Ледяная тетрадь - Андрей Викторович Рубанов

веке, Бенито Муссолини называл Средиземное море «mare nostrum» – «наше море». Он считал, что Италия, как наиболее развитая страна юга Европы, имеет право полностью контролировать акваторию Средиземного моря.

По этой аналогии, теперь Северный Ледовитый океан мы имеем право назвать – «наш океан», «oceanus nostrum».

Россия контролирует половину побережья этого океана и пытается развивать это побережье. Россия создала уникальный транспортный коридор – Северный морской путь. Россия обладает уникальным ледокольным флотом, в том числе атомными ледоколами. Россия смогла разведать месторождения полезных ископаемых на берегах Северного океана. Россия более 400 лет имеет на берегах Северного океана развитые торговые и военные порты: Архангельск, Мурманск, Североморск.

Пустозёрск, куда был сослан Аввакум, был вовсе не колонией ссыльных преступников, а торговым портом.

Позже к числу северных портов добавились Тикси, Певек и другие.

Достаточно внимательно посмотреть на глобус, чтобы сделать элементарный вывод: если Россия контролирует половину побережья арктического океана – значит, весь этот океан расположен в зоне её интересов.

Погода на планете формируется над океанами. И Северный Ледовитый океан – одна из таких «погодных кухонь», влияющая на климат нашего северного побережья. Всё, что происходит в Арктике и в атмосфере над ней, – напрямую касается России.

Потеплеет в Арктике – Россию затопит. Похолодает в Арктике – Россия будет замерзать.

Северный океан скован льдами – но это не должно никого обманывать. Однажды каждый квадратный метр дна будет исследован, и там, на дне, отыщутся и нефть, и газ, и цветные металлы, и всё на свете.

Северные воды – территория обитания промысловых рыб, уникального возобновляемого пищевого ресурса.

Мы накопили огромный опыт в освоении Арктики, мы знаем Арктику, мы влюблены в Арктику со времён Папанина, Кренкеля и Ширшова. Мы научились водить суда в арктических широтах. Мы научились летать над смертными льдами. Советские полярные лётчики в тридцатые годы были великими нашими героями, суперменами, звёздами, образцами для подражания.

Обживать Арктику очень дорого, но это – работа на дальнюю перспективу. Страна крепка тогда, когда находит силы и средства для работы на перспективу, когда умеет накапливать знания и умения, которые будут востребованы следующими поколениями.

Сейчас вдоль берега Северного Ледовитого океана ходят наши атомные ледоколы. Подо льдами скользят в безмолвии наши атомные подводные лодки. Это – наш океан, «oceanus nostrum».

Тут критически настроенный читатель уже готов швырнуть мою книгу в мусор. Да ты, Рубанов, с глузду съехал, скажет читатель. Ты предлагаешь нам, людям нового тысячелетия, брать пример со средневековых турецких султанов? С фашиста Муссолини, пособника Гитлера?

Да, османские султаны были жестокими людьми, но итог в том, что Турция до сих пор контролирует Босфор, и контроль над проливами – по сей день одна из основ турецкой международной политики, а также немаловажная часть турецкой экономики. Что касается Муссолини, то он, называя Средиземное море «нашим морем», говорил не как фашист, а как лидер, думающий о будущем своего народа, о его интересах, о его безопасности. Да, потом его растерзали, – ну так ведь и Каддафи, лидера ливийского народа, создателя ливийской государственности, тоже растерзали, и все мы видели это в прямом эфире.

Артамона Матвеева, одного из виднейших политиков Московии во времена Аввакума, дядьку Петра I, – растерзали, изрубили бердышами, швырнули на копья.

В Одессе 2 мая 2014 года безумная толпа сожгла заживо и растерзала несколько десятков человек, и это сделали люди нового тысячелетия, они учились в школах и в институтах, у них у всех были сотовые телефоны и медицинская страховка. Это случилось не в диком грязном Средневековье, а вот – буквально вчера.

Может, кто-нибудь и меня захочет растерзать за эту книгу, но вряд ли; я не царь и не воин.

Я – всего лишь программа-«червяк», я заползаю в вашу голову и оставляю следы. Я заражаю ваш разум идеей величия, грандиозного, титанического способа существования. Я пытаюсь превратить слабых – в сильных, маленьких – в больших, трусов – в храбрецов. Моё преимущество – в том, что я знаю, откуда взять силу, чтоб жить дальше.

Наша сила берётся из множества источников: от наших родителей, дедов и прадедов, из нашей истории, из нашего климата, из наших морозов и льдов, из нашего уникального богатейшего языка, из Веры, Надежды и Любви и матери их Софии, из нашей мечты о справедливости, из нашей привычки к несправедливости, из нашего озорства, из нашего хохота, из наших крещенских прорубей, из безумного и величайшего социалистического эксперимента, из военных побед, из лубянских расстрелов, из атомной бомбы Берии, из водородной бомбы Сахарова, из ракет Королёва, из отчаянного возгласа Гагарина – отовсюду, отовсюду, отовсюду, где только можно, мы научились извлекать, выпаривать, экстрагировать силу, чтобы жить дальше и дальше, и не только самим освоить её, но и передать детям.

12. Источник его силы

Бо́льшую – и главную – часть своей жизни Аввакум провёл в странствиях. И в какие бы гиблые места ни забредал – повсюду за ним следовала семья. Странствовал он вовсе не от одного богатого дома к другому – нет, ходил по диким, необжитым землям, ежедневно рискуя погибнуть от холода, голода, болезни или от стрелы «немирного» тунгуса. Почти все свои путешествия он совершил принудительно: сначала как ссыльный (в Сибирь и Забайкалье), а затем как осуждённый преступник (в Мезень и Пустозёрск). Странствия перемежались сидениями в монастырских тюрьмах и в острогах, и закончились попаданием в пустозёрскую «яму».

Но путь его был извилистым только географически: духовно это было движение по прямой.

Безусловно, стержень характера Аввакума – его вера. Из неё появилось и упорство, и терпение, и стойкость.

Душевные силы, упорство, терпение люди того времени получали из веры в Бога. Верили без огляда, всем сердцем. Сознание было религиозным. Всё, что происходит, – происходит по воле Бога. Нет еды и крова – значит, Бог посылает испытание. Ежедневные молитвы, еженедельные таинства причастия и исповеди – успокаивали, приводили дух в норму. Вера примиряла человека с его главным страхом: страхом смерти.

Однако психологи скажут, что страх смерти полностью подавить нельзя, поскольку он инстинктивен. Если ты видишь несущийся на тебя автомобиль – ты отпрыгнешь инстинктивно, даже если сильно веришь в загробную жизнь.

Но страх смерти преодолевается не только верой в Бога, в рай и ад. Страх смерти преодолевается также приближением к смерти, созерцанием смерти, размышлениями о смерти – иными словами, исповеданием культа смерти.

Главное, что человек знает о жизни, – то, что она конечна.

Невинный ребёнок не думает о смерти, поскольку вообще не умеет размышлять о будущем. Понемногу взрослея, ребёнок узнаёт от взрослых, что однажды умрёт. Сначала умрут дедушка и бабушка, потом папа