Дом Ветра (СИ) - Савански Анна

Многие предпочитали пить, но это не для него, совсем не для него. В слабом свете он увидел знакомую женскую фигурку, куда-то идущую. Джастин следил, как она удаляется от своего дома в неизвестном направлении. Он решил пойти следом. Улицы местами плохо освещались, и кто только не бродил в это время. Он услышал крик и быстрее бросился в переулок. Двое кинулись на утек, когда один из них получил кулаком в скулу, а второй в пах ногой. Джастин подошел к девушке; наверное, они собирались ее ограбить.

— Все хорошо? — спросил он.

— Да, да... — прошептала она, робко глядя, — они ничего не успели сделать. Спасибо вам.

— Зачем бродишь по ночам? Лондон после войны ужасен, — заключил Джастин, беря даму под руку и настойчиво направляя к дому. — Хорошо, что я часто выхожу по ночам.

— Тоже грабить? — она тихо засмеялась; в свете фонарей он разглядывал черты ее лица, приметил озорные стальные глаза.

— Я живу в таком беленьком большом доме, — съязвил он в ответ, и она чуть прикусила язык. Джастин Трейндж! Да, все девчонки с их улицы сохли по нему. Красивый, храбрый и, главное, свободный.

— Меня зовут Дафна Коллинз, — сказала она неожиданно.

— Джастин Трейндж, — она улыбнулась, — мы пришли. И больше не гуляй по ночам, а то спасителей не оберешься.

— Хорошо, — она бросилась наутек в свой подъезд.

Он не смел подойти, подумав, что она посчитает его маньяком. Дафна же забыла о той встречи, хотя все девчонки только и трепались о Джастине. Они обсуждали, в чем его видели, как он по выходным выходит из дому со дочуркой гулять, какие друзья к нему приезжают. Только и были крики, кто бы встречался с темненькими, а кто со светленьким, никого не останавливало, что почти все они женатые. Дафна же оставалась равнодушной ко всему. Пока утром не заметила, как он садится в служебную машину с симпатичной блондинкой, как позже выяснилось, его бывшей женой.

«Так почему же женщины сходят с ума от Джастина Трейнджа, — спрашивала себя Дафна. — Что они находят в нем такого? Справив свое семнадцатилетние в конце мая, ей захотелось с ним встретиться вновь. Только вот ищет ли он такие встречи?»

***

Тошнота по утрам не проходила, и это уже не могло быть простым отравлением, как она подумала вначале. И не могло быть психическим расстройством. Это могло означать одно. Чтобы убедиться, ей нужно было обязательно встретиться с Энди. Подруга сейчас мало работала, по несколько часов в неделю, Елена решила обязательно прийти.

До госпиталя девушка доплелась на негнущихся ногах, волнение захлестывало ее каждый раз, как она понимала, что все очень скверно. Она села в кресло, Энди улыбнулась ей, натягивая перчатки. Обследование длилось недолго, но достаточно, чтобы уверенность потухла, особенно когда Елена увидела удивленный взгляд Энди.

— Что ж, могу поздравить тебя, — сказала Энди. — Он женат? — Елена поджала губы, пожалев, что пришла именно к Энди.

— Да, — прошептала она, — он женат.

— Что ж, я не советую аборт, — посоветовала Энди, делая записи.

— Это Том, — вдруг произнесла Елена.

— Не знала, что у вас роман, — доктор отвлеклась от записей.

На следующий день мисс Сван пришла к Лейтон, только так она могла встретиться с Томом. Джулия возилась в детской с Дженни, Диана уехала к сестре в Грин-Хилл, Виктор работал в кабинете, Роберт где-то пропадал со своей Ларой, Джордж же читал газету в гостиной. Он тепло встретил ее, предлагая, как всегда, чашку чая.

— Джордж, скажи, что я буду ждать Тома завтра в восемь на Пиккадилли, — попросила она, отводя глаза в сторону.

— Хорошо. Кстати, я давно догадывался, что у вас роман, — Джордж встал, проходя в столовую. — Честно, меня это не должно касаться. Я скажу ему, конечно.

Она ждала этой встречи, но не знала, что сказать и что ждать. Он, как всегда, опоздал, Елена уже хотела уйти. Том похудел и побледнел, от него слегка пахло спиртным. Он что, так заглушает горе? Он пожал ей руку, даже не смея обнять, его глаза лихорадочно сияли. Сейчас он скажет, что Мириам ждет ребенка и чтобы она не искала с ним больше встреч... То, что сказал ему сегодня Джордж с утра, привело его в замешательство: что хотела Елена? Том решил пройтись, чтобы шум города и толпы людей им не мешали. Елена устало вздохнула, они оба молчали. Между ними возникло напряжение, почему они так далеки друг от друга? Почему нет прежнего трепета, желание и радости?

— Мириам ждет ребенка, — это было как гром среди ясного неба, — ждем его к лету. Что ты хотела? — в его голосе она услышала раздражение и неприязнь.

— Уже ничего, — прошипела девушка и ушла.

Через три дня Елена завтракала вместе с Верой, та еще не ведала о ее предстоящем материнстве, да и она не знала, какие слова подобрать, чтобы она все поняла. Они давно жили вдвоем в старом доме, у них не было ни прислуги, ни временной домработницы, все приходилось делать самим. Вера давно не искала дочери женихов, поняв, что за отношения связывают ее с Саттоном и что ей нужно время пережить предательство. Кто-то позвонил, Вера открыла дверь; на пороге стоял высокий светловолосый мужчина с блестевшей сединой. Он был дорого одет, что бросалось в глаза.

— Мне надо поговорить с Еленой Сван, — Вера впустила его в дом. — Эрнст Саттон, — Елена замерла с ложкой в руках на полпути к рту. — Это важно.

— Выгони его, мам, — процедив сквозь зубы, сказала Елена.

— Возьмите хоть деньги на аборт, — он положил конверт на стол.

— Не все можно купить, убирайтесь вон! Слышите?! — Эрнст ушел так же быстро, как пришел.

Разговор с матерью был не из легких. Вера умоляла ее не делать поспешных выводов и действий, постоянно повторяя, что все у них получиться и без Саттонов, что все будет хорошо, и Елена поверила. Пускай она не нужна Тому, зато у нее осталась мать, единственный близкий человек. Ночью Елене стало плохо, а утром Грейс принесла плохие новости: Елена потеряла ребенка. Вера винила только себя, что не уберегла дочь от разочарований в любви, что передала ей такие гены, ведь у нее у самой случилось два выкидыша. Ничего уже было не исправить, но больнее всего было увидеть Мириам с огромным пузом, светившуюся от счастья. Почему одним достается все, а другим только боль и пустота? Почему все так несправедливо? Ответов у Елены не было, да и не могло быть. Только в боли рождаемся мы, она нас превращает в людей, спуская с небес на эту грешную землю.

***

За окном шумела майская ночь. Такая теплая, такая необыкновенная. Небо чудилось бесконечным, неизведанным и чарующим. По чернильному небосклону проплывали, словно стайки лебедей, перистые, почти не заметные облака. На ветру колыхались ромашки, лилии и пионы, волнуя это цветное море, мерцая в лунном свете, повторяя дуновения весеннего ветерка. Невидимые соловьи пели посреди неба, благословляя ночь, и, казалось, только благодаря им так тонко пахли цветы, и так остро ощущалась страсть. Ночь, как всегда, была полна сюрпризами. Где-то далеко ворковали голубки, создавая вместе с соловьиной трелью милую мелодию. А запах майских цветов сливался с ароматом лондонских улиц, наполняя трепетом и нежностью. Город погрузился в легкий сон, позволяя ночным маленьким радостям торжествовать в нем, разносить дурман по проспектам и площадям. Столица находилась в мягких объятьях сна, отдыхая от шума и суеты, готовясь у новому утру.

— Так дело не пойдет, — прошептала Джулия, прижимаясь к мужу. — Так скоро у нас появиться еще один ребенок, а нам и так тесно, ведь Роберт вырос, и Элеонора подрастает.

— Нам не будет тесно, — ответил Джордж, Джулия непонимающе захлопала ресницами. — Мы скоро переедем.

— Куда? Ведь у нас нет денег купить что-нибудь! — возразила Джулия, выскальзывая из объятий мужа.

— Почему? У нас есть квартира! — возразил он. — У нас есть большая квартира на Бонд-стрит, мы сделаем ремонт.

— Это квартира твоего отца! — от былой идиллии не осталось и следа, в принципе, с Джулией было всегда так. Ее испанский темперамент давал о себе знать: она легко воспламенялась, и они быстро переходили от страсти к спору.