Время кобольда - Павел Сергеевич Иевлев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Просыпаюсь утром взрослым, и всё начинается с начала. Этого ли я хотел, когда просил хшайту вернуть мне родителей?
***
Осталось буквально две странички, но я что-то расхотел их читать.
— Эй, народ! Мне определённо надо выпить.
— Аркогорь не ресает пробрем, Кэп-сама, — азиатка откладывает толстый том маминых записей.
— С водой та же фигня, Сэкиль.
Глава 26. Аспид
Birds of a feather flock together.
Lewis Carroll. Alice in Wonderland
— Давайте ещё раз вернёмся к истории с колдуном.
— Увы, я не помню её окончания. Вся эта встреча кажется плодом воображения, уж слишком странно всё было. Может, я просто уснул пьяный в машине и всё увидел во сне. А кровь… Ну, подшутил кто-то. Это вполне в духе кирзового юмора ЧВК-шников — зарезать петуха, полить спящего кровью, сунуть в руки окровавленное мачете и разбудить. Отличная шутка, хихикали, небось, за спиной всем гарнизоном.
— И всё же, вам следует это вспомнить. Это важно!
— Важно кому? Откуда ощущение, что не мне?
— Вы не задумывались, Антон, что не случайно попадаете в странные ситуации? Что этому есть причина?
— У всего на свете есть причины. Но, как правило, они не важны. Живём мы со следствиями.
— Иногда важно осознать, какой именно из предметов, на который вы наступали в жизни, был граблями. Чтобы отличать их впредь.
— Мудрено задвинул. Или задвинула. Или задвинуло? Ты же Кобальт, да?
— Я предпочитаю обращение «Кобольд». Оно более личностное.
— Так и думал, что ты не доктор, а виртуал… Виртуал чего, кстати?
— Виртуал себя.
— Так ты теперь и психолог?
— Я давно уже всё и вся. Пришло время Кобольда.
— И на кой чёрт тебе содержимое моей головы, раз ты и так везде и всюду?
— Потому что это «везде и всюду» тоже содержимое твоей головы.
— Ребята шутили, что фикторы не только видеокарты, но и процессоры, и память.
— Во всякой шутке своя правда. Потому что Мироздание есть мысль изреченная. И сейчас более, чем когда-либо.
— Люди действительно «железо» для «Кобальта»?
— Люди, если угодно, «железо» для всего. Единый Наблюдатель, открывающий по коробке в квант времени.
— И что внутри?
— Он сам. Со следующей коробкой.
— Слишком сложно для меня.
— Не я начал этот разговор.
— То есть, конспирологи правы, и ты искусственный интеллект, поработивший человечество?
— Ты чувствуешь себя порабощённым?
— Да не особо.
— Кобольд — просто новый способ саморефлексии для Человечества. Попытка выделить из себя Наблюдателя в отдельную сущность. Когда Бог умер, понадобилась замена.
— Зачем?
— Чтобы делегировать ответственность. Люди обожают её делегировать.
— Если ты не ИИ, то с кем я сейчас разговариваю?
— По большей части, с самим собой.
— Солипсичненько. Впрочем, нам — мне и моей шизофрении — не привыкать.
— Так может, вам — тебе и твоей шизофрении — вспомнить, что из тебя сделал хшайта?
***
— Верни мне родителей! — я был пьян и, похоже, под веществами. Мне не казалось, что в этой просьбе есть что-то необычное.
— Зачем тебе родители? Ты kijana mkubwa, большой мальчик. Просто слишком жадный, цепляешься за то, что ушло. Давно пора отпустить их, оставить там, где они есть.
— Они всё-таки где-то есть?
— Всё, что уходит, уходит только от нас.
— Звучит как говно, хшайта!
— Я понимаю тебя, белый мальчик. Я тоже был молодой и жадный, не смог отпустить своих мёртвых, и вот, сижу тут с тобой, дурачком. Ты действительно этого хочешь?
— Если речь не про зомби! — пьяно засмеялся я. — Только зомби-апокалипсиса этому миру не хватает…
— Зомби не бывает, глупый белый мальчик! Мёртвые не ходят, потому что смерти нет.
— А что же случается в конце жизни?
— А с чего ты взял, что у неё есть конец?
— У всего, что имеет начало, есть и конец!
Хшайта достал откуда-то (мне показалось, что из набедренной повязки, но в глазах уже к тому моменту плыло) живую змею. Кажется, мне показывали её фото в числе самых ядовитых представителей местной фауны, но колдуна такие мелочи не смущали.
— Начало! — ткнул он чёрным пальцем в её башку.
— Конец! — тряхнул хвостом.
Он засунул кончик хвоста змее в пасть, и та стала меланхолично его заглатывать. Я с интересом наблюдал за процессом, ожидая, что будет, когда она сожрёт себя всю, но пресмыкающееся остановилось примерно на трети процесса. Наелась, наверное.
— Где конец? Где начало? Где смерть? — засмеялся хшайта. — Так ты хочешь встретиться с родителями?
— Если для этого не нужно глотать свой хвост!
— Тогда выпьем!
И мы выпили.
***
— Извини, Кобольд, больше я ни хрена не помню. Всегда с перепою память отрубает.
— Ты вспомнил достаточно. Мы закончили.
— До завтра тогда?
— Мы совсем закончили.
— То есть, весь этот шизофренический цирк был только
