Генри VII - Милла Коскинен

возможности участия в новом заговоре, если такой состоится, но всегда была опасность, что на де ла Поля поставит Максимилиан, который так и не научился относиться к английскому королю уравновешенно, чему, собственно, способствовало тихо-ядовитое отношение Генри VII к Максимилиану.

Тем временем, в конце сентября в Англию отправилась, наконец, долгожданная испанская инфанта, невеста принца Артура. Катарина Арагонская прибыла в Плимут 2 октября 1501 года, и торжественно въехала в Лондон 9 ноября — её путь в столицу занял столько времени потому, что король организовал серию торжеств на всём пути от Плимута до Лондона, чтобы и сопровождающие 16-летнюю инфанту испанцы могли написать благоприятные отчеты королю Фердинанду, и чтобы максимально большее количество английской знати с Катариной познакомились. Торжества же в Лондоне затмили все предыдущие. Катарина, последние годы которой дома были отнюдь не веселыми из-за состояния Изабеллы Кастильской, была потрясена и счастлива. Сразу после свадьбы, Артур с молодой супругой отбыли в Ладлоу. А Генри VII спешно занялся уточнением деталей согласованного уже брака между принцессой Маргарет и Джеймсом Шотландским. Всё было готово к концу января 1502 года. Жизнь снова входила в свою колею.

Двор принца Артура и Катарины Арагонской

король выкорчевывает белую розу

Конец зимы и начало весны 1502 года были полны хлопотами не только при дворе принца Артура в Ладлоу, но и, как минимум, у графа де Вера и его соратника, сэра Роберта Харкорта, в Лондоне. Пусть сбежавший к Максимилиану граф де ла Поль и не хватал звёзд с неба, использовать его, чтобы нагадить англичанам, император Священной Римской империи вполне мог попытаться. Поэтому Генри VII распорядился тщательно разобраться с теми, кто помог графу бежать из страны. Преступлением это было, к слову сказать, не из малых, особенно учитывая связь графа с заговором в Тауэре, который стоил жизни Варбеку и Уорвику.

Тут довольно интересны родственные связи вовлеченных. Во-первых, Харкорты были в родстве с де ла Полями через скандально известного Ричарда Харкорта, женившегося вторым браком на Катерине де ла Поль, внучке 2-го графа Саффолка (то есть, она приходилась кузиной отцу беглого Эдмунда де ла Поля). А скандальным этот брак был из-за невнятной судьбы первой супруги Ричарда Харкорта, Эдит Сен-Клер, которую он, нажив с ней штук пять детей, обвинил в связи со слугой, после чего убил как слугу, так и жену. Причем, после всего этого он имел наглость написать прошение папе, чтобы тот выдал ему диспенсацию как за убийство, так и с разрешением жениться. И, представьте, диспенсацию он получил.

Во-вторых, арестованный по делу Эдмунда де ла Поля Уильям Кортни приходился свояком самому Генри VII, будучи мужем младшей сестры королевы, Катерины Йоркской. Впрочем, сестер супруги его величество всегда держал под пристальным наблюдением — как ни крути, а их потомство имело королевскую кровь линии Йорков. Ну и не будем забывать, что и де Вер в этой тусовке чужим не был — через первый брак, он приходился дядюшкой обеим дочкам Уорвика-Кингмейкера, так что почти член семьи.

Но если Уильям Кортни явно был замешан в делишках Эдмунда де ла Поля, то брат Эдмунда, Уильям, не был. Тем не менее, его законопатили в Тауэр, и, похоже, просто там забыли более чем на 30 лет. Иначе трудно понять, почему Уильяма Кортни помиловали, когда трон унаследовал Генри VIII, а Уильяма де ла Поля — нет, так он в Тауэре и умер. Ну и второй достаточно невинной жертвой был сэр Джеймс Тирелл, комендант крепости Гин. Конечно, обязанностью Тирелла было задержать беглецов, но он не посмел (или не захотел) задержать де ла Полей силой, а убеждением у него бы и не получилось ни при каких обстоятельствах.

Потому что, помимо того, что Эдмунд де ла Поль был крайне напуган, рядом с ним периодически появлялся человек, который, похоже, давным-давно работал на службу безопасности короля и действовал как провокатор. Его звали сэр Роберт Керзон, и он был на 100 % креатурой Генри VII. В 1499 году Керзон внезапно оставил почетный пост капитана Хаммс Кастл (из которого когда-то бежал граф де Вер), чтобы присоединиться к походу императора Максимилиана на османов. Король на это дал добро. По пути, Керзон встречался с де ла Полем, который тогда сбежал из Англии в первый раз, и сидел у Тирелла в Гине.

После этой встречи, сэр Керзон успел и оказаться в списке предателей, провозглашенном в Лондоне 25 октября 1501 года (в компании с де ла Полями, Кортни, Тиреллом и Джоном Виндэмом), и оказаться единственным помилованным из них. Кортни и де ла Поль оказались в Тауэре, Тирелла и Виндэма обезглавили в первых числах мая 1502 года. Уж не знаю, каким боком в деле оказался сэр Джон Виндэм, зять Джона Говарда, верный сторонник короля Ричарда, который потом честно служил короне в качестве мирового судьи. Надо сказать, что все они — и Тирелл, и Виндэм, и Керзон — были из йоркистов, с которыми Генри VII смог подружиться. Он доверял им, и они абсолютно лояльно ему служили до самых описываемых здесь событий. Керзон, до назначения его комендантом Хаммса, был постоянным партнером короля по игре в теннис (и постоянно у короля выигрывал).

Что должно было случиться, чтобы Тирелл буквально забаррикадировался в своем Гине? Требование короля, чтобы тот явился в Лондон и объяснился относительно де ла Поля, которое он послал Тиреллу перед приездом Катарины Арагонской в Лондон? Параллельно Генри VII приказал serjeant porter Кале, сэру Самсону Нортону, занять Гин на время отсутствия Тирелла, но Тирелл не сдвинулся с места. Вообще-то, Тирелл был женат на сестре лорда Дюбени, и, по этой причине, король ему достаточно доверял и в радости, и в горе, так что он вполне мог бы оправдаться и отделаться штрафом. Вместо этого, Тирелл выбрал худшую из всех возможных стратегий. Могло ли это быть результатом того, что де ла Поль разболтался перед Тиреллом, и рассказал слишком много такого, чего тот предпочел бы не знать, о полусекретном обеде, который организовал у себя за неделю до бегства?

Тогда де ла Поль (племянник королей Эдварда IV и Ричарда III) пригласил молодого маркиза Дорсета, Томаса Грея (внука королевы Элизабет Вудвилл), Генри Бурше, 2-го графа Эссекса (племянника королевы Элизабет Вудвилл через мать), и Уильяма Кортни (женатого на младшей дочери короля Эдварда IV и королевы Элизабет Вудвилл). А буквально накануне бегства, де ла Поль встречался с отцом Кортни, сэром Эдвардом, графом Девона, и сэром Томасом