В когтях неведомого века - Андрей Ерпылев

– Вы в своем уме? – забеспокоился Кот, видя, что Георгий спокойно укладывается под бочок к сонной Жанне. – Я старался, бежал к вам через весь город, в чем мать родила, ежеминутно рискуя, что попадется навстречу какой‑нибудь стражник или маньяк‑котоненавистник, не говоря уже о местных мальчишках и злобных псах… Я ведь даже без шпаги! А вы… меня… Все, мое терпение иссякло. Счастливо оставаться!

Кот спрыгнул с табурета, как бы невзначай свалив бокал, и, гордо задрав хвост, прошествовал к выходу.

Именно эта выходка в стиле настоящего Кота в сапогах, невежи и скандалиста, а также вполне реальное вино, весело капающее с края стола на пол, словно разбудили Жору.

«Нет, что‑то тут не так… Слишком уж реально все для галлюцинации…»

– Месье Кот! Это действительно вы? Мне не кажется?..

* * *

– Нет, это подумать только! – кипел Кот, в мешковатом наряде, наскоро сооруженном Жанной (еще полчаса назад это и был мешок для крупы), даже больше похожий на привидение. – Меня, добропорядочного кота, Кота с большой буквы, принять за банальное горячечное видение! Я был о вас лучшего мнения, месье д’Арталетт!..

Явление хвостатого товарища несказанно обрадовало и девушку, и Дмитрия Михайловича, разбуженных среди ночи. Даже не само явление, а то, каким образом оно было обставлено.

– Как же вы решились сбежать от своих благодетельниц?

– Благодетельниц? Ха! Я же говорил, что холостяк до мозга костей!

– Но вы же…

– Из интереса, уверяю вас, лишь из познавательного интереса. Черт бы побрал этих чокнутых нимфоманок… Скажу больше: если сравнивать непредвзято, то любая из подзаборных мурок, бусек и тому подобных зорек даст сто очков вперед любой из этих холеных, напомаженных бездельниц. И в плане ума, и по характеру, и… Ну, вы понимаете, господа. – Кот несколько смущенно покосился на Жанну и расправил лапой усы. – Тем более в том, что касается житейской сметки…

– А красота? – невинно спросила девушка, несколько обидевшись за коллег по слабому полу.

– Внешний вид, вы хотите сказать? – поправил Кот. – Ну, это на любителя… Тощие, короткошерстные, ушастые, хвосты, прошу прощения, как у крыс…

– Экзотика, а? – поддел хвостатого ловеласа Георгий.

– Ох уж мне эта экзотика… Нет, что ни говори, а обычная европейская кошка во сто крат ближе обитателю средней полосы.

– Разве вы из средней полосы? С каких пор Париж относится…

– Мой дедушка был коренной сибиряк, – фальшиво обиделся Кот. – Вот эта роскошная шерсть мне досталась от него. А еще когти… – Он продемонстрировал действительно примечательные когти.

Антропологические, пардон, фелинологические[147] изыскания могли завести компанию далеко, если бы Кот вдруг не спохватился.

– Я ведь совсем забыл, господа, зачем поднял вас среди ночи! Насколько я понимаю, эти фурии вас обманули?..

– В общих чертах, – осторожно ответил Арталетов, – да.

– Ладно – «в общих чертах»! Я ведь слышал, как они радовались, что провели чужаков. Замечу, что доверять им было сущей глупостью. Да, да! – глубокомысленно покивал Кот. – Неоправданной глупостью. Жрицы нипочем не выдали бы тайного входа в гробницы. А так они и обезопасили их от чересчур шустрых пришельцев, и соблюли собственный интерес. Да и крокодилов своих ручных покормили. – Циник хладнокровно принялся за сливки, на которые расщедрилась Жанна. – Что‑то я не вижу среди вас столь чудесно воскресшего господина королевского шута…

Жора, вспомнив о судьбе несчастного Леплайсана, с трудом проглотил застрявший в горле комок и поклялся про себя проучить Кота за бессердечие, когда все закончится.

– И что вы нам хотели предложить? – спросил он, стараясь не выдать свое состояние.

– То самое, – хитро сощурился пройдоха, облизывая розовым языком усы, перемазанные белым. – Путь к гробницам указать.

– А вы его откуда знаете?

– Ха! – приосанился Кот. – Неужто у этих хвостатых дурех были какие‑нибудь секреты от своего повелителя?

– То‑то вы так бежали от своих подданных, повелитель, – запустила шпильку Жанна, – что сапоги свои знаменитые потеряли!

– Ну, допустим, сапоги и все остальное припрятано в надежном месте до поры… – насупился Кот. – Вы что же, хотели, чтобы я бежал по улице на виду у всех в сапогах и шляпе, да при кафтане и шпаге? Вы бы мне еще на лошади прискакать посоветовали. Да тут уже полгорода спятило бы! Тут у них такого чуда отродясь не видывали!

