Время кобольда - Павел Сергеевич Иевлев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Твои родители узнали нечто очень важное. Но унесли это с собой. Хшайта думал, что оттуда их не достать.
— Они умерли.
— Смерти нет. А то, что они узнали, изменит мир. Время Кобольда заканчивается.
***
Микульчика нашёл на крыше.
— Сидишь, врач-вредитель?
— Сижу. Да, мне пришло сообщение, что ты не псих. Как ты ухитрился их надуть?
— Я хитрый псих. Но это между нами.
— С тобой хотят поговорить мои наниматели.
— С хрена ли?
— А я знаю? Мне не докладывают. Спустимся в кабинет?
— Только ради тебя, жопа ты медицинская. Хотя я тебя ненавижу за то, что ты мне ничего не сказал про ребят.
— Тогда готовься возненавидеть меня ещё сильнее. Но сначала поговори с ними.
В кабинете Микульчика проекция того же рыбоглазого человека с лицом менеджера, который был на совете попечителей.
— Здравствуйте, Антон.
Я молча кивнул.
— Я прошу вас принять во внимание, что Эдуард более не представляет наши интересы. Все его текущие действия совершаются без нашего одобрения и вопреки нашему прямому запрету. Ответственность за них несет лично он как физическое лицо.
— Так он не интересы Совета, значит, представлял? Не то чтобы я сомневался, но… Кстати, о каких конкретно действиях идёт речь?
Но мой собеседник уже отключился. Я перевёл взгляд на Микульчика. Он только руками развёл.
— Пойдём лучше, я тебе кое-что покажу. Только ты постарайся без нервов, ладно?
— Меня полчаса как признали вменяемым. Но я ничего не обещаю.
Хорошо, что он меня предупредил.
***
— Микульчик…
— Да. Всё понимаю. Но я не мог сказать. Мне запретили.
— Как она тут оказалась?
— Как и остальные.
— Я могу что-то для неё сделать?
— Увы. Лучше, чем здесь, ей нигде не будет. Ещё раз прошу прощения.
— Микульчик, прямо сейчас мне очень хочется тебя отмудохать.
— Тебя только что признали не психопатом. Ты же не хочешь сразу всё испортить?
Я ещё раз посмотрел на безмятежное лицо Марты и закрыл капсулу. Надеюсь, она там счастлива, найдя себе кого-то получше меня. Но, чёрт подери, у меня нет ни единой идеи, как сказать это Михе.
***
— Клюся, а где наш красавчик? Почему я его не вижу?
— Эдуард-то? С утра чирикал с твоей дочерью, распуская хвост. Потом не знаю. Может, они пошли гулять? Бредут где-нибудь, держась за ручки…
— Я ему ручки-то повыдергаю! Теперь можно! Он ещё мой зам, но уже не имеет голоса на Совете.
— А что так?
— Меня признали не очень опасным для окружающих. Даже немного обидно.
— Так тебя не госпитализируют в тихую палату с мягкими стенами?
— Ты расстроена?
— Конечно. У меня были планы навещать тебя, чтобы полежать в тишине на мягком. Но я уверена, что медицина разберётся и исправит свою ошибку.
— Если Эдуард объявится, дай мне знать. Мне про него сказали странное, я беспокоюсь за Настю.
— Она выглядит… Скажем так — увлечённой.
— Ну почему, когда всё и так сложно, близкие усложняют жизнь ещё больше?
— Это риторический вопрос, я надеюсь?
***
— Нетта, ты не могла бы… Нетта?
Тишина.
— Ты опять дуешься на меня? Эй! Ну перестань. У меня важные новости про Марту.
Тишина.
— Да блин, ну, Нетта!
Тишина. О, женщины! Когда и чем я успел её обидеть?
Замерцал вызов проекции. Вот так, да?
— Нет… А, привет, Микульчик. Ты что-то забыл мне сказать? Сделал переучёт капсул и нашёл ещё пяток моих знакомых?
— Так это не ты?
— Не я! Клянусь! А что случилось?
— Две капсулы в твоём заведении переведены в режим суточной загрузки и активированы. Я подумал, это ты ушёл в вирт-загул на радостях, но решил проверить. К слову — ставить капсулы на максимальный срок опасно для психики.
— Да уж я в курсе.
— И ты не знаешь, кто это? У тебя что, к ним свободный доступ, как в сортир? Антон…
— Заткнись, Микульчик. Будь на связи, я проверю.
Я знал, кто там. Догадаться несложно — доступ, кроме меня, только у одного человека. У дочери. Чтобы она, если что, могла отключить меня.
— Микульчик, их можно вытащить? — спросил я, разглядывая незнакомую комбинацию огоньков на крышке.
— Только аварийным протоколом. Но я не советую. Очень травматично для психики.
— Более травматично, чем проторчать там сутки?
— Никакого сравнения.
— Тогда чёрт с ними, пусть гуляют.
— И кто это у тебя там?
— Не твоё дело. Я разберусь.
Микульчик обиженно отключился.
У моей дочери довольно необычное свидание. Но может быть, это и к лучшему. По крайней мере, что бы между ними там ни случилось, маленьких Эдуардиков она в подоле не принесёт. Не в этот раз.
— Нетта! Да Нетта же! Где ты, когда так нужна?
Тишина. Игнор. Одиночество. Хреновый денёк. И ночь не обещает быть безмятежной. А не пойти ли мне поспать? Я уже не так молод, чтобы
