Алая Завеса. Наследие Меркольта - Роман Александрович Покровский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Немного придя в себя, он перевернулся на спину и, открыв глаза, обнаружил, что покинул небытие. Голова кружилась, а перед глазами всё расплывалось, но ему удалось определи очертания своих друзей – все четверо склонились над ним в ожидании исхода.
На лбу Юлиана лежала тёплая рука Пенелопы, но, едва он открыл глаза, она убрала её. Юлиан снова ощутил пустоту.
– Мы думали, ты умер, – пробубнил Йохан.
– Не неси чушь, – оговорила Хелен. – Спасибо, Пенни, что вытащила его. Не ожидала, что скажу это когда-либо.
Юлиан совсем не хотел вставать. Он ощущал себя так, будто лежал в уютной постели.
– И почему о твоих способностях к исцелению не было ничего слышно раньше? – спросил Гарет.
– Это как рефлекс, – отстранённо ответила Пенелопа. – Может получиться, а может и нет. Всё зависит от того, насколько близок… В общем, как повезёт.
– Я потерял сознание? – хриплым голосом спросил Юлиан.
Он очень сильно хотел пить, но очень сомневался, что у кого-то из его спутников за пазухой случайно завалялась бутылка холодной родниковой воды.
– К сожалению, – понуро ответил Гарет. – Думается мне, третьей части заклинания уже не будет.
– Она ни к чему, – произнёс Юлиан, попытавшись подняться.
– То есть, мы не попробуем ещё раз? – обвиняющим тоном спросил Гарет.
– Этим заклинанием мы призвали Халари. Я видел его. Я говорил с ним… Там, в небытие.
Все замолчали, непонимающе переглядываясь друг с другом.
– Халари? – первым нарушил тишину Гарет. – Тот самый, из «Откровений Меркольта»? Что он говорил тебе?
Хелен посмотрела на Йохана в надежде, что тот объяснит ей что-то, но юноша понимал ещё меньше, чем она.
– Полнейший бред, – сказал Юлиан. – Хозяин смерти…Требовал что-то собрать… Его распяли. Я ничего не понял.
– Я думаю, что это был всего лишь сон, – предположила Пенелопа. – Неправильное заклинание, найденное твоим другом непонятно где, лишило тебя всех сил, и ты просто потеряла сознание.
– Неправильное? – удивился Гарет. – С чего ты взяла?
– Потому что я в своей жизни не слышала более бредового заклинания.
Гарет бросил в её сторону обиженный взгляд.
– По-моему, ты не следовала нужным указаниям.
Пенелопа ответила ему не менее серьёзным взглядом.
– Даже если так, – сказала она. – Твоё заклинание едва не погубило твоего друга. Я, пожалуй, пойду, пока и впрямь кто-то не умер. И, обращаюсь к Хелен. Никогда больше не пытайся втягивать меня в подобного рода неприятности. Твои провокации больше не подействуют.
Хелен ничего не ответила, несмотря на то, что ответить было что.
Несколько ночей подряд Юлиану снился Халари – ужасный рыцарь в серебряных доспехах, чьё лицо было невозможно рассмотреть. Всякий раз он говорил что-то Юлиану на неизвестном языке, будучи в полной уверенности, что юноша понимает его.
Юлиан пытался проснуться, но не всегда удавалось сделать это быстро – Отречённый не отпускал его.
Являлось ли случившееся в старой церкви действительно сном, как считала Пенелопа, или же заклинание и впрямь призвало Халари в сознание Юлиана? Конечно, хотелось, чтобы девушка была права, но видение было настолько реалистичным, что верилось с трудом.
Днём Юлиан старался абстрагироваться от этого, и у него получалось – учёба, Хелен и Гарет в меру своих возможностей помогали ему.
К слову, у Гарета было и своё мнение на этот счёт.
– Я считаю, что в видении ты столкнулся со своим доппельгангером, – сказал он как-то перед сном.
– Халари не может быть моим доппельгангером, – ответил Юлиан.
– Неважно, как он представился. Он знает, что это имя – не пустой звук для тебя, потому пытался напугать тебя им. Думаю, доппельгангер всегда был внутри тебя, поэтому заклинание неправильно сработало.
– Внутри? Как ты это понял?
– Ты общался с ним внутри своего сознания. Логично, что он там и находится. По-моему, мы ошиблись. Доппельгангер не вырывался наружу и не нападал на твоих друзей. Он сидел внутри – скорее всего, слабый и несформированный, а тут мы решили его вызвать. Поэтому ты и потерял сознание – когда из тебя пытаются вырвать кусок, вряд ли чувствуешь что-то приятное.
Юлиан уже засыпал. Гарет же плохо спал по ночам, поэтому перед сном мог разговаривать по два часа, даже тогда, когда Юлиан уже сопел и ничего не слышал.
Так вышло и в этот раз – Юлиан совсем не помнил, чем закончился разговор о доппельгангере.
Он больше не хотел слышать это слово.
В эту ночь Юлиану наконец-то не приснился Халари, или, он попросту не запомнил сна. Но, в любом случае, Юлиан проснулся в гораздо лучшем расположении духа, нежели в предыдущие дни.
После случившегося в церкви Пенелопа делала вид, будто никогда не была знакома с Юлианом. Она в упор не замечала его, и все надежды о том, что тот случай всё изменит, рассеялись как дым.
Возможно, пора было принять это.
На большой перемене Юлиан сидел напротив Хелен в буфете и с искренним интересом наблюдал за тем, как она жадно поедает сосиску, обильно политую горчицей. Он не сводил с неё глаз из-за того, что в паре метров от них сидели Аарон и Пенелопа и, весело перешёптываясь между собой, пили кофе и ели пирожные.
Соблазн обернуться был велик, но Юлиан дал себе установку не сводить глаз с Хелен, и следовал её. Девушку же нисколько не беспокоило то, как нагло сверлят её взглядом.
– Можешь расслабиться, – сказала она, вытирая уголок губ салфеткой. – Они уже ушли.
Юлиан ещё несколько секунд находился в состоянии коматоза, но потом отреагировал:
– Кто они? О ком ты?
– Ты напоминаешь енота. Не знаю, к чему эта ассоциация, но Пенни уже ушла.
– И что? Что мне с этого?
– Брось притворяться.
– Мне всё равно, что ни делают. Меня это совсем не касается.
Этим словам не верили ни Хелен, ни сам Юлиан.
– Когда ты пытаешься меня обмануть, только напрасно тратишь время.
– Я не пытаюсь…
– Тебе пора поговорить с ней.
– Зачем?
– Затем, что это нужно вам обоим. Мало того, что ты себе места не можешь найти, так и она… Ничем не лучше. Разве что у неё получается притворяться, в отличие от тебя.
Юлиан опустил голову.
– Ей хорошо и с Браво.
– Нет, ей не хорошо с Браво, – поправила его Хелен. – В церкви, когда ты потерял сознание и упал, я кинулась к тебе, но Пенни… Оттолкнула меня, будто я покусилась на её собственность, и сама склонилась над тобой. Она едва дышала, на лбу появились капельки пота… Не все её знают, но я-то видела