– И все же, – перебил возмущенного кота Арталетов, нутром чувствуя: что‑то не совсем чисто с внезапным альтруизмом мошенника и стяжателя, – вернемся к нашим баранам… гробницам то есть. Что вы хотите за информацию?

– Что я хочу? – вытаращил на него самые честные в мире глаза мохнатый жулик. – Да как вы могли заподозрить, что я это предложил не от чистого сердца?! Меня заподозрили в корысти! Тьфу на вас!..

Кот демонстративно слез с табурета и направился к двери, но даже на его спине аршинными буквами было написано, что все это – бравада и более ничего. Стоило только взглянуть на уши, чутко развернутые назад.

– Ну вы даете, Георгий Владимирович! – вскинулся Горенштейн, когда «оскорбленный в лучших чувствах» пройдоха скрылся за дверью. – Мы же были в одном шаге…

– Тс‑с‑с!.. – поднес палец к губам Жора. – Молчите… – и громко добавил: – Да он все равно ничего не знал! Так, рисовался перед нами!..

– Точно! – поддержала игру Жанна. – Ворюга! Старый импотент…

Дверь распахнулась, и на пороге появился взъерошенный Кот, конечно же никуда не ушедший и подслушивавший под дверью. Глаза его метали молнии, усы торчали, словно стальная проволока, хвост воинственно стоял трубой.

– Это кто тут старый?! – заверещал он фальцетом, позабыв про вальяжность. – Это кто импотент?!!.. Да я сейчас тебе покажу, негодная девчонка, кто тут ворюга!!!

30

Счастье в жизни предскажет гаданье

И внезапный удар роковой.

Дом казенный с дорогою дальней

И любовь до доски гробовой.

Л. Дербенев. «Гадалка»

– Послушай, Серр… – Честный Оран‑Тог не знал, чем помочь безутешному другу. – Может быть…

Несказанно обрадованные тем, что с их драгоценной постройкой все в порядке, они приняли по стаканчику‑другому еще там, у прораба, и с песнями, обнявшись, вернулись к Дорофееву, чтобы продолжить. Все‑таки не каждый день выпадает такой случай, что катастрофа, казавшаяся неизбежной, оказывается дутой чепухой! Но там их ждал ужасный сюрприз…

По Сергееву дому будто ураган прошел: все было разгромлено, перевернуто, дверь сорвана с петель, посуда, в том числе и знаменитые «стандартные» стаканчики, разбросана по полу, сундуки и шкафы вывернуты наизнанку… Но самое главное – не было хозяйки, и ничто не могло указать на то, где она сейчас.

Сперва приятели решили, что, испугавшись ночных погромщиков (а вздорная шутка с развалившейся пирамидой, разумеется, была придумана именно для того, чтобы выманить Сергея из дома), Рамоон куда‑то спряталась, но поиски ничего не дали, хотя Сергей и Оран‑Тог перевернули весь дом почище бандитов. Ничего не дал и опрос соседей, сладко спавших или старательно делавших вид, что сладко спят.

И лишь найдя за порогом один из браслетов любимой, затоптанный в песок, Дорофеев уверовал в то, что его ненаглядная Ромка похищена.

– Утром мы поднимем на ноги всю городскую стражу, – увещевал инженер. – И хоть под землей, а найдем твою Рамоон…

– Под землей? – буркнул, не поднимая головы, Сергей, и Оран, поняв, что сморозил глупость, осекся.

– Это обычные грабители, пойми! – продолжил он, старательно подбирая выражения. – Зачем им делать с девушкой что‑нибудь… плохое. Наверняка они запросят выкуп!.. Да‑да! – ухватился он за новую идею. – Потребуют выкуп, как я сразу не догадался! Ведь все вокруг знают, что платят тебе много, ты в фаворе у властей…

– Зачем им требовать выкуп, когда они и так все унесли? Все до последней монетки.

– Неужели ты не спрятал часть своих денег? – ужаснулся архитектор, которому такая беспечность даже не приходила в голову. – Не зарыл в землю в укромном месте, не замуровал в стену… Не отдал на сохранение верному человеку, в конце концов!

– Нет, – покачал головой изобретатель. – Все было тут…

Он задумался на минуту и поднял на приятеля вмиг сузившиеся глаза, превратившиеся в ледяные осколки.

– А почему ты об этом спрашиваешь? Ведь это ты, Оран‑Тог, выманил меня из дому… Я даже не видел того самого парнишку, который якобы прибежал со стройки…

– Что ты говоришь? – попятился инженер. – Ты думаешь, что это я? Одумайся!

– А почему бы и нет? – задумчиво пробормотал Дорофеев. – Почему бы и нет? Тот старик тоже предупреждал меня, что ты готов все отдать за то, чтобы быть первым…