Холод и яд - Виктория Грач

пустой стаканчик из-под кофе. – Артём не расслышал. Услышал только про «наше место». Ну, а дальше… Дело техники. Выззвонил Геннадия Алексеевича и потребовал ОМОН. Артёма по пути подобрали. – Папа с треском сжал стаканчик в руке и хрипло выдохнул: – «Нашим» местом всегда был пустырь на границе районов. С одной стороны бандиты, с другой спортсмены. И я посередине.

Папа замолчал. В зале ожидания внезапно стало невыносимо жарко, и Варя поёрзала, скидывая с себя пуховик. Стаканчик опасно хрустнул в дрогнувших пальцах, приводя в себя. Варя тряхнула головой и нервно усмехнулась в спины встречающих: круг замкнулся. Всё началось с Артёма. Она так отчаянно стремилась ему помочь, что металась из угла в угол, из крайности в крайность. От собственных идей и Фила к папе. Спасла.

А теперь он отплатил им тем же. Спас их от чего-то по-настоящему страшного: Варя не представляла, что мог сделать с ней, Филом и Шаховским-старшим этот псих, не появись папа.

– Варя!

Варя подпрыгнула на месте от громкого голоса. Пара капель кофе выплеснулись на ладонь. Торопливо отряхнув руку, Варя оглянулась. Ей призывно махал с лестницы, ведущей на второй этаж с заведениями общепита разного уровня (от мини-ресторанов до забегаловок), Артём. Варя неловко покосилась на папу.

– Иди, – устало отмахнулся он и проворчал: – Чего тебе со стариком сидеть-то?

– Нашёл старика, – прыснула Варя и чмокнула папу в щёку. – Ты самый лучший папа. Самый-самый! Честно-честно!

Папа улыбнулся и, взглянув на табло, припомнил, что времени у неё от силы минут пятнадцать: некрасиво получится, что он маму встретил, а она в это время обжималась с другом. Варя кивнула. По пути к Артёму допила кофе и отправила стаканчик в мусорное ведро. И никак не могла избавиться от жгучего смущения на щеках. Пожалуй, это действительно было как-то неправильно: обниматься и болтать с Артёмом, когда где-то там мать Фила в больнице, а он сам заперт в клетке с суровым отцом. «Повторяюсь!» – нервный смешок прорвался наружу и пробрал зябким холодком. Варя натянула рукава свитера на середину ладоней и сложила руки под грудью.

Вчера они распрощались с Артёмом как-то скомканно, незаметно, как в полудрёме. А сегодня выяснилось, что он их спас. Взгляд скользнул по нему, растерянно отмеряющему широкие шаги по бежевым плитам пола. Артём неловко улыбнулся, замирая у ярко-красного автомата со сладостями.

– Привет! Что: тоже маму встречать? – растёр ладонью лицо и навалился плечом на автомат.

– Спасибо, Тём! – выпалила Варя. – Ты нас спас.

Артём закатил глаза, кажется, собираясь выдать дежурную фразу настоящих героев. Мол, на его месте так поступил бы каждый. Не каждый – была уверена Варя. Не каждому было бы по силам в принципе оказаться на его месте.

На их месте.

Им вот, повезло.

– Да, маму встречаем, тоже, – выдохнула она, прежде чем друг скромно отмахнулся от своих заслуг. – А дядь Саша где?

– Да… Опохмеляется, – скривился Артём. – На самом деле, знаешь, иногда с родителями можно поговорить по душам. А я уже так отвык от этого. Думал: всё. Мы ж, считай, как чужие жили. Теперь, вот…

Варя молча кивнула. Руки скользнули под воротник свитера, выправляя коловшие волосы наружу. Артём замер на вдохе. Предложение оборвалось, и, кажется, он не планировал его заканчивать. Тенью отделился Тёма от автомата и протянул руку к обрезанным волосам. Пальцы дёрнулись, касаясь шелковистых тёмно-каштановых прядей у самого виска. Дыхание у Вари замерло поперёк горла. «Сейчас дурой обзовёт. Или пожалеет! Тёма, не надо, пожалуйста», – болезненно заныла прикушенная в трепетном ожидании губа.

