Холод и яд - Виктория Грач

Варя выдохнула, опираясь ладонью на серые кирпичи. В боку закололо – так быстро она шла сюда. Фил вздрогнул и медленно обернулся.

Плотно сжатые губы дрогнули в неуверенной усмешке. Он почесал висок и вытаращился на Варю. Сигарета дымилась меж пальцев. Сейчас Фил был непривычно неловким, растерянным и очень грустным. Он не был мрачен или обозлён на весь мир, как тогда, когда она нашла его на заброшке. В нём клокотала не ярость – боль. Варя поняла это, едва взглянула в его глаза, и тихо выдохнула:

– Фил.

– Варя… – так же тихо отозвался он и ладонью потёр глаз. – Ты здесь как?

– К тебе… Фи-ил…

Медленно-медленно маленькими шагами они приближались друг к другу. Но неловко замерли на расстоянии полушага. Фил бесцеремонно уставился на Варину стрижку, но не задал ни одного вопроса. Лишь выдохнул в сторону облако сизого дыма и ободряюще подмигнул ей:

– Ты очень красивая. Тебе идёт.

От низа живота по телу благоговейной дрожью разлилось тепло. Фил нервно затянулся и торопливо выдохнул. Его пальцы подрагивали, а грудь тяжело вздымалась.

Варя обняла Фила. Обняла его крепко, изо всех сил, прижимаясь грудью к его груди, сжимая в кулак на спине его худи и прикусывая подрагивающую губу. Она чувствовала его отчаяние и растерянность. От этого хотелось плакать. Фил опешил. А потом обнял её за талию и доверительно уткнулся носом её в шею. Они замерли. Варя слушала, как рвано и благодарно дышал Фил, а горький сигаретный дым вился причудливой змейкой вокруг.

Они обнимались, трепетно выдыхая друг в друга и безмолвно благодаря за то, что они сейчас вместе.

Фил первым плавно отпрянул от Вари и, невесело оглядевшись по сторонам, спросил, не замёрзла ли она в расстёгнутой куртке. Варя не преминула ткнуть его тем, что он в одной лишь худи.

– Мне просто надо было покурить, – прохрипел Фил, глядя на Варю опустошённым взглядом. – Люди, запахи – мерзость такая. Я ещё в кардиологии Ольгу Николаевну встретил. А она меня, как внука родного… Ну я за медбратом увязался и сюда через чёрный ход.

Голос Фила дрогнул, и Варя скользнула кончиками пальцев по его холодной щеке. На языке крутились сотни утешительных и ободряющих фраз, но в горле стоял тугой ком. Впрочем, слова были не нужны. Фил мотнул головой и уже привычным жестом перехватил её руку. Ладонь к ладони. Переплетение пальцев. И умиротворение, растекающееся по телу.

«Какая-то магия…» – выдохнула Варя, вглядываясь в глаза Фила. Его губы дрогнули в тоскливой полуулыбке:

– Ва-арька… Что бы я без тебя делал?

– А я?.. – с нежностью отозвалась она.

Тишину улицы разорвал звук клаксона. От неожиданности ребята вздрогнули и оглянулись. Чёрный отцовский «Range Rover» припарковался ровно напротив чёрного хода, и Варе показалось, что родительские взгляды пытливо впились в их с Филом.

– За тобой? – болезненно поморщился он, кивая в сторону авто; Варя кивнула. – Ну… Пока?

– Звони мне, – шепнула Варя, нежно целуя Фила в губы.

Он ответил.

Увидев, как дети жадно, словно в последний раз, целуются, Яна не смогла сдержать снисходительной усмешки и обернулась к супругу. Он с силой сжал обтянутый мягким кожаным чехлом руль и готов был нажать клаксон ещё раз. Яна покачала головой:

– Мальчишку жалко. Варя правильно сделала, что пошла к нему. Так и с ума сойти недолго.

– Кто бы сомневался, – недовольно проворчал супруг.

