Как он хотел? Чтобы ему миллионы платили? Нет в Утылве миллионеров! И при царях не было… Люди приходят, начинают с низов, копейки им платят. Федька немного поработал. Имбрякин на