Ледяная тетрадь - Андрей Викторович Рубанов

к появлению такой массы увечных граждан. (Да и как к такому подготовиться?) Никто не знал, куда девать армию калек.

При этом почти все они были сравнительно молодыми мужчинами, остро переживающими свою физическую неполноценность.

В 1945 году в СССР пособия по инвалидности получали 11 миллионов человек. Это население целой Португалии!

Входят ли эти 11 миллионов одноруких и вовсе безруких, одноногих и безногих, одноглазых и вовсе лишённых зрения в статистику общих жертв Великой Отечественной войны – сам я так и не смог выяснить. Вошли ли в эту статистику, например, люди, сохранившие трудоспособность, но лишённые речи в результате ранения в гортань? Вошли ли в эту статистику люди, лишённые слуха на три четверти, как мой контуженный дед Константин?

Инвалидов, лишённых обеих ног (а зачастую и рук тоже), называли «самоварами». Бо́льшую их часть содержали семьи. Меньшая часть – побиралась, просила милостыню. Скитались по вокзалам, пели песни. Собранные деньги тут же пропивали. Безногие инвалиды в военной форме, на грубых деревянных тележках с колёсиками из гремящих шарикоподшипников, стали неотъемлемой частью послевоенного городского пейзажа. Многие имели боевые награды, медали и ордена, и никогда их не снимали. Ни один милиционер не мог ничего поделать с безногим пьяным инвалидом, увешанным медалями. Судьба этой громадной армии несчастных увечных калек до сих пор изучена лишь отчасти.

Люди без ног, люди без глаз, люди без половых органов, люди, имеющие в телах осколки, причиняющие непрерывную сильную боль, осколки, которые невозможно удалить, чтобы не нарушить жизненные функции, люди, прооперированные в прифронтовых госпиталях неудачно, люди с оторванными носами и нижними челюстями, люди со сломанными позвоночниками.

…Чтобы выжить, они продавали свои награды. Так появились в большом количестве фальшивые инвалиды войны, одноногие и однорукие, не воевавшие, но купившие боевые медали.

Появились банды профессиональных калек; случались и конфликты, когда одни безногие били ножами других безногих в борьбе за «сферы влияния».

По идее, всех этих инвалидов, отдавших здоровье ради Победы, следовало окружить почётом, заботой, обеспечить социальными благами. Но советское государство после войны было сильно ограничено в ресурсах, деньги уходили на восстановление народного хозяйства и на создание атомного оружия; инвалидам – не хватило.

Судьба этой армии калек плачевна. В 1951 году вышел Указ Верховного Совета СССР «О борьбе с нищенством и антиобщественными и паразитирующими элементами». В последующие годы инвалиды были насильно убраны с улиц городов. Речь шла не обо всех инвалидах. Повторяю, бо́льшую их часть содержали семьи. Меньшая же часть – бродяги, у кого не было семей, и кто сам ушёл из семей, чтобы их не обременять, – была пристроена в наскоро созданные интернаты или выслана за 101-й километр.

Существует некая усреднённая советская официальная цифра в 20 миллионов жертв Советского Союза в Великой Отечественной войне, но не очень ясно, вошли ли в это число миллионы инвалидов. Красноармеец 1925 года рождения, призванный на службу в 1945 году, и потерявший обе ноги в Германии, и списанный подчистую, наскоро награждённый медалью «За взятие Берлина», спившийся и умерший от алкоголизма в 1950 году, совсем молодым человеком, в возрасте 25 лет, – он вошёл в общую статистику потерь?..

В послевоенном СССР не существовало никаких общественных организаций инвалидов войны.

Однорукие, одноногие, одноглазые, имевшие семью, – в большинстве как-то выбрались, вытерпели. Безрукие, безногие, слепые, одинокие, – чаще всего спивались и умирали. И когда сам Сталин умер – один из гвоздей в его гроб заколотили призраки преданных им инвалидов Великой войны. Он продал своих солдат, умиравших с его именем на устах, – и его солдаты ему этого не простили.

3

Праздники, посвящённые смерти и мертвецам, есть во многих культурах. В странах Латинской Америки 1 и 2 ноября отмечается «Dia de Muertos», «День Мёртвых», – это весёлое действо, карнавал, люди едят сладости в виде человеческих черепов. День мёртвых – старый, дохристианский праздник – тоже часть культа смерти, но от русского культа он кардинально отличается. В латиноамериканской традиции культ смерти посвящён умершим, а в русской – живым.

Культ смерти расцвёл и мощно укрепился в ХХ веке, когда Россия пережила один за другим восемь тяжелейших катаклизмов: Русско-японскую войну, Первую мировую войну, Гражданскую войну, голод начала двадцатых, коллективизацию, голод начала тридцатых, Большой террор, Великую Отечественную войну. Смерть гуляла по стране почти полвека, выкашивая миллионы людей всеми возможными способами. Трагедия превратилась в повседневность.

Культ смерти активно использовала советская пропаганда; она рекрутировала мертвецов целым отрядами и заставляла работать на себя. Появились сотни книг о войне, десятки фильмов, где смерть изображалась во всех видах: героическая смерть, глупая смерть, мучительная смерть, напрасная смерть. Девизом того времени стала строка из песни Высоцкого: «Наши мёртвые нас не оставят в беде».

После 1986 года, когда была объявлена гласность, прилавки книжных магазинов заполонили книги о сталинских репрессиях и лагерях – и правдивые, и лживые, и художественные, и документальные; русский культ смерти был перезагружен. Главным персонажем стал не солдат, погибший в битве с фашизмом, а невинный человек, расстрелянный в подвале Лубянки или умерший в лагере. Но это снова был мертвец.

Потрясшая весь мир авария на Чернобыльской АЭС открыла людям новый вид смерти: невидимую, радиоактивную.

Распад СССР сопровождался большими и малыми вооружёнными конфликтами, кровь продолжала течь рекой.

В девяностых культ смерти снова был перезагружен, появились «новые русские» – и новые мертвецы, погибшие в бандитских разборках или от пули киллера. Профессия журналиста стала смертельно опасной: погибли Дмитрий Холодов, Анна Политковская, Пол Хлебников, Владислав Листьев и многие другие.

Затем возник новый носитель смерти: чеченский боевик-ваххабит, отрезающий голову русскому солдату и фиксирующий этот процесс на видео. От подобного Россия давно отвыкла: отрезанные головы писал художник Верещагин, ещё один исповедник культа смерти, но его основные сюжеты посвящены Русско-турецкой войне 1877–1878 годов; всем казалось, что подобные зверства не повторятся; но мы ошиблись. В «независимой Ичкерии», чеченском квазигосударстве, существовавшем в 1996–1999 годах, работали суды шариата и были узаконены расстрелы. Они фиксировались на видео – и кадры эти охотно транслировало российское телевидение.

В новое тысячелетие Россия вступила с мощным и укоренённым культом смерти. Исламский террор нулевых годов явил нам принципиально нового персонажа культа смерти: «чёрную вдову», женщину-смертницу. Во время теракта на Дубровке один из командиров террористического отряда записал видеообращение, я его запомнил. «Мы, – сказал боевик, – так же хотим умереть, как вы хотите жить».

В 2014 году в поле зрения общества возник ещё один, принципиально новый герой: донецкий и луганский ополченец, а также множество ополченцев из России, приехавших на Донбасс защищать русский мир – и не испугавшихся смерти.

Далее на сцену вышел ещё один персонаж: профессиональный наёмник, сотрудник частной военной компании,