Светлолунный сад - Каролина Карловна Павлова

лучин.

И огонь, вначале вялый,

И притворчив, и хитер,

Чуть заметен, змейкой алой

Вдоль полен ползет как вор.

И сверкнул во мраке дыма,

И, свистя, взвился стрелой,

Заиграл неодолимо,

Разозлился как живой.

И глядит дитя на пламень,

И, дивяся, говорит:

«Что ты бьешься там об камень?

Отчего ты так сердит?» –

«Тесен свод, сжимают стены, –

Зашипел в печи ответ, –

Протянуть живые члены

Здесь в хлеву мне места нет.

Душно мне! А погляди-ка,

Я б на воле был каков?» –

И взлетел вдруг пламень дико,

Будто выскочить готов.

«Не пылай ко мне так близко!

Ты меня, злой дух, не тронь!» –

Но глазами василиска

На него глядит огонь:

«Мне ты путь устрой!

Положи мне мост,

Чтоб во весь я свой

Мог подняться рост.

Здесь я мал и слаб,

Сплю в золе как тварь;

Здесь я – подлый раб,

Там я – грозный царь!

Поднимусь могуч,

Полечу ретив,

Разрастусь до туч,

Буду диво див!»

Рыщет в печке, свищет, рдея,

Хлещет он кирпичный свод,

Зашипит шипеньем змея,

Воем волка заревет.

И ребенок, с робким взглядом,

Как испуганный слуга,

Положил поленья рядом

С полу вплоть до очага.

………………….

Ночь ясна; луна-царица

Смотрит с звездного дворца;

Где же мирная светлица?

Где невеста молодца?

Ночь тиха; край опустелый

Хладный саваном покрыт;

И в степи широкой, белой

Столб лишь огненный стоит.

Июнь 1841

Гиреево

Рудокоп

1

В подземной тьме, в тиши глубокой,

Уж под ночь рудокоп младой,

В забвеньи думы одинокой,

Сидел пред собранной рудой.

Вдали, гудя сквозь лес дремучий,

Звал всенощной протяжный звон;

Но, наклонясь над темной кучей,

Не слышал благовеста он.

Глядел он в глубь, где клад несметный

Немая покрывала мгла,

Глядел на камень тот бесцветный,

В котором власть земли спала.

А звук носился непонятный

Вдоль переходов рудника,

Жужжал как бы припев невнятный

При тихом стуке молотка.

Но он с заветного металла

Ни глаз, ни мыслей не спускал.

Пусть там, вверху, весна блистала

Цветным ковром на высях скал;

Пусть солнце там, над мертвой бездной,

В лучах купало край земной;

Пусть небосклон тысячезвездный

Сиял бездонной глубиной, –

Одно он думал.

И нежданно,

Как бы в ответ его мечте,

Заговорил вдруг кто-то странно,

Глазами блеща в темноте:

«Да, что на каменном здесь ложе

Лежит в затворе у меня,

Вам неба божьего дороже,

Светлее звезд, нужнее дня.

И что ж сиянье небосклона,

Вся эта пошлая краса

Тому, кто зрит земного лона

Неведанные чудеса?

Кто в жизнь, блестящую под мглою,

В светло-волшебный мир проник?

Кто понял мощною душою

Стихий таинственный язык?

О власти этой, праха чадо,

Ты вопрошаешь глуби дно; –

Не лгут мечты твои, и надо

Для исполненья лишь одно:

Чтоб волей ты неутомимо

Враждебный покорял металл,

Чтоб, как красавицы любимой,

Ты злата хладного искал;

Чтоб неотступный, ежечасный

В тебе был помысел один,

Чтоб не смущали думы ясной

Жена и мать, и брат, и сын.

Чтоб шел ты мимо без вниманья,

Единой страстию дыша;

Чтоб были здесь твои желанья,

Твой мир, твой рай, твоя душа.

И ты поймешь немые силы,

И будет знать твоя рука,

Где вьются золотые жилы

В груди глубокой рудника;

Увидишь ты очами духа

То, что незримо для очей;

Непостижимое для слуха

Услышит слух души твоей.

Взойдешь ты в тайную обитель,

В хранилище даров земных,

И, всех сокровищ повелитель,

Из мрака вызовешь ты их».

……………………

Всё вновь молчало в бездне хладной

А юноша, над щелью скал

Нагнувшись, взор недвижно-жадный

В глубь безответную вперял.

И утром, как толпою шумной

Уