На расстоянии дыхания, или Не ходите, девки, замуж! - Ульяна Подавалова-Петухова

что никогда не буду тащить тебя вниз, никогда не стану камнем. Свадьба была фиктивная, а клятва — настоящая. Поднимайся, сказка кончилась. Сдержи свое обещание: приведи себя в порядок.

Вадим вышел из душа, когда за окном уже совсем рассвело, и почувствовал сигаретный дым. Открыл дверь на кухню в тот момент, когда Инна у распахнутого окна давила окурок в ложке. Она уже не выглядела подавленной. Волосы гладко зачесаны, домашний костюм сменил пижаму. Немного красные глаза и припухшие губы. Вадим глянул на них раз и отвернулся.

— Садись, — проговорила девушка, указав на стул. — Надо обработать ссадины.

Вадим послушно сел. Когда он, поднимаясь домой, еле переставлял ноги, то боялся грохнуться прямо на лестничном пролете, но после разговора с ней хмель выветрился из головы, будто его и не было. Инна села напротив. Приложила ватный диск с перекисью к губе. Романов дернулся, она тут же подула, но, встретившись с ним глазами, прикрыла рот ладонью.

— Прости, я курила… Неприятно, наверно.

И он вспомнил, что кто-то сегодня уже был с запахом сигарет, и тогда его даже замутило. Сейчас такого ощущения не возникло. Он просто смотрел на жену, которая сосредоточенно прикладывала диск к губе. Ее рот был приоткрыт, и память, как на грех, напомнила о вчерашнем поцелуе. Вадим вздохнул. Инна посмотрела в глаза.

— Так больно? — спросила она участливо.

Он улыбнулся.

— С тобой поговорил, и стало легче.

— Ой, а что это? — вдруг спросила она, рассмотрев у него что-то не то на плече, не то на шее. Она привстала, наклонилась, приблизилась, и Романов не знал, куда ему деться. Вырез ее майки был неглубоким, но тело отреагировало мгновенно. Вадим даже покраснел слегка. Несколько часов назад он тискал на коленях голую девчонку, а реакции не было! Сейчас же, хоть руками прикрывайся! Девушка еще больше придвинулась, трогая шею, и мужчина не смог больше терпеть, подскочил, чувствуя, как бешено колотится сердце, оттолкнул слегка от себя. Она уставилась на него глазами-льдинками.

— Ты меня, конечно, извини, но это выше моих сил, — сдерживая страсть, кое-как смог вымолвить он, — в конце концов, я здоровый мужик… с определенными потребностями.

— Я уже вижу, — холодно сказала она, бросив ватный диск на стол.

Стилист покрылся пятнами и встал за стул: ну, не руками же прикрываться, ей Богу!

— Сам разбирайся со своим засосом, мужик! — бухнула Инна и вышла из кухни, хлопнув дверью.

Вадим зашел в ванную, задрал голову. Так и есть. Эта девица оставила ему довольно большой засос у основания шеи.

— Вот черт! — выругался он.

Спустя какое-то время он постучал в дверь комнаты Инны.

— Знаешь…

— Мне совершенно неинтересно твое времяпрепровождение.

— Инн, это смешно, конечно, но ничего не было.

— Вадим, у меня утренняя смена, мне в девять выходить. Я хочу поспать хотя бы еще два часа. Буду признательна, если ты позволишь мне это сделать, — припечатала девушка из-за  двери, и он отступил.

— Я приехал в бордель, но не захотел. Просто не захотел, — очень тихо произнес Вадим и пошел к своему дивану.

[1]Пока (пожелание приятного пути родным) (япон.)

Глава ХХII. Болото лжи.

Он проснулся поздно. За окном стоял солнечный день, Инны уже не было. Заглянул к ней и замер: в комнате была идеальная чистота. Еще вчера стол был заставлен всякой мелочевкой: коробками с бисером и нитками, фотографиями и прочим. На тумбочке лежали расчёска, очки, какие-то книги. Сейчас комната выглядела идеально, как на обложке журнала по интерьеру. Холодок пробежал по позвоночнику. Вадим рванул в ее рабочую комнату. Ни оверлога, ни машинки — ничего, что напоминало бы о присутствии девушки. В прихожей ни одной пары обуви, ни плаща, ни куртки. Вадим стал искать телефон.

«Она ведь не сбежала? Не сбежала же? Разве она сможет так поступить со мной?»

Романов метался по квартире в поисках мобильника, но тот словно в воду канул. Чтобы найти, пришлось звонить на него со стационарного.

— Дурак, нужно было записать ее номер в записную, — ругал он себя.

Наконец, смартфон был найден. Вадим набрал Инну и слушал, как в ухо неслись долгие гудки: трубку не брали. Выругался сквозь зубы и набрал сестру.

— Блин, ну, сколько раз говорить, не звони мне на работу, — зашипела та на другом конце.

— Инна на работе? — с места в карьер прыгнул брат.

Алька удивленно хмыкнула.

— А где ей еще быть?

— Слава Богу. Позови ее.

— Не могу, она с клиентами говорит.

— Пусть позвонит мне, когда освободиться.

— Что-то случилось?

— Потом расскажу, тебе же нельзя на работе по телефону говорить, — ответил он и нажал отбой.

Сегодня был особенный день. Вадим собирал сумку и прикидывал план действий, когда зазвонил мобильный. Он схватил его и почти сразу ответил.

— Что-то случилось? — спросила Инна.

— Проснулся, а в твоей комнате…

— Ваш друг может прийти в любое время, — перебила она, — нам вообще повезло, что он до сих пор вас не навестил. Лучше перестраховаться. Я уже ищу жилье, не волнуйся.

Вадим вздохнул:

— Кто говорит, что ты должна искать жилье? Почему ты так…

— Извини, я на работе, не могу говорить долго, у нас делегация, — вновь перебила девушка.

— Расскажи о Славке Альке, — опять вздохнул Вадим. — Она может ему дозвониться и рассказать о счастье, что нам привалило.

— Ладно, — и с этим отключилась.

Романов посмотрел на телефон. Дисплей погас.

— Я что-нибудь придумаю, — уверил он сам себя.

Пройдет пара дней и он сможет поговорить со Славкой. Вчера всё произошедшее казалось удивительным и невероятным. У Вадима, глядящего на побратима, земля уходила из-под ног. Тогда и мысли не возникло рассказать правду. Он расскажет. Потом. Нужно дождаться подходящего момента. От этой мысли стало легче.

Стилист шел знакомыми дворами. Сумка с каждым годом становилась тяжелей, но он ходил пешком, да и идти-то минут пятнадцать. Он прошел Михайловский сквер, свернул за угол и оказался во внутреннем дворе пятиэтажки. Двор облагородили: стояла детская площадка, а неподалеку — круглая, увитая плющом, беседка.