Частная жизнь корейской знати. Запреты, положение женщин, быт и идеалы эпохи Чосон - Елена Хохлова

текста для заучивания иероглифов, «Тонмонсонсып» ( ) — учебника, в котором разъясняются пять принципов — основ конфуцианской этики, а также кратко описывается история Китая и Кореи, и «Малой науки» ( ) — дидактического трактата Чжу Си (1130–1200) о том, «как стать полноценным членом семьи, общества и государства»[47]. Ученикам прививали понимание важности конфуцианской морали, необходимости учиться, заниматься совершенствованием своих знаний, воспитывали человека, готового исполнять долг «сыновней почтительности» и чтить предков.

В среднем ученик содана проводил 10–12 часов в день за учебой. Занятия начинались рано утром. Сначала ученики отвечали домашнее задание, и если учитель ставил зачет, то переходили к разбору нового материала. Во время урока читался нараспев отрывок текста, вместе с учителем разбиралось содержание. После обеда, продолжая изучать и заучивать пройденный отрывок, ученики тренировали письмо, а вечером заучивали тексты и заранее разбирали новый материал для следующего урока[48]. Были и вечерние занятия, поскольку считалось, что после заката концентрация учеников повышается.

В основе обучения лежало заучивание. Ли Хван говорил, что тексты нужно читать внимательно, повторять без устали утром и вечером, только тогда они «отпечатаются в душе» и получится проникнуть в суть слов мудрейших[49]. Каждый десятый, пятнадцатый и тридцатый день месяца ученики сдавали экзамены, во время которых проверялось, насколько хорошо был заучен пройденный материал.

Нерадивых учеников наказывали. В соданах применялись физические наказания: детей били розгами по икрам. Считалось, что так исправляются плохие привычки и воспитывается прилежание. Ученик, не выучивший урок, должен был сам заготовить три-четыре прутика, которыми учитель его накажет. Ким Хондо на хорошо известном в современной Корее альбомном листе «Содан» запечатлел, как учитель готовится наказать нерадивого ученика прутиком, который лежит рядом с его столом. Ученик, утирая слезы, развязывает штанину, а одноклассники оживленно наблюдают за происходящим (рис. 15). Наказывали детей и дома. Упомянутый выше Ли Мунгон в дневнике описывал, как не раз бил внука за недостаточное прилежание в учебе и поручал невестке наказывать сына.

Рис. 15. Ким Хондо. Содан.

Бумага, тушь, краски, 26,9 × 22,2 см. Национальный музей Республики Корея, Сеул (National Museum of Korea)

В соданах одновременно учились мальчики разных возрастов, о чем можно судить и по данной сцене: один из учеников справа завязывает волосы в пучок и носит шляпу кат, следовательно, он уже женат; остальные мальчики разных лет еще носят косу.

Существовали правила посещения и поведения в соданах. Ученик должен был быть аккуратно одет, расчесан, умыт, ему следовало следить за своей позой во время занятий, не разваливаться, бережно относиться к книгам, не шуметь, не мешать другим ученикам, не разрисовывать столы и стены, приветствовать учителя стоя, быстро откликаться, когда его зовет учитель, четко выполнять указания и пр.

По случаю успешного изучения очередного учебника из списка обязательной литературы родители ученика приносили в содан угощения для учителя и учеников. Главным угощением были рисовые пирожки сонпхён с начинкой — они символизировали наполненную знаниями голову ученика.

В соданах заботились не только о том, чтобы ученик постигал основы конфуцианского канона, в ряде школ была обязательной и физическая подготовка: прыгали через веревочку, практиковали боевое искусство тхэгёк и пр.

После окончания содана в среднем в пятнадцать лет парни поступали в хянгё (

) или совон, где начиналась подготовка к экзамену кваго. Государство придавало образованию особое значение. Ван Тхэчжо, первый правитель династии Ли, в своем послании по случаю основания государства объявил воспитание достойных конфуцианских мужей одной из главных задач. Уже в период правления вана Сончжона ( , прав. 1469–1494) во всех уездах и округах страны для распространения конфуцианских знаний работали государственные школы хянгё. Помимо образовательной функции, хянгё выполняли функцию алтарей, где проводили обряды почитания Конфуция и других великих конфуцианских мыслителей (см. по ссылке в примечаниях павильон для проведения ритуалов почитания Конфуция в школе Чансу хянгё[50]).

В хянгё обучались как янбане, так и представители других социальных групп, относящихся к «свободному люду». Изначально задумывалось, что преподавать в хянгё будут чиновники не ниже шестого ранга, но из-за нехватки кадров на должность учителя принимали и тех, кто сдал только первый этап экзамена кваго. Во время Имчжинской войны большинство хянгё было уничтожено, впоследствии восстановили лишь часть, и финансирование школ постоянно сокращалось. Чиновники избегали распределения в провинциальные хянгё, должность преподавателя часто занимали низкоквалифицированные кадры, в том числе из военных чиновников. Из-за уровня преподавания школы постепенно приходили в упадок, и с XVII века подготовка к экзамену преимущественно велась в частных учебных заведениях, выполнявших образовательную и религиозную функцию, — совонах, хотя каждый янбан должен был зарегистрироваться в хянгё для подтверждения своего статуса[51].

В частных школах-храмах совонах обучались исключительно представители привилегированного сословия. Основывали совоны ученые мужи, оставившие службу по разным причинам, или их последователи. Совоны открывали в живописных, уединенных местах, подальше от суетного мира, чтобы учащиеся могли сосредоточиться на учебе. Образование строилось вокруг заучивания книг, необходимых для сдачи экзаменов: «Малая наука», «Великая наука», «Лунь юй», «Мэн-цзы», «Чжун юн», «Ши цзин», «Шу цзин», «И цзин», «Чуньцю» и др.

Первый совон был открыт в 1543 году. К концу XVI века в стране функционировало порядка сотни совонов, а в XVIII веке в период правления вана Ёнчжо таких частных школ было уже более тысячи. В совонах развивалось наследие великих учителей, налаживались внутренние связи, которые могли способствовать продвижению ученика. Здесь же проводили ритуалы почитания выдающихся конфуцианских мужей. Одного и того же учителя почитали в нескольких школах — например, уже упомянутого Ли И чтили в двадцати совонах по всей стране[52]. Помимо образовательной и культовой функции, совоны были местом собраний, диспутов конфуцианской элиты.

Нередко совоны пользовались особым расположением правителя и получали статус саэк совон (

букв. «совон, имя которому даровал правитель»). В таких случаях ван жаловал табличку, на которой вырезали лично им написанное название совона[53]. Правитель выделял земли, крепостных, книги, а также все необходимое для ритуалов почитания мыслителя, которому посвящалась школа[54].

Существовала также система частных уроков, когда состоятельные семьи нанимали учителей-репетиторов. Янбане готовились к экзаменам и в буддийских монастырях, расположенных в горах, подальше от мирских соблазнов.

Подготовка ко второму и финальному этапам кваго велась в высшем учебном заведении Сонгюнгван, расположенном в столице. В Сонгюнгван принимали только тех, кто сдал экзамен соква. Поступал в Сонгюнгван и наследный принц, хотя обучался отдельно от остальных студентов, во дворце (см.