Как мы делали реформы. Записки первого министра экономики новой России - Андрей Алексеевич Нечаев

рыбному хозяйству, Комитет по информатизации, Комитет по патентам и товарным знакам, Высший аттестационный комитет. Из прямого ведения Минфина был выведен Комитет по драгоценным металлам и драгоценным камням, с которым потом случилось несколько скандальных историй. Целый ряд комитетов, которые были при Министерстве экологии, также преобразовались в самостоятельные комитеты или федеральные службы типа Федеральной службы лесного хозяйства, гидрометеорологии, геодезии и картографии и так далее. Возник и новый Комитет по муниципальному хозяйству, просуществовавший совсем недолго.

Был снижен статус Министерства строительства и архитектуры, которое преобразовали в комитет. Отчасти это было связано с необходимостью как-то уравнять его в правах с промышленными комитетами, а отчасти просто с личностью министра. Министерство тогда возглавлял Борис Александрович Фурманов, человек, несомненно, ответственный, порядочный, профессионально неплохо подготовленный, но внешне производивший впечатление немного уставшего от жизни. Он был уже в возрасте, малоинициативный и немножко занудный. Отстаивать интересы министерства ему было трудновато. В результате, несмотря на его тихие протесты, статус министерства был снижен, хотя Фурманов был одним из сподвижников Ельцина по Свердловску и его назначили на эту должность по инициативе президента. Вскоре Борис Александрович ушел в отставку и перешел во вновь созданную госкорпорацию Госинкор, о которой я еще расскажу.

Тогда же были образованы еще два комитета, о которых стоит сказать несколько слов, поскольку их создание и ликвидация стали в последние двадцать лет перманентным процессом. В ряде случаев это делалось не столько под идею, сколько под конкретных людей. Первый – это Комитет по туризму. Изначально еще в 1991 году нами было образовано Министерство культуры и туризма. В 1992 году кому-то (уже не помню кому) удалось пролоббировать выделение сферы туризма в отдельный комитет. Вскоре он был передан в виде самостоятельного подразделения на правах комитета в образованный параллельно Комитет по физическому воспитанию и спорту. Создание этого комитета однозначно лоббировал тренер Бориса Николаевича Ельцина по теннису известный теннисист Шамиль Тарпищев, имевший в то время большое влияние на президента.

Создание мини-министерства спорта противоречило начальной идее, что функции управления спортом и олимпийским движением передаются самоуправляемым общественным организациям типа Национального олимпийского комитета и спортивных федераций.

Тарпищев добился еще и параллельного создания Национального фонда спорта. Формально это была общественная организация по поддержке спорта, которую президент наделил огромными импортными и экспортными льготами и другими привилегиями. В какой-то момент этот фонд превратился почти в монопольного импортера и распределителя алкоголя и табака. Здесь явно проявилась чрезмерная влюбчивость в людей и доверчивость Ельцина. В последующие годы комитет по спорту пережил немало пертурбаций. Его закрывали, вновь возрождали в виде федерального агентства, пока наконец в 2008 году не было создано очередное несколько странное образование – Министерство спорта, туризма и молодежной политики.

Занимаясь в те годы на общественных началах российско-германскими молодежными обменами, я активно взаимодействовал с этим министерством. Однако на этом бюрократические метаморфозы вокруг спорта не закончились. В 2012-м ведомство вновь было реорганизовано с образованием «чистого» Министерства спорта. Туризм отдали в Минкультуры, а молодежную политику – в Министерство образования и науки.

Этим же указом предписывалось создать вместо так и не образованной Инспекции валютного контроля при правительстве Федеральную службу России по валютно-экспортному контролю. Орган этот, как и его предшественник, создавался с большим трудом. После создания он действительно начал выявлять случаи нарушения валютного и экспортного законодательства. Однако его функции всегда были определены как-то нечетко. Он представлял собой некую полусиловую структуру, частично дублирующую работу Минфина, Центробанка, МВД, ФСБ и прокуратуры.

В принципе нам было ясно, что, несмотря на либерализацию внешнеэкономических связей, валютный и экспортный контроль нужен. Ради него и была задумана упомянутая инспекция. Повторюсь, редкое на моей памяти ведомство создавалось с такими проблемами. Сначала никак не могли подобрать руководителя инспекции. В конце концов назначили Виктора Мельникова. Он никак не мог приступить к своим обязанностям. Все время возникали какие-то препятствия. Не исключаю (это была не моя епархия, а Шохина), что на правительство оказывали сильное давление многие экспортеры, которые были заинтересованы в том, чтобы серьезного порядка в этой сфере не было. Особенно благодатным был для них период, когда с формальным созданием службы соответствующие функции у Минфина, Таможенного комитета и других органов забрали, а новое ведомство еще не заработало. Эта ситуация бесконтрольности для многих была очень удобна, и они ловили рыбку в мутной воде. Мне трудно сказать почему, но и вновь созданная служба тоже полноценно не заработала и в начале нынешнего века была ликвидирована. Не исключаю, что она «накопала» информацию, которая многим крупным чиновникам и бизнесменам была крайне неприятна, и ради ее сокрытия пошли даже на ликвидацию ведомства.

В результате всей этой колоссальной административной деятельности по ликвидации, преобразованию, слиянию и созданию новых ведомств число самостоятельных федеральных ведомств разного уровня по классическим законам бюрократии существенно возросло. Фактически был снижен статус министра, особенно по сравнению с тем, как он был задуман и реализован в 1991 году. Вместе с комитетами из сферы контроля, управления и ответственности министров оказались выведены целые сферы экономической и социальной политики. Комитеты стали курироваться вице-премьерами, роль которых возросла. Замечу, что их количество резко увеличилось еще ранее. Не исключено, что одним из серьезных побудительных мотивов всей этой административной реформы стало желание вице-премьеров получить новые зоны управления и контроля. Когда число вице-премьеров стало приближаться к числу министров, баланс распределения функций и полномочий оказался явно нарушен. Некоторые заместители председателя правительства оказались генералами без армии, а им очень хотелось ее иметь.

Уже в рамках описываемой реформы была введена новая должность вице-премьера по АПК, которую занял земляк и старый приятель Черномырдина Александр Заверюха, прославившийся потом многими своими неоднозначными и часто экзотическими решениями и поступками. Наиболее знаковым из них стал последний, когда, оставив госслужбу, Заверюха подался в фермеры, правда, предварительно создав с использованием своих административных возможностей мощное хозяйство.

В рамках реформы исполнительных органов федеральной власти было принято еще два указа президента. Весь пакет указов был подписан одновременно 30 сентября 1992 года. Они упорядочивали многочисленные комиссии и консультативные органы при президенте, правительстве и отдельных министерствах. Координационные органы отныне делились на правительственные комиссии, куда входили только руководители соответствующих министерств и ведомств, и межведомственные комиссии, представлявшие собой более низкий уровень. Могли создаваться еще комиссии по решению тех или иных конкретных задач, в том числе комиссии отдельных министерств или группы ведомств. Многие ранее созданные органы были преобразованы или упразднены. В частности, тогда упразднили и ту правительственную комиссию по оперативному анализу экономической ситуации, которую я возглавлял, будучи еще всего лишь первым заместителем министра экономики и финансов, и которая, как я уже рассказывал, собиралась в