Рассказы и повести - Виктория Токарева

- Знаешь что, - попросила Танька сестру. - Ты в кустах спрячься. А если он полезет целоваться, выйди и скажи: "Таня, тебя папа зовет".

- Ага... а мне посмотреть интересно.

- Идет... - ахнула Танька. - Прячься.

Вероника ринулась в кусты, а Танька села на сваленное дерево и застыла.

По полю с компасом в одной руке и с картой в другой шел летчик.

Приблизился к Таньке. Спросил:

- Девочка, это Сукино болото?

- Да... - пролепетала Танька.

Болото выглядело как романтический заросший пруд, и было непонятно, почему оно называется болотом. И вообще ничего не понятно.

Летчик пожал плечами. Потом сунул компас в карман и стал прохаживаться перед Танькой, не обращая на нее ни малейшего внимания.

Танька была так смущена и перепугана, что даже не могла понять: нравится ей летчик или нет. Джинсы в обтяжку, а выражение такое, будто он получил из дома плохое письмо. Стоит тут, возле Таньки, а думает о чем-то другом.

От деревни по дороге на велосипеде ехал Вадим. К багажнику была привязана пластмассовая канистра. Стало быть, его послали за керосином.

Вероника вылезла из кустов и стала так, чтобы Вадим ее заметил. Когда Вероника чего-нибудь очень хотела, она обязательно добивалась. Так вышло и на этот раз: Вадим ее заметил.

- Пришел? - спросил Вадим, притормаживая около Вероники. Он был в курсе событий, поскольку через него доставали повестку из милиции.

- Пришел. Вон они.

Вадим слез с велосипеда и примкнул к наблюдательному пункту.

- Ничего, - определил Вадим. - Фирма.

- Он на трубе играет, - похвастала Вероника.

- Пойдем в клуб, - позвал Вадим. - На семь часов. Там кино привезли. Индийское.

- Не могу, - отказалась Вероника. - Я тут должна сидеть.

- Зачем?

- Когда летчик полезет целоваться, надо выйти и сказать: "Таня, тебя папа зовет".

- Он еще не скоро полезет, - убежденно сказал Вадим. - Можно посмотреть и вернуться.

Бабка Маланья несла ведра на коромысле, когда ее догнали на велосипеде Вадим и Вероника.

Вадим выжимал педали, а Вероника сидела на раме.

- Баба Маланья, будь другом, а? - обратился Вадим.

- Посиди в кустах у Сукина болота.

- Чего? - удивилась Маланья.

- Там Танька с летчиком. Гуляют, - объяснила Вероника. - Как летчик к ней полезет целоваться, ты выходишь и говоришь: "Таня, иди домой, тебя папа зовет".

- А что за летчик? - поинтересовалась Маланья.

- Из Верхних Ямок.

- Не пойду, - отказалась Маланья. - Вдруг он мне в лоб закатает...

- Не закатает, - сказал Вадим. - Он культурный.

- Музыкант, - добавила Вероника.

- Ну и что? Федька Федосеев тоже музыкант. На гармошке играет. А как надерется, пять человек не свяжут.

Маланья поправила на плечах коромысло и пошла своей дорогой. Вадим посмотрел ей вслед.

- Да черт с ними, - сказал он, имея в виду Таньку с летчиком. - Не убьет же он ее, в конце концов. Ну, подумаешь, поцелует один раз. Что с ней сделается...

- Нет, - не согласилась Вероника. - Это безответственно.

Вадим покрутил головой и вдруг увидел по другую сторону пруда Мишку Синицына. Мишка мыл свой мотоцикл, загнав его в пруд.

- Миш! Будь другом, а? - громко, напрягая горло, крикнул Вадим.

- А чего надо? - громко крикнул Мишка.

- Посиди в кустах у Сукина болота.

- А зачем? - Мишка выпрямился и перестал мыть свою машину.

- Там Танька с летчиком. Гуляют! - крикнула Вероника.

- А мое какое дело!

- Как летчик к ней полезет целоваться, ты выходишь и говоришь: "Таня, иди домой, тебя папа зовет".

А дальше действие развивалось следующим образом: летчик все прохаживался взад-вперед, ожидая того, кто его вызвал повесткой, Танька смотрела в спину летчика, а когда он оборачивался, тут же отводила глаза и напряженно смотрела перед собой.

Летчику надоело ждать. Он остановился и спросил:

- Девочка, а где тут у вас милиция?

- Там... - Танька повела рукой.

- Где там?

- Возле колодца.

- Возле какого колодца?

- Возле клуба.

- Девочка, я тебя очень прошу: если сюда придет милиционер, ты ему скажи, что я пошел прямо в милицию. Ладно?

- Ладно.

- Спасибо большое...

Летчик улыбнулся какой-то неопределенной, очень вежливой улыбкой и пошел.

Танька встала. Смотрела, как он уходит.

- Товарищ летчик! - позвала она с отчаяньем.

Летчик остановился. Обернулся.

- Здрасте... - сказала Танька. Она действовала по программе Вероники.

- Здравствуй, - удивился летчик.

- Хотите, я вам спою?

