Брусиловский прорыв. 1916 год - Максим Викторович Оськин

составе сам автор оговаривается, что приводимые данные являются лишь максимально приближенными, согласно авторским вычислениям. В определенной степени эти цифры подтверждаются данными начальника военных сообщений при Ставке С. А. Ронжина, который говорит, что за весну – лето 1916 г. с Юго-Западного фронта в ближний и дальний тыл было вывезено свыше миллиона раненых и больных[488].

В одном из подробных новейших исследований показывается, что уже к концу июля Юго-Западный фронт потерял 738 355 чел., в том числе 167 841 – убитыми[489]. Разумеется, бои продолжались и далее. И если брать еще начало октября – последние сражения на ковельском направлении, то очевидным станет приближение к цифре в 1,2 млн чел.

Следует отметить, что цифра западных исследователей в 1 млн чел., потерянных русскими армиями в ходе Брусиловского прорыва за весь период ударов Юго-Западного фронта с мая по октябрь, не является «взятой с потолка». Цифра в 980 тыс. чел., потерянных армиями Брусилова, была указана французским военным представителем на Петроградской конференции февраля 1917 г. Н.-Ж. де Кастельно в рапорте французскому военному министерству от 25 февраля. Очевидно, что это – та официальная цифра, что была названа французам русскими коллегами самого высокого уровня – прежде всего, исполняющим обязанности наштаверха В. И. Гурко.

Что же касается австро-германских потерь, то и здесь можно встретить самые различные данные, различающиеся чуть ли не в миллион человек. Самые большие цифры неприятельских потерь были названы самим А. А. Брусиловым в своих воспоминаниях: свыше 450 тыс. пленных и свыше 1,5 млн убитыми и ранеными за период с 20 мая по 1 ноября. Эти данные, основанные на официальных донесениях русских штабов, и были поддержаны всей последующей отечественной историографией.

В то же время зарубежные данные не дают столь громадного соотношения потерь между сторонами. Например, венгерские исследователи, не приводя, правда, временных рамок Брусиловского прорыва, называют потери русских войск в более чем 800 тыс. чел., при потерях австро-венгров (без немцев) «приблизительно 600 тыс. человек»[490]. Такое соотношение ближе к истине.

И в отечественной историографии существуют довольно осторожные точки зрения по данному вопросу, корректирующие как число русских потерь, так и соотношение потерь противоборствующих сторон. Специально исследовавший данный вопрос С. Г. Нелипович справедливо пишет: «Прорыв у Луцка и на Днестре действительно потряс австро-венгерскую армию. Однако уже к июлю 1916 г. она оправилась от поражения и с помощью германских войск смогла не только отразить дальнейшие атаки, но и разгромить Румынию… Противник уже в июне разгадал направление главного удара и затем отразил его с помощью мобильных резервов на узловых участках фронта». Далее, С. Г. Нелипович считает, что австро-германцы потеряли на Восточном фронте до конца 1916 г. «чуть более 1 000 000 человек». И если против армий генерала Брусилова с других фронтов было переброшено 35 дивизий, то Румыния потребовала для своего разгрома 41 дивизию.

Следовательно, дополнительные усилия австро-германцев были в большей степени направлены не столько против русского Юго-Западного фронта, сколько против румын. Правда, следует учитывать, что в Румынии также действовали русские войска, которые к концу декабря 1916 г. составили новый (Румынский) фронт в 3 армии, насчитывавших в своих рядах 15 армейских и 3 кавалерийских корпуса. Это – более миллиона русских штыков и сабель при том, что собственно румынских войск на фронте находилось уже не более 70 тыс. человек. Не вызывает сомнений, что с ноября львиную долю союзных войск в Румынии составляли уже русские, против которых, собственно говоря, и сражались те самые 41 австро-германская дивизия, понесшие в борьбе с румынами в Трансильвании и под Бухарестом не столь уж тяжелые потери.

В то же время С. Г. Нелиповичем называются и данные о потерях Юго-Западного фронта: «Только по приблизительным подсчетам по ведомостям Ставки, Юго-Западный фронт Брусилова потерял с 22 мая по 14 октября 1916 г. 1,65 млн чел.», в том числе 203 тыс. убитыми и 152,5 тыс. пленными. «Именно это обстоятельство и решило судьбу наступления: русские войска благодаря „методе Брусилова“ захлебнулись собственной кровью». Также С. Г. Нелипович справедливо пишет, что «операция не имела четко поставленной цели. Наступление развивалось ради самого наступления, в котором априори предполагалось, что противник понесет большие потери и задействует больше войск, нежели русская сторона». То же самое можно было наблюдать в сражениях под Верденом и на Сомме[491]. Справедливо, и что армии Юго-Западного фронта не смогли выйти на оперативный просто, разрезать вражеский фронт, разгромить австро-венгерскую армию. То есть – цель Ставки на кампанию 1916 г. не была реализована[492].

Н. Н. Головин указывал, что с 1 мая по 1 ноября все русские войска на Восточном фронте потеряли 1 412 000 чел. То есть это – на всех трех фронтах плюс Кавказская армия, где в 1916 г. было проведено три масштабные операции – Эрзерумская и Трапезундская наступательные и Огнотская оборонительная. Тем не менее называемые цифры русских потерь в различных источниках значительно расходятся (более 400 000!), и вся проблема заключается, очевидно, в исчислении потерь противника, которые даются, прежде всего, согласно ссылкам на официальные австро-германские источники, не отличающиеся надежностью.

Утверждения о ненадежности австро-германских источников уже неоднократно поднимались в мировой историографии. В то же время цифры и данные солидных монографий и обобщающих трудов базируются как раз на официальных данных, за неимением прочих. Сопоставление различных источников, как правило, дает тот же результат, так как все преимущественно исходят из одних и тех же данных. Например, русские данные также грешат большой неточностью. Так, отечественный труд «Мировые войны XX века», исходящий из официальных данных государств – участниц войны, называет потери Германии в войне: 3 861 300 чел. всего, в том числе 1 796 000 погибших[493]. Если учитывать, что большую часть своих потерь немцы понесли все-таки во Франции, а кроме того, сражались на всех без исключения фронтах войны, то ясно, что больших цифр потерь против русского Юго-Западного фронта ожидать нельзя.

В другой своей публикации[494] С. Г. Нелипович представил австро-германские данные о потерях армий Центральных держав на Восточном фронте. По ним выходит, что в кампанию 1916 г. противник потерял на востоке 52 043 чел. убитыми, 383 668 пропавшими без вести, 243 655 ранеными и 405 220 больными. Это и есть те самые «чуть более 1 000 000 человек». Б. Лиддел-Гарт также указывает, что в руках русских оказалось 350 тыс. пленных, а не полмиллиона. Хотя, как представляется, соотношение между ранеными и убитыми как 9 к 2 – это преуменьшение безвозвратных потерь.

Все-таки донесения русских командиров в полосе военных действий армий Юго-Западного фронта и воспоминания русских участников событий дают во многом иную картину. Таким образом, вопрос о соотношении потерь противоборствующих сторон остается открытым, так как наверняка данные обеих сторон грешат неточностью. Очевидно, истина и впрямь, как всегда, находится где-то посередине. Так, западный историк Д. Террейн приводит несколько иные цифры по всей войне,