Пир Валтасара - Александр Шалимов

Нет на свете ничего прекраснее тропической ночи... Кажется, весь мир обнял бы сейчас, даже вместе с Пэнки... Хотя эти-то двое -что они могут сейчас чувствовать".

Но Панки, словно догадавшись, что Цезарь подумал о нем, вдруг ускорил шаг.

- Удивительная яочь, не правда ли?-тихо сказал он, взяв Цезаря под руку.-В том нашем мире необходимости и обязанностей, которые сами возлагаем на себя, мы уже позабыли, что на свете бывают такие ночи. И когда почти все позади...-Он вадохнул и, отпуская руку Цезаря, закончил совсем иным тоном-резко и отрывисто:-После ужина нам надо поговорить наедине.

- Но я...- начал было Цезарь.

- Знаю-устал. Я тоже... Все-таки поговорить придется сегодня. Утрoм улетаю отсюда.

- Нет, я не о том,- Цезарь покачал головой,- просто подумал..- он умолк, додбирая ускользающее слово,- я подумал...

- О чем?

- О бессмыслице происходящего, об абсурдности задуманного и совершаемого... Я все чаще чувствую себя марионеткой... в спектакле абсурда.

- Вот и поговорим-об этом тоже.-Пэнки снова взял Цезаря под руку.-Спокойно, как разумные люди и... единомышленники. Мы до одну сторону барьера, дорогой мой... А относительно театра марионеток... Все мы в той или иной степени участники большого представления марионеток. Когото мы дергаем за веревочки, кто-то дергает нас... Таков мир, не мы с тобол его придумали. Значит, после ужина...

- Хорошо,- отрешенно кивнул Цезарь.- После ужина.

Решающий разговор, о котором Цезарь думал все последние дни, не пoлучился... Пэнки, узнав о событиях на бразильском полигоне и о смерти Герберта Люца, несколько минут сидел молва, плотно сжав губы и прикрыв глаза фиолетовыми складками век. Потом, подперев пергаментный лоб высохшими склеротическими пальцами, тихо сказал:

- Непостижимо... Может быть, он сошел с ума?.. У меня нет оснований не верить тебе, Цезарь, но поверь и ты - я не давал подобных инструкции. Ни о каком захвате корабля силой я не думал. Зачем? Задание Люца было четко определено... Что касается моего письма, оно не более чем способ воздействия на Линстера, у которого при всех его качествах выдающегося конструктора многовато паров в черной голове.

Люц обращался уже с полигона с просьбой расширить права...

- В тот момент я был его заложником,-вставил Цезарь.

- Ему передали мое категорическое запрещение,-медленно продолжал Пэнки,- категорическое, Цезарь.

- Тем не менее он...

- Или действительно ошалел, или...- Пэнки умолк и задумался.

- Вам известно, на кого он работал еще, Адона?

Пэнки приподнял веки и взглянул в упор на Цезаря. Но это не был его обычный холодный, немигающий взгляд. На этот раз Цезарь прочитал во взгляде удивление, сменившееся оттенком одобрения и почти тепла.

- Кое-что он все-таки сказал?

- Нет.

- Жаль... Понимаешь, я думал об этом.. Люц предлагал захватить силой корабль и... Линстера.

- И меня?

Взгляд Пэнки снова стал холодным, глаза округлились.

- Выбрось это раз и навсегда из головы, Цезарь. Я не враг тебе. Пойми наконец, я понятия не имел, что ты в Бразилии. Ты мог быть где угодно-в Кандн, на Яве, в Сингапуре, черт побери, даже в Париже... Но Бразилия, полигон... Мне известно - когда-то у тебя было столкновение с Люцем.

Именно поэтому момент миссии Люца выбирался так, чтобы вы не встретились. И надо же случиться...- Панки покачал головой.- Повторяю, Цезарь, я не враг твой. Это худшее из твоих заблуждений.

- А остальные?

- Неважно... сейчас неважно. Каждый имеет право заблуждаться... Ты попал в эту переделку по неосмотрительности, а еще потому, что не предупредил меня. Нам нельзя действовать порознь. Я тоже виноват - не убедился, где ты...

- Вам известно, какое значение я придаю полигонам,- начал Цезарь,кстати, ведь Линстера открыл я...

- Разумеется, ты прав,- поспешно перебил Пэнки,- хотя, может быть, стремишься объять необъятное... Я, впрочем, тоже, а сил все меньше... Вероятно, пора бы уходить, а ты, по-видимому, готов уже предложить мне это... Но, видишь ли, Цезарь, мсмент сейчас не наилучший, хотя я рад был бы избавиться от груза, под которым изнемогаю. Подобно многим транснациональным объединениям, "Фигуранкайн корпорейшен" сейчас балансирует на лезвии опасного риска. Полигоны, работы Линетера, исследования Шарка поглотили огромные средства и самой корпорации, и те, что мне удалось привлечь... Отдача пока минимальна - мы уже стояли на грани банкротства. Нам помогли... благодаря моим связям, но теперь мы зависим от сил, перед которыми сами бессильны. Эта ситуация сохранится некоторое время. Пока мы снова не станем самостоятельными, я просто не имею права уйти... Иначе - крах...

- Это, вероятно, еще не все? - заметил Цезарь.

- Не все,- согласился Пэнки, снова прикрыв глаза,- последние месяцы были особенно неблагоприятными. Я уже нe говорю о том, что произошло на бразильском полигоне...

У Вайста тоже неприятности с человеческими жертвами. Официальная версия - несчастный случай, но не исключаю диверсии... И еще; несколько дней назад исчез директор нашего лондонского банка Хэл Венус - исчез, прихватив значительную сумму денег и важные документы. Я принял необходимые меры, но... возможны неприятные разоблачения или шантаж... Завтра я лечу в Японию. Предстоят нелегкие переговоры о новых кредитах и еще по некоторым важным вопросам...

Я не очень убежден в успехе, но приложу все старания... Перед разговором с японцами я хотел лично убедиться в перспективности алмазных дел Шарка. К счастью, мы не ошиблись. Шарк-верная ставка, хоть и тут отдачи придется подождать.

Цезарь печально усмехнулся:

- Алмазы необходимы сейчас. Иначе корабли Линстера придется держать на приколе. Им требуется много алмазного "горючего"...

- Пусть думает о заменителях... Его корабли должны летать. Должны... И вооружение... Без вооружения они ничто...

- Чтобы летали, прежде всего нужны алмазы...

- Шарк получит все, о чем просил,- жестко сказал Пэнки,- а мы потребуем ускорить результативность.

- Можем не успеть,- возразил Цезарь,- вам, конечно, известно, что в ООН подготовлена новая конвенция по морскому праву. Там есть пункт относительно использования богатств океана. Его предложили русские. Если президент подпишет конвенцию, мы тут теряем все привилегии. А наш нынешний президент начал заигрывать и с русскими, и с китайцами.

- Нынешний президент, конечно, сукин сын,-убежденно заявил Пэнки,- но он наш сукин сын... Не следует этого забывать, Цезарь. Кроме того, пока утвердят новую конвенцию, в Штатах сменится не один президент... Думаю, надо кончать сегодняшний разговор. Твое приключение на бразильском полигоне прискорбно, но, может, к лучшему, что Люца больше нет... Не исключено, что он работал... на кого-то еще... Это не первый случай, когда меня пытаются обойти, запутать... То же и в Лондоне...