– Прекращай, Олег. Ты же не старый дед, чтобы так ворчать! – рассмеялась Яна и сжала предплечье мужа. – И вообще: ты меня даже не поцеловал толком.

Олег посмотрел на неё утомлённо, тщетно пытаясь спрятать тёплую усмешку, и с очевидным намерением поцеловать её быстро и небрежно, чтобы сразу вернуться к пристальному наблюдению за детьми, приблизился к её лицу. Яна второй рукой вцепилась в воротник пальто и заинтересованно приподняла брови.

– Ведь-ма… – шепнул Олег ей в губы и поцеловал.

Не торопливо, как обычно, а с жадностью, нежностью и уже ставшей забываться страстью. Яна с удовольствием ответила ему тем же. Она почти отвыкла от такого отношения мужа. Дверь хлопнула, впуская терпкость морозца и хлопья снега вместе с дочерью. Они, как застуканные подростки, оторвались друг от друга. Олег торопливо смахнул помаду с губ, Яна заметила в зеркале заднего вида, как смущённо хихикнула и стыдливо спрятала глаза Варя.

– Теперь домой? – выдохнул муж.

Они с дочерью согласно кивнули.

Фил, докуривая сигарету, смотрел, как отъезжает Варя с родителями от больницы, и что-то внутри странно сжималось и сворачивалось. Она казалась абсолютно нереальной: чуткая, понимающая и молчаливо выражающая все чувства. «И чем я заслужил такое счастье? – сардонически рассмеялся Фил, запрокидывая голову. – Я же непутёвый!» Небо было затянуто иссиня-серыми пушистыми облаками; хлопья снега липли к лицу. Сигарета, до невозможности безвкусная и противная, стремительно дотлевала и осыпалась пеплом под ноги. Медбрат, вслед за которым Фил выскользнул из больницы, одолжил ему свою сигарету. «Мои вкуснее», – выдохнул Фил, но снова затянулся этой, дешёвой, но крепкой и успокаивающей.

– Филипп! – голос отца в любой другой раз заставил бы подскочить на месте, как ошпаренного.

Фил спокойно повернулся, пряча руку с сигаретой за спиной. Отец устало вскинул бровь:

– Можешь не прятаться. Я знаю, что ты куришь.

– Ладно, – Фил вытянул вперёд руку с сигаретой. – Жечь будешь?

Отец принял сигарету из предательски подрагивающих пальцев и болезненно осклабился:

– Неужели я правда такой отвратительный отец?

«Самый ужасный!» – скрипнул зубами Фил, но вслух произносить этого не стал. Лишь многозначительно потёр круглый белый рубец рядом с большим пальцем. Отец повертел сигарету, принюхался и, скривившись, выбросил в снег. Фил, стараясь не показывать своего облегчения, спрятал руки в карманы.

– Одевайся, – отец протянул ему куртку. – А то сбежал он, понимаете ли. Я тебя лечить не собираюсь.

– А я не собираюсь болеть, – огрызнулся Фил, натягивая пуховик.

Впрочем, конечно, в нём было лучше: снег не скатывался по шее мерзкими мокрыми каплями, ветер не продувал насквозь. Да и капюшон закрывал глаза от липкого снега. Только отцу признаваться в этом не стоило. Фил, застегнув молнию до подбородка, небрежно передёрнул плечами, мол, выполнил просьбу. Отец хмыкнул и придирчиво оглядел сына:

– Шапка где? Мозги отморозишь.

– А у меня разве есть, что отмораживать? – ядовито отозвался Фил, вспоминая вчерашние отцовские слова.

– Прекращай, – раздражённо поморщился отец и нажал кнопку на брелоке сигнализации. – Взрослые люди так себя не ведут. Не лезут на рожон. Не молчат о проблемах. Есть люди, без помощи которых определённые проблемы решить нереально. Например, врачи, адвокаты, психологи, родители…

– А как же закон джунглей! – дёрнулся Фил: он всё ещё не простил. –