Артём погладил прядь и задумчиво придержал криво обстриженные кончики. Смотрел на них. Варе казалось, что невыносимо долго, хотя, вероятно, прошло не больше полминуты. Артём отпустил волосы и накрыл ладонью Варино плечо. Светлые губы друга неуверенно дрогнули:

– Варя… – кхекнул, собираясь с силами. – А… А где?..

– А косами русыми я тебя из тюрьмы вытащила, – в носу предательски защипало, и шутка показалась неудачной и глупой. Варя шмыгнула и неуверенно хихикнула: – Всю жизнь мечтала это сказать!

Улыбка у Артёма всегда действовала магически: согревала и заставляла улыбаться в ответ, даже если была виновато-грустной. Варя растёрла ладошкой заслезившийся глаз. Один шаг – Артём заключил её в крепкие и тёплые объятия. Варя уткнулась носом в его свитер с крупной вязкой, практически не дыша. Пальцы скользнули по шершавой ткани куртки и крепко-крепко сплелись в замок на его поясе. Не хотелось отрываться от друга ни на миг. Хотелось греться его солнечным теплом, заряжаться его уверенностью и улыбаться так же растерянно и нежно. Артём заботливо погладил её по спине и плавно отодвинул.

– Всё хорошо?

– Да, – выдохнула Варя и, промокнув глаза кончиками пальцев, кивнула увереннее: – Теперь – да. Абсолютно. Спасибо, Тём!

– Да за что?

«За всё!» – хотелось крикнуть на весь аэропорт. Такого друга, как Артём, нужно было ещё поискать. Искреннего, верного, заботливого. И пусть скептики твердят, что дружбы между парнем и девушкой не бывает, пусть говорят, будто бы дружба есть результат взаимовыгодного сотрудничества, Варя знала, что у них с Филом есть настоящий друг, который примчится среди ночи, если понадобится. К которому они полетят с другого конца страны. Целый мир должен был знать об этом.

Варя подняла голову, разглядывая веснушки Артёма. Ладонь сама упала в руку друга, некрепко её сжимая.

– Что ты мой… Друг… – шепнула Варя с лёгкой улыбкой.

– Всегда пожалуйста, – Артём притянул её к себе и потащил в сторону выходов. – Это мамам нашим спасибо. Сейчас, кстати, и скажешь.

Механический голос объявил о посадке маминого рейса, и встречающие, рассеянные по всему залу ожидания, стремительным потоком хлынули к дверям. Если бы не Тёма, решительными шагами обходивший и раздвигавший людей, Варю точно бы закружило в этой беспрестанно движущейся толпе. Высокая макушка друга не давала потеряться. И вот уже из-за его плеча показались мамино чёрное пальто и коричневые волосы тёти Лены. Мама привычным жестом скинула капюшон и поправила короткую медно-рыжую стрижку.

– Мама! – вскрикнула Варя, вслед за Артёмом ныряя между двумя мужчинами. – Мам!

Мама замерла, растерянно озираясь в поисках дочери.

– Мам! – пробасил Тёма, и обе женщины повернулись к ним.

Конечно же, сначала они увидели Артёма, высокого и крепкого. Варе, робко выглядывающей из-за его спины, показалось, что на восхищённый выдох Лены мама горделиво улыбнулась и самодовольно смахнула пряди со лба. Больше ждать Варя не смогла. Отпустив руку Тёмы, она накинулась на маму с крепкими объятиями и жарким поцелуем в обе щёки. От неё пахло морозом и сладкими духами. Рядом причитала Лена Родионова:

– Тёмушка! Тёмушка, Тёма… Как же я рада