- Зачем? - еще больше удивился летчик.

- Так просто...

- Ну спой, - разрешил летчик, подумав.

Танька в волнении сглотнула, набрала воздуха, выдохнула и сказала сердито:

- Да не буду я! Еще чего!

И в это время из кустов вышел Мишка Синицын.

- Татьяна, тебя папа зовет, - небрежно бросил он Таньке. Глядел он, однако, не на Таньку, а на летчика и медленно к нему направлялся.

Подошел к летчику, встал перед ним с грозным видом.

- А ну мотай отсюда! - приказал он.

- Ты это кому говоришь? - не испугался летчик.

- Тебе, - не испугался Мишка. - Иди, иди, гуляй! - и легонько толкнул его ладошкой в грудь.

- А в чем, собственно говоря, дело? - начал обижаться летчик.

- А в том, - объяснил Мишка и толкнул летчика посильнее.

- Да отстань ты, в конце концов, - обозлился летчик и толкнул Мишку так, что тот не устоял на ногах.

- Ах, так? - бесстрашно завопил Мишка. - Ну, держись!

Он вскочил на ноги и ринулся на летчика.

Летчик схватил Мишку, завел ему руки за спину, повалил на землю, а сам сел сверху.

- Сдаешься? - спросил летчик.

- Вот фига тебе! - не сдавался Мишка и извивался под летчиком.

Летчик еще плотнее притиснул Мишку к земле.

- Товарищ летчик! Пустите его! Ему недавно аппендицит вырезали! Ему нельзя! - Танька взволнованно бегала вокруг дерущихся. - Товарищ летчик! Ну, пожалуйста!

Летчик не обращал на нее никакого внимания, сидел на поверженном Мишке. Тогда Танька подняла с земли здоровенный сук, подошла сзади и стукнула летчика по макушке.

Летчик ухватился за голову обеими руками, поднялся с Мишки. Обернулся, глядя на Таньку.

И небо, и Танька, и лес слегка поплыли перед его глазами.

- Ой! - смутилась Танька. - Извините, пожалуйста.

- Ненормальная, - сказал летчик.

Повернулся и пошел прочь, не глядя. Споткнулся о корягу и полетел в болото.

Мишка вскочил на ноги и победно захохотал над посрамленным противником. Они подбежали к болоту и стали смотреть вниз. Внизу расходились круги.

Круги разошлись. Стало гладко.

- Потонул! - в ужасе молвила Танька.

Мишка, не раздумывая, прыгнул в чем был. Танька - за Мишкой. Через несколько секунд они вынырнули - все в болотной тине. Летчик вынырнул метрах в десяти и пошел к противоположному берегу.

- Товарищ летчик! - крикнула Танька. Летчик обернулся. - Только вы в милицию не ходите! Это я вам повестку прислала.

- Вот я сообщу в твою пионерскую организацию. Будешь знать... - пригрозил летчик. - Хулиганка!

- Герой кверху дырой! - крикнул Мишка.

И разошлись по сторонам. Летчик в одну сторону. Танька с Мишкой в другую.

- Зря ты влезла, - заметил Мишка, разводя коленями и руками кувшинки. - Я б ему тройной суплес провел...

Выбрались из болота. Вода с обоих текла ручьями. Необходимо было выжать одежду.

- Отвернись! - велела Танька и пошла в кусты.

Мишка отвернулся и пошел в соседние заросли. Сбросил с себя рубашку, брюки, майку.

- Э! - вдруг спохватился он. - А какую ты ему повестку прислала?

- Свидание назначила! - крикнула Танька.

- Зачем?

- Влюбилась!

- Чего? - Мишка вышел из кустов, с недоумением уставился на коварную Таньку.

В траве у самой воды лежала оборванная цепочка с камешком "куриный бог".

Город спал.

Возле старинного лабаза, выстроенного когда-то купцами, а ныне именуемого "Универсам", дремал сторож с берданкой.

По дороге, прихрамывая, плелся летчик Валерий Иванович Журавлев.

- Дедушка, это какая деревня? - спросил он у сторожа.

- Это город, - отозвался сторож. - Нижние Ямки.

Летчик заглянул в карту.

- Сбился, - сказал он после молчания. - Надо было восточнее брать.

Первые лучи восходящего солнца освещали самолеты в крупных каплях росы.

Громов и Фрося обихаживали свой аэродром. Фрося посыпала дорожки желтым песочком. А Громов подновлял свежими белилами посадочные квадраты.

- Вась, а Вась... Глянь, - позвала Фрося.

Громов выпрямился. Обернулся.

По дорожке к бараку общежития плелся летчик. Грязь и тина на нем высохли, он был весь серый и походил на памятник себе.

- Я ж говорила... А ты волновался, - заметила Фрося.

Летчик увидел начальство. Остановился и вежливо поздоровался:

- Здравствуйте...

- Здрасте, здрасте... - сказала Фрося.

Помолчали.

- Красивый рассвет, - поделился летчик, преданно глядя на Громова.

Громов не отреагировал.

- Очень красивый, - сказала Фрося.

Летчик оглядел себя. Потом сказал сконфуженно: