Европейская поэзия XIX века - Антология

КАЛИНА

Росла калина с широкой кроной,Клонясь к потоку листвой зеленой,Пила дождинки, росу вбирала,В лучах весенних листву купала.Калине в кудри вплетало летоЯркие бусы алого цвета.Она невестой стояла, глядяВ зерцало чистой текучей глади.Рассветный ветер чесал ей косы,И омывали калину росы.Над этой синью лесной купелиНа зорьке Ясик сверлил свирели,И там, где к струям склонялось древо,Текли печально лады напева,И над росистой лесной полянойСтруилась песня: ой, дана, дана!В наряд зеленый окутав плечи,Ждала калина желанной встречи.Настала осень: под крутосклономЗарыли Яся в гробу зеленом.Калина долго ждала в печали,От горя листья ее опали.Роняет бусы в ручей калина,Краса увяла, и — все едино.

ВЛАДИСЛАВ СЫРОКОМЛЯ

Владислав Сырокомля (псевдоним; настоящее имя — Людвик Кондратович, 1823–1862). — Был связан в своем творчестве с Белоруссией и Литвой, где провел всю жизнь и чью историю и народный быт неизменно изображал. Его стихи и поэмы обращены к демократическому читателю, просты и доступны по форме. В конце 50-х — начале 60-х годов участвовал в дебатах об уничтожении крепостного права, выступая за наделение крестьян землей, и в патриотических манифестациях. Переводил Рылеева, Лермонтова, Некрасова. Еще в прошлом веке стал известен нашему читателю широко (его популяризовал у нас Л. Н. Трефолев.).

ЯМЩИК

Перевод Л. Трефолева

— Мы пьем, веселимся, а ты, нелюдим,Сидишь, как невольник, в затворе.И чаркой и трубкой тебя наградим,Когда нам поведаешь горе.

Не тешит тебя колокольчик подчас,И девки не тешат. В печалиДва года живешь ты, приятель, у нас,—Веселым тебя не встречали.

— Мне горько и так, и без чарки вина,Не мило на свете, не мило!Подайте мне чарку: поможет онаСказать, что меня истомило.

Когда я на почте служил ямщиком,Был молод, водилась силенка.И был я с трудом подневольным знаком,Замучила страшная гонка.

Скакал я и ночью, скакал я и днем;На водку давали мне баре,Рублевик получим, и лихо кутнем,И мчимся, по всем приударя.

Друзей было много. Смотритель не злой;Мы с ним побраталися даже.А лошади! Свистну — помчатся стрелой…Держися, седок, в экипаже!

Эх, славно я ездил! Случалось грехом,Лошадок порядком измучишь;Зато, как невесту везешь с женихом,Червонец наверно получишь.

В соседнем селе полюбил я однуДевицу. Любил не на шутку;Куда ни поеду, а к ней заверну,Чтоб вместе пробыть хоть минутку.

Раз ночью смотритель дает мне приказ:«Живей отвези эстафету!»Тогда непогода стояла у нас,На небе ни звездочки нету.

Смотрителя тихо, сквозь зубы, браняИ злую ямщицкую долю,Схватил я пакет и, вскочив на коня,Помчался по снежному полю.

Я еду, а ветер свистит в темноте,Мороз подирает по коже.Две вёрсты мелькнули, на третьей версте…На третьей… О, господи боже!

Средь посвистов бури услышал я стон,И кто-то о помощи просит,И снежными хлопьями с разных сторонКого-то в сугробах заносит.

Коня понукаю, чтобы ехать спасти;Но, вспомнив смотрителя, трушу,Мне кто-то шепнул: на обратном путиСпасешь христианскую душу.

Мне сделалось страшно. Едва я дышал,Дрожали от ужаса руки.И в рог затрубил, чтобы он заглушалПредсмертные слабые звуки.

И вот на рассвете я еду назад.По-прежнему страшно мне стало,И, как колокольчик разбитый, не в ладВ груди сердце робко стучало.

Мой конь испугался пред третьей верстойИ гриву вскосматил сердито:Там тело лежало, холстиной простойДа снежным покровом покрыто.

Я снег отряхнул — и невесты моейУвидел потухшие очи…Давайте вина мне, давайте скорой,Рассказывать дальше — нет мочи!

МЕЛОДИИ ИЗ СУМАСШЕДШЕГО ДОМА

(Фрагмент)

Перевод А. Ревича

Взгляни-ка, пан доктор! Тебе, грамотею,И камни — не диво!Какие мне бусы надели на шею!Ведь правда — красиво?Совсем как алмазы! Как солнце! И чищеВоды родниковой.В них тыщи оттенков и отблесков тыщи,Мгновенье — и новый!Кровавая капелька в бусинке малойЛучится, мигая,Меняет цвета: то багровый, то алый,—Все время другая.Чудесные бусы! А запах… ну, право,Из райского сада!Но в рот не бери, в них таится отрава!Не пробуй, не надо!Какой это камень?Ты знаешь? А ну-ка!..Не думая… разом!Что? Трудно? Такого не знает наука,Не ведает разум.Итак, ты ответить не в силах? Ну что же,Не каждый — оракул.Так знай: это слезы! Их раб чернокожийПод плетью наплакал.

АДАМ АСНЫК

Адам Аснык (1838–1897). — Еще студентом принимал активное участие в подпольной патриотической работе, в 1863 году был одним из самых радикальных деятелей восстания (одно время входил в состав национального правительства). После поражения восстания эмигрировал, в Германии завершил образование, а затем поселился в Галиции, где занимался журналистикой (либерально-демократическая газета «Нова реформа»), литературным трудом (издал несколько томиков «Поэзии», писал также комедии, драмы, новеллы), общественной деятельностью. В лирике стремился соединить верность традициям борьбы за национальную независимость и использование художественных средств, разработанных романтиками, с постановкой новых общественных проблем и анализом социальных противоречий.

«Что, скажи, меж нами было?..»

Перевод А. Ревича

Что, скажи, меж нами было?Ведь ни клятв, ни объяснений.Нас ничто не единило,Кроме грез поры весенней.

Кроме запахов и блесков,Мигом тающих в просторе,Кроме шума перелесковИ полян в цветном уборе,

Кроме тех ручьев певучих,Чьи в оврагах плещут воды,Кроме радуг в легких тучах,Кроме сладких чар природы,

Кроме влаги родниковой,Чья прохлада нас поила,Кроме примулы лиловой,Что, скажи, меж нами было?

«Что причитать!..»

Перевод А. Ревича

Что причитать! — напрасный труд,Здесь не поможет слово!Любые чары не вернут,Не воскресят былого.

Мир не отдаст, как ни перечь,Того, что прежде было.Над мыслями не властен меч,Огня безвольна сила.

С живыми надобно идтиНавстречу новой дали,А лавры ваши расплести —Они давно увяли.

Не удержать вам дней поток!Все жалобы убоги,Бессилен гнев, и плач — не впрок!Мир не свернет с дороги.

ЛИЛИИ

Перевод И. Бунина

Золотые кудри в косыПанночка плетет;Заплетаючи, в раздумьеПесенку поет:

Темной ночью белых лилийСон неясный тих.Ветерок ночной прохладойОбвевает их.

Ночь их чашечки закрыла,Ночь хранит цветыВ одеянии невинной:Чистой красоты,

И сказала: спите, спитеВ этот тихий час!День настанет — солнца пламеньСгубит, сгубит вас!

Дня не ждите, — бесконеченЗнойный день, а сон,Счастья сон недолговечен,И умчится он.

Но, таинственно впиваяХолодок ночной,К солнцу тянутся, к востокуЛилии с тоской.

Ждут, чтоб солнце блеском алымИ теплом своимНежно белые бокалыРастворило им.

И напрасно ночь лелеетКаждый лепесток —Грезит девушка о милом,Солнца ждет цветок!

«Наш мир, пожаром объятый…»