На расстоянии дыхания, или Не ходите, девки, замуж! - Ульяна Подавалова-Петухова

не один раз за эти самые тридцать два дня возблагодарил Бога за то, что она появилась в его жизни. Ведь с ней он обрел себя.

Вадим смотрел в глаза жене, и ей стало неловко. А он опять вздохнул, притянул к себе и чуть развернул. Инна, не понимая его манипуляций, заметно напряглась. Вадим еще раз вздохнул.

— Я поклялся тебе, что никогда не наврежу и не обижу. Я только хочу кое-что посмотреть. Повернись немного.

Девушка колебалась. Но он сидел, смотрел на нее, а глаза были, как у побитой собаки. Она неуверенно повернулась к нему правым боком.

— Другой стороной, — тихо попросил он.

Его тонкие пальцы скользнули под майку — девушка дернулась. Муж вздохнул за плечом, и она опять замерла. Он приподнял майку. Она ничего не понимала, лишь чувствовала, как он гладит пальцем под левой лопаткой. Только руки были холодные и чуть дрожали.

— И, правда, наклоненное пламя свечи, — вдруг бесцветно произнес муж, и девушка вздрогнула. А он опять обнял ее крепко. Его большие руки обвились вокруг ее талии, притянули к себе. Она чувствовала его горячее дыхание между лопаток, а он всё вздыхал.

— Вадим, что случилось?

Он отпустил ее, и она повернулась к нему. У него блестели глаза, а рот кривился в страшной улыбке. Инна испугалась.

— Вадим! Вадим! Что такое? Что? Что случилось? — она гладила его по лицу и заглядывала в глаза. Романов повел на нее черными озерцами.

— Ингеборга, как зовут твоего жениха?

Она вздрогнула.

— Борис, — тихо проговорила Инна.

— А полное имя, по паспорту?

— Борислав… Строганов.

Стилист усмехнулся, и у жены пошел мороз по коже.

— А моего единственного друга зовут Славян, Славка. А полное имя — Строганов Борислав…

Она вдохнула и застыла, вдруг забыв, как дышать. Прижала кулак под левую грудь, потому что там разгорался страшный пожар, и с каждым мгновеньем он становился всё сильней. Вадим схватил ее и прижал к себе в тот миг, когда она закатывала глаза, заваливаясь на бок.

— Я здесь, — сказал он просто, а голос показался сухим и сломанным, как ветка.

Жена вдохнула и вдруг отстранилась от него.

— Нет, Вадим, так не бывает! Это разные люди! Это просто тёзки! — заговорила она горячо.

— На помолвке он выпил шампанское и пристал к тебе. Он… перегнул палку, а когда ты стала вырываться, то решил, что просто ломаешься. Тогда ты спросила, что будет, если ты решишь уйти от него… Инна, у него погоняло Медведь! Он иногда пугает! Он прошел войну! Но добрее его я человека не знаю! У него специфическое чувство юмора, кто его не знает — шарахается, а кто знает — на плаху за него пойдет! Славка, этот дурак, он сказал, что если ты сбежишь, то пожалеешь, что на свет родилась! Он дурак! Но он почти умер! Он умирал эти страшные дни! Пока я был счастлив с тобой, он умирал!!! Он ездил в морг на опознания! Он разнес ресторан своему заклятому конкуренту, решив, что тот тебя украл. Иногда его заносит: он разбил стационарный телефон и восемь мобильников! У него самая хреновая память из всех, кого я знаю! Он не помнит пароля от электронного ящика, но он лучший человек на Земле. Он мой брат!

Вадим говорил с таким отчаяньем, а слезы блестели в глазах, что Инна не выдержала и заплакала.

— Не плачь, Инн, — вдруг попросил он. — И так тошно.

Но девушка, сидя на полу, закрыла руками лицо и заплакала сильней. Он хотел обнять, но она не далась, и он, вздохнув, вновь посмотрел на свет.

«Как из этого выбираться?»— с тоской подумал Вадим.

— Он твой друг, но я… я знаю его и с другой стороны, — захлебываясь слезами заговорила жена. — Он так… его руки… под платье… по груди… по ногам… И больно! Очень больно, а у него глаза такие бешеные…

Зажав уши руками, она вдруг протяжно всхлипнула и сжалась в комок. Романов в то же мгноыение вспомнил тот страшный сон с Алькой, сжавшейся так же на кровати, и сердце заныло. Он подсел к жене и обнял. Она что-то бормотала и хватала себя за руки, словно хотела показать, как именно держал ее Славка, и плакала безостановочно.

«Славян, ты медведь! Ты неандерталец! Ты дебил, который не знает меры!»—ругал Вадим друга про себя.

Он гладил Инну по спине. Говорить сил не было, как и оправдывать друга. Через какое-то время она успокоилась немного, подняла на него глаза.

— Это он тебя так? Из-за  меня? — вдруг спросила Инна.

Вадим горько усмехнулся:

— Лучше бы он. Мне бы тогда легче стало. Инн, у него отвратная память на числа. Таблицу умножения толком не знает. Пароли свои не помнит. У него в телефоне пин-код от карточки сберовской. Всего четыре цифры и те запомнить не может! Я ему установил дату моего рождения. Дескать, ну, не дурак же совсем, помнит, поздравляет. Не помогло. Карточку заблокировали, потому что Славка не мог вспомнить, какие именно цифры: день и месяц, или просто год, или год и месяц? На электронке вбил ему полную дату своего рождения — не заблудишься. Так он всё равно не помнит. Записал, так книжку куда положил — не помнит. А ноут из ремонта принес, там что-то с жестким диском было. И не войти ни на один сайт без пароля — кэш подчищен!

— Зачем он ездил на опознания?

— Затем, что подал тебя в розыск! Его боевой товарищ — майор полиции.

— Странно… Отец прочитал мое письмо, я видела отметку. Не сказал?

— Значит, не сказал. А Славка волновать его не хотел, думал, что сам найдет.

— Нашел, — вдруг тихо сказала девушка и протяжно вздохнула.

— Что?

— Нашел. Ты не сможешь жить во лжи. Она тебя отравит и съест.

Вадим молчал.

— Я уеду завтра, не переживай, — проговорила Инна и поднялась.

— Уедешь завтра? — повторил эхом он.

— Нет, не завтра, уже сегодня, — поправилась она и посмотрела на него.

Он смотрел на нее и не понимал: как она может шутить с таким серьезным лицом. А она улыбнулась сквозь слезы и сказала:

— Помнишь, я поклялась на нашей свадьбе,