Как мы делали реформы. Записки первого министра экономики новой России - Андрей Алексеевич Нечаев

бизнесу к материально-техническим ресурсам через специализированные оптовые и мелкооптовые организации. Речь шла о создании принципиально новой инфраструктуры поддержки предпринимательства в виде страховых, гарантийных, кредитных компаний и различных инвестиционных фондов, сети региональных центров малого бизнеса, оказывающих консультационную, юридическую, информационную и иную помощь частным предпринимателям.

Четвертым ключевым условием создания благоприятного инвестиционного климата, по нашим предложениям, должно было стать законодательное закрепление гарантий частной собственности и создание механизма ее правовой защиты (увы, последнее по прошествии тридцати лет по-прежнему весьма актуально). Я говорил о необходимости ускорить разработку Гражданского кодекса Российской Федерации, подготовку и принятие законов, определяющих и защищающих права на землю и недвижимость (о земельном кадастре, различных формах владения недвижимостью, об ипотечных операциях банков и так далее). Предлагалось также принять «Закон о государственной поддержке малого предпринимательства».

В-пятых, в моем докладе говорилось, что реформа отношений собственности в аграрном секторе не стала фактором, стабилизирующим продовольственную ситуацию. Я отмечал, что фермерские хозяйства находятся в стадии становления и значительно уступают общественному сектору в оснащенности техникой, обустроенности, насыщенности скотом. Я настаивал на том, что экономический и финансово-кредитный механизм господдержки аграрной реформы должен нацеливаться на создание равных условий для развития всех укладов аграрной экономики.

Предлагалось подготовить программу поддержки крестьянских (фермерских) хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов. Также мы предлагали обеспечить организацию системы закупок продукции сельского хозяйства, внедрить систему форвардных и фьючерсных закупок, обеспечить сохранение животноводства путем государственной поддержки кормовой базы. Ставился вопрос о скорейшем завершении подготовки программы развития аграрной реформы в Российской Федерации на 1992–1995 годы.

Шестое ключевое направление моих предложений касалось совершенствования внешнеэкономических связей. В этой сфере наиболее острыми были вопросы совершенствования законодательства во внешнеэкономической деятельности, разработка программы государственного стимулирования экспорта и развития инфраструктуры внешнеэкономических связей России, проблема упорядочения финансово-экономических и платежно-расчетных отношений со странами СНГ. Последнее было критически важно, поскольку Россия несла большие потери, поставляя им сырье по ценам на 30–40 % ниже мировых. К тому же расплата за него шла через пень-колоду и часто по неким условным валютным курсам.

Острым был и вопрос наведения порядка в льготах в области внешнеэкономической деятельности. Под давлением руководства регионов и руководителей предприятий федеральная власть часто шла на уступки, предоставляя экспортерам льготы по налогам, экспортным пошлинам и продаже валютной выручки. Мои министерские специалисты подсчитали, что в соответствии с решениями президента и правительства в 1992 году около 80 % экспорта энергоносителей и более 50 % экспорта цветных металлов были освобождены от экспортной пошлины. В результате при средней ставке экспортного тарифа около 30 % от таможенной стоимости экспортируемого товара фактическое поступление (по данным ГТК России) средств от взимания экспортных пошлин составило не более 3 % от стоимости экспортируемых товаров. Бюджет нес колоссальные потери в виде неполучения доходов. Ориентировочная оценка предоставленных решениями президента и правительства льгот (содержание которых позволяло провести такую оценку) в виде исключений из общего режима внешнеэкономической деятельности составила в 1992 году, по расчетам моих спецов, около 580 миллиардов рублей, в том числе только по освобождению от уплаты экспортных пошлин – около 540 миллиардов.

Отмечу, что большинство моих программных предложений в итоге в разное время было реализовано. Правда, их автор тогда уже покинул правительство.

Таким образом, наша текущая работа не сводилась только к тушению пожара. Сделав решительные шаги по созданию базовых основ рыночной экономики в России на первом этапе нашей работы, мы старались и в последующем каждый день активно продвигаться вперед по разным направлениям реформ.

Поддержка фундаментальной науки

В рамках экономической реформы достаточно сложное положение сложилось в области науки, особенно фундаментальной. Многие академические и другие научные учреждения, занимавшиеся фундаментальной наукой, оказались почти на грани развала. Для того чтобы как-то решать их проблемы и облегчить их функционирование, нами в ноябре 1992 года было принято постановление «О создании российского фонда фундаментальных исследований». Кстати, фонд этот успешно функционирует до сих пор.

Фонд был создан в качестве самостоятельного юридического лица в форме некоммерческой организации. Основной его задачей ставилось содействие развитию фундаментальных научных исследований, повышению научной квалификации ученых, установлению научных контактов. Фонд должен был организовывать экспертизу и конкурсный отбор проектов фундаментальных научных исследований и их финансировать. Осуществлялось финансирование в виде специальных субсидий и грантов для инициативных проектов фундаментальных научных исследований, которые проводились небольшими научными коллективами и отдельными учеными, и в виде выделения дотаций научно-исследовательским институтам и вузам для развития их материальной базы. Фондом давались также стипендии и пособия для обучения в аспирантуре и стажировок талантливых ученых, как в нашей стране, так и за рубежом. Им предоставлялись субсидии на приобретение научной литературы, средств связи, получение информации, установление научных контактов.

Важно отметить один концептуальный момент в деятельности задуманного нами фонда. Его деньги выделялись не научному институту в целом, где они растворялись в общем котле, размазывались по многим научным направлениям или вообще тратились на нужды содержания аппарата института, а конкретным группам ученых на реализацию конкретного проекта в области фундаментальных исследований, что существенно повышало эффективность использования средств.

Это стало новой для России формой организации, поддержки и финансирования науки, хотя на Западе она известна давно и является преобладающей для фундаментальной науки. На Западе, особенно в США, фундаментальная наука развивается преимущественно в университетах. Специального «квазиминистерства» фундаментальной науки типа нашей Академии наук, как правило, нет, а принцип финансирования через гранты активно используется.

На деятельность фонда выделялось три процента всех ассигнований, которые предусматривались в бюджете Российской Федерации на финансирование науки, а также допускались добровольные взносы организаций и граждан, в том числе иностранных. Фонд за годы своего существования сумел поддержать целый ряд прорывных научных направлений и серьезных научных групп, помочь многим талантливым ученым, хотя, конечно, средства фонда и в наше время, и сейчас ничтожно малы по сравнению с потребностью российской науки. И все же важно, что на фоне нашей тогдашней нищеты правительство смогло подумать о нуждах науки, работающей на будущее, и внедрить новую эффективную форму поддержки ученых.

Цены на нефть выходят на свободу

Основной головной болью правительства в плане регулирования цен долгое время оставались цены на энергоносители, особенно на нефть и нефтепродукты. Не решившись отпустить на свободу цены на нефть с самого начала, правительство потом двигалось к их либерализации постепенно. Серьезный шаг был сделан в мае 1992 года через постановление, называвшееся «Государственное регулирование цен на энергоресурсы и другие виды продукции». Готовилось оно довольно долго. Еще 24 апреля 1992 года вопрос рассматривался на заседании правительства, и лишь 18 мая Ельцин подписал соответствующее постановление.

Идея его состояла в том, что вводится некая «энергетическая пошлина», некоторый косвенный налог, который взимается с выручки от продажи нефти и газа при превышении ценой определенного порога. Для нефти