Ледовая шхуна. Маниту. Врата Азерота.Самый большой счастливчик - Майкл Муркок

Мысль эта показалась ему забавной. И он понял, как редко встречал он детей кхелов, даже среди полукровок.

Мерир убрал руку с его плеча и взглянул на Моргейн.

— Я дам вам помощь, миледи, неважно, просите вы ее или нет. Зло пришло, и мы не можем позволить, чтобы оно коснулось Шатана. Возьмите с собой Леллина и его кхемейса. Я посылаю с вами свое сердце. Он мой внук, сын моей дочери из увядающей линии. Он будет с вами, куда бы вы ни пошли.

— А сам он согласен на это? Я бы не хотела брать с собой никого, кто не понимает опасности.

— Он сам вызвался.

Она с сожалением кивнула.

— Может быть, ему удастся вернуться к вам, милорд. Я изо всех сил буду стараться, чтобы он остался жив.

— Этого достаточно, не правда ли?

Моргейн не ответила на вопрос, и на миг в шатре возникла тишина.

— Милорд, я еще раз прошу вас помочь мне добраться до места, откуда управляют Вратами.

— Это место называется Нехмин, и оно хорошо защищено. Сам я не могу попасть туда, когда захочу. То, о чем вы просите меня, более, чем трудно.

— Меня это устраивает. Но союзники Роха не знают жалости к себе, и они могут ломиться туда до тех пор, пока не пробьют брешь в обороне. Я должна получить туда доступ.

— Ты просишь власти над нами.

— Нет.

— Нет, это именно так… ибо, когда ты окажешься там, у тебя будет большой выбор, и ты, возможно, забудешь даже о своих врагах. И не будешь ли ты там для нас столь же опасна, как они?

Моргейн не ответила, и Ванай напрягся, с ужасом подумав, что Мерир все понял… Если не всю правду, то какую-то ее часть. Но старый кхел тяжело вздохнул.

— Леллин отведет вас. И я пошлю с вами еще помощников.

— А сами, милорд? Вы, конечно, не станете сидеть сложа руки… Но могу ли я узнать, где вы будете находиться? Я не хочу причинить вам вред, приняв вас по ошибке за врага.

— Доверьтесь Леллину. Мы пойдем собственной дорогой. — Он поднялся. — Мирриндяне были изумлены, увидев, как вы делаете карту. Принеси лампу, юный Ванай, и я покажу вам нечто, что, может быть, поможет вам.

Ванай снял лампу с поставца и последовал за старым кхелом к стенке шатра. Там висела выцветшая от времени карта, и Моргейн подошла и стала смотреть на нее.

— Это Азерот, — сказал Мерир, указывая рукой на огромный круг в центре карты. — Шатан — окружающий ее лес, а Нарн и его притоки питают деревни. Видите? Каждый из них дает достаточно воды. Здесь находится Мирринд.

— Такие круги не могут быть естественны.

— Верно. Кое-где деревья не растут, и все же там есть вода. В других местах люди вырубили лес. А там, где лес растет слишком густо, они поставили изгороди, чтобы за ними жили, не выходя наружу, дикие звери.

Круги сделаны намеренно, и границы между деревнями четко различимы. Это дает нам возможность скрытно ходить от деревни к деревне. Мы не любим открытых пространств, в отличие от людей, пахарей и пастухов. Кроме того, — добавил он, положив руку на плечо Ванаю, — это помогает предупредить войны.

Некогда люди разъезжали огромными ордами, и были распри. Они угрожали нам…, но жизнеспособность у Шатана еще больше, чем у людей. Они воевали с нами огнем, и это было самое худшее. Мы особенно уязвимы для этого оружия…, но лес вырастал заново, а люди, наши сторонники, защищали изгороди. Мы не единственные, кто живет в лесах в этом мире, но мы старше всех. Есть места, где сами люди управляют своим обществом, ведут войны и разрушают, а кое-где создают красоту. За таких мы рады, но мы не можем жить, как живут наши соседи. Мы слишком слабы. Этих людей, живущих за пределами нашей страны, мы зовем сирриндянами. Они всадники и избегают наших лесов. Вы понимаете, леди Моргейн, как я огорчусь, если сирриндяне вдруг станут лагерем вокруг Шатана.

— Их может интересовать Нехмин, хотя я не вижу его на вашей карте. И еще Нарн… он может стать угрозой, дорогой, которая приведет их в вашу страну.

— Да, действительно, вы видите, Нарн подходит слишком близко к землям сирриндян. Это довольно большая угроза, и мы это понимаем. Начнись война, нам не сдобровать. Захватчиков надо удержать в Азероте… ни в коем случае не пропустить их в северные равнины. Они могут двинуться во все стороны, и это будет хуже всего для нас… и я думаю, они выберут именно это направление, потому что вы здесь, а они об этом рано или поздно непременно узнают.

— Я вас поняла, — сказала она.

— Мы их удержим. — В глазах старика была печаль. — Мы потеряем многих, но удержим их. Выбора у нас нет. Поезжайте. Перед этим выспитесь. Утром с вами поедут Леллин и Сезар, и мы будем надеяться, что вас ждет удача, леди Моргейн. Мы верим вам. Я надеюсь, вы не причините нам вреда.

Она наклонила голову, отдавая старому кхелу дань уважения.

— Доброй ночи, милорд, — сказала она, повернулась и вышла. Ванай аккуратно поставил лампу на место и, когда старый кхел уселся в кресло, поклонился, как это делали люди его народа — коснулся лбом земли.

— Человек, — тихо сказал Мерир, — это благодаря тебе я поверил твоей леди.

— Почему, лорд? — спросил он, ибо его удивили слова старика.

— Твоя преданность ей, вот что больше всего меня убедило. Самолюбие обычно приводит к тому, что человек и кхел не доверяют друг другу. Но ни ты, ни твоя госпожа не подвержены этой болезни. Ты служишь ей, но не потому, что боишься. Ты презираешь слуг, но ты для нее больше, чем слуга. Ты воин, как сирриндянин, но не как слуга. Но ты с уважением относишься к старости, если даже имеешь дело со стариком не твоей крови. Такие мелочи говорят больше, чем слова. И потому я склонен доверять твоей леди.

Ванай был потрясен словами старика, понимая, что они не оправдают его доверия, и испытал страх. Он почувствовал себя совершенно прозрачным и, притом, нечистым.

— Защищай Леллина, — попросил его старик.

— Да, лорд, — прошептал он, зная, что выполнит это обещание. Слезы застлали глаза, и он говорил с трудом, вновь усевшись на циновку. — Благодарю вас за слова о моей леди, благодарю за то, что вы приняли ее. Она очень устала. Мы оба устали от сражений. Спасибо, что вы дали передышку, и за то, что вы поможете пройти через ваши земли. Могу ли я идти, милорд?

Старый кхел попрощался с ним, и он встал на ноги и вышел из шатра. Он нашел Моргейн на прежнем месте: среди слушающих. В темноте слышалось пение кхелов.

— Надо выспаться, — сказала Моргейн. — Доспехи здесь бесполезны. Спи спокойно. Боюсь, в следующий раз нам это не скоро удастся.

Он согласился с ней, повесил между ними одеяло в качестве занавеса, с удовольствием освободился от доспехов, одежды, завернулся в одеяло и лег, и Моргейн поступила так же. Она улеглась в стороне на мягкие шкуры. Самодельный занавес не доставал до пола, и снаружи проникал слабый свет костра. Он видел, что она смотрит на него, опершись головой на руку.