Сатира и юмор: Стихи, рассказы, басни, фельетоны, эпиграммы болгарских писателей - Петко Славейков

раки — поверьте, все, все принимали участье в концерте. Прекрасный концерт! Но досадная штука: там, в царстве подводном, не слышно ни звука И немо все тут независимо от того, что поют все фортиссимо. Узнал адмирал, что́ концерт означал: ведь сам он при жизни как рыба молчал. Молчал он, когда кое-что замечал, когда в громогласных речах обличал порядки испанские — тоже молчал! Беззвучный концерт был устроен не зря, и понял герой наш насмешку царя. И стал он краснее вареного краба и крикнул: «Полундра!», что значит «каррамба!», а может «каррамба!» он крикнул под утро, что значит по-староиспански «полундра!» Вот так завершается эта баллада. Ее растолковывать, право, не надо, поскольку — каррамба! — ясна без морали легенда старинная об адмирале! Перевод В. Бахнова.

МИНУТНЫЙ СТРАХ

Мотыльки в саду резвились, над деревьями кружились, над кустами пролетали и с цветами флиртовали. Но хоть яркое светило с неба ясного светило, мотылек один в кустах испытал минутный страх: — Я кружусь весь день беспечно, но, увы, ничто не вечно: климат изменяться станет, и глядишь, зима нагрянет, ну а там — снега, простуда… Лучше б спрятаться покуда, переждать, как говорится… Только где же мне укрыться? И видать, от страха впрок он стал себе готовить кокон. «Ну и что ж, что нет в нем окон? Мне и так удобен кокон, он, бесспорно, тесноват, но жить легко в нем и приятно. Я не против: пусть другие не боятся злой стихии и летают пусть беспечно, только без меня, конечно: жить теперь не в коконе никакого прока нет! Не вылазя из укрытья, мотыльком сумею быть я, как и прежде… Для чего ж мне летать? И так хорош!» В тесном домике своем мотылек забылся сном. Мир за коконом широк. Дремлет, дремлет мотылек. Долго спал, не просыпался и не видел, как менялся, как от сонного бессилья он свои утратил крылья. Нет, теперь не мотылек он тот, который строил кокон, — сытого покоя полон, форму новую обрел он, что ни взять — глаза ли, рот ли, — до чего ж он стал уродлив! Слышен тихий голосок: — Куколка — не мотылек. Куколки слепы и немы, мы решили все проблемы, спим себе и в ус не дуем, лучше всех перезимуем… Ясно? Ясно! Что ж, прекрасно, но не куколка опасна, и не в куколке угроза, а в конце метаморфозы: превращенья мотылька не завершены пока… Ведь у бабочки у данной ход метаморфозы странный: словно задом наперед эволюция идет. Снова лето наступило, и в итоге то, что было милой куколкою мирной, стало гусеницей жирной. Знаменит их род особый ненасытною утробой, ненасытным аппетитом. И порхая, мотыльки там услыхали непонятный скрежет челюстей отвратный. Мотыльки в недоуменье: кто объел