Здесь песок чище - Луис Бетанкур

— Только с Сантосом или еще с кем-то?

— Конечно, и со многими другими.

— В таком случае, наверное, завели довольно много дел?

— Не насмехайся!

— Ну ладно, продолжай.

— Потом произошел инцидент на Инагуа. Акция, в которой он принял участие, была направлена против Кубы, а не против Инагуа, но все произошло не так, как было задумано. При загадочных обстоятельствах испортился двигатель "Надежды". Я говорю "при загадочных обстоятельствах", но мы установили, что его преднамеренно вывели из строя. Кто это сделал? Подозрение падает на семерых. Один из них Сантос.

— А ты не мог бы несколько сузить круг подозреваемых?

— Конечно! Можно свести их даже к двум: Кастильо и Сантос. Однако мне думается, что у Кастильо были личные проблемы. Один кубинец утверждал, что он ведет себя подозрительно. Что, возможно, он был завербован контрразведкой на Кубе, когда работал там в подполье. Ему в то время поручили заложить бомбу в Нобелевской академии. Однако при ее взрыве "случайно" была тяжело ранена девушка из его группы. Кастильо прибыл в Соединенные Штаты при очень схожих с Сантосом обстоятельствах. Он находился на "Надежде" во время инцидента. Мы узнали, что Сантос отчитал Кастильо за то, что тот часто без надобности приходил на "Надежду" и заводил двигатели. Это было в дни, предшествовавшие выходу в море. Сантос запретил Кастильо это делать, потому что, как он объяснял, если резко увеличить обороты на холодном двигателе, он может выйти из строя, и тогда придется плыть по воле волн. Именно так и случилось.

— Были приняты какие-то оперативные меры?

— Какие там меры! Я же говорю тебе, что двигатели на "Надежде" сломались по пути на Кубу. Сантос стоял за штурвалом. Он решил направиться на Инагуа, где они и были арестованы.

— А был ли какой-нибудь берег ближе, чем Инагуа?

— Нет.

— Тогда куда же было ему идти?

— Но когда они попали на Инагуа, первое, что он сказал, было: "Мы из ЦРУ!"

— Ты думаешь, что если бы он сказал: "Мы из "Альфы", то это произвело бы тот же эффект?

— В любом случае у него не было на это разрешения.

— Но его поступок легко объясним.

— Это целая цепочка подозрительных случайностей, но все они, как ты сказал, объяснимы, и поэтому ими не стали заниматься. Сантос был отобран для участия в подготовке двух операций ЦРУ! Одна из них, очень важная, была направлена против кубинского коммунистического съезда, цель другой — покушение на Кастро в Мексике…

— Это значит, что он не давал повода нашим службам плохо думать о нем.

— Вроде бы так. Теперь самое интересное. Сантос подлежал повторному судебному разбирательству по делу об Инагуа. Это был грязный ход. Рассчитывали на то, что он не явится в суд. Затем мы использовали бы его в Мексике или любом другом месте. Поскольку он был бы беглецом от американского правосудия, для внешнего мира это освобождало бы нас от причастности к его деятельности. Однако руководитель "Альфы" Насарио все испортил. Он стал настаивать на том, чтобы Сантос явился в суд, поскольку в этом деле оказались замешанными его деньги — он внес за Сантоса залог. Сантос, почувствовав, что его загнали в угол, сбежал в Мексику. Там он вышел на людей, которые готовили покушение. Другая группа кубинцев попыталась прикончить его. Это было вызвано отнюдь не подозрением в измене. Сантос, чудом избежав смерти, удрал в Сальвадор, где и находится сейчас.

— Чем он там занимается?

— Просит о въезде в Чили, чтобы работать на ДИНА.

— Действительно интересный человек! Он делается мне все более симпатичным.

— У него делали обыски, следили за ним, записывали разговоры, использовали все средства, имеющиеся в нашем распоряжении, и никакого компромата.

— Может быть, не сумели связать воедино отдельные факты. Или такой связи просто не было.

— Мне нужна твоя помощь.

— Чтобы я высказал свое мнение?

— Нет. Хотелось бы, чтобы ты занялся этим делом.

— Многого я тебе не обещаю, но я могу сделать так, чтобы его обыскали по-настоящему, прощупали от головы до ног и пришли к какому-то заключению в ближайшие часы.

ЛЬЮК

У МЕНЯ ЕСТЬ КОЕ ЧТО ДЛЯ ТЕБЯ ДВОЕТОЧИЕ НИКАКОГО ОТВЕТА ЧИЛИ ЗПТ МЫ НЕМЕДЛЕННО ДОЛЖНЫ ЛЮБЫМ СПОСОБОМ ЗАПОЛУЧИТЬ САНТОСА ТЧК

Дайнас

Утрата связи с Центром ставит разведчика в тяжелое положение. Перерезаются важные нити, которые позволяют быстро ориентироваться в критических ситуациях. Иной раз даже утрачивается способность правильно оценивать опасность своего положения. Именно это и произошло с Чино, когда он отправился в Сальвадор. Нужно было немедленно сообщить ему, чтобы он отказался от попытки проникнуть в ДИНА. У ЦРУ возникли серьезные подозрения, а пиночетовская разведка не могла не проконсультироваться с американцами перед вербовкой. Возможно, обмен мнениями через эфир уже шел.

Чино между тем с нетерпением ожидал в отеле ответа Ганса Бостельмана. Он не придавал особенно большого значения отсутствию связи с Кубой, так как предупредил о своем длительном "молчании", пока не "нормализуется" его работа.

Но обстоятельства изменились, и на Кубе решили принять срочные меры. Был подготовлен специальный связной для поездки в Сальвадор.

Ему поручалось обеспечить, чтобы Сантос:

1. Сменил документы и внешность.

2. Отменил поездку в Чили.

3. Возвратился в Майами (самый опасный пункт плана), чтобы проинструктировать свою замену, уже прибывшую туда.

4. Вернуться на Кубу через "Синюю страну".

А Чино, который ни о чем еще не знал, безуспешно обивал порог чилийского посольства, требуя ясного ответа на свою просьбу. Он не знал, что Бостельман, сам сгорая от нетерпения, вынужден был ждать приказа своего руководства. В свою очередь нерешительность ДИНА объяснялась ее подчиненностью ЦРУ. Шел нескончаемый обмен телеграммами, многие из которых, запаздывая, создавали путаницу. Военный атташе, выведенный из себя ожиданием, потребовал окончательного ответа под предлогом того, что Сантос вот-вот уедет. Он хотел заставить свое начальство наконец срочно принять решение и покончить с тягостной неопределенностью. Именно об этом, о необходимости принятия решения, размышляли сейчас в здании "Дьего Порталес" в Сантьяго-де-Чили.

Пузан-Адольфо был доволен и польщен приглашением присутствовать на высокопредставительном совещании в "Дьего Порталес". Он почувствовал себя важным человеком. Он знал, что руководство пришло к выводу о необходимости создания аналитической группы. Может быть, думал он, его вызвали как раз за тем, чтобы сказать: "Адольфо, займитесь этим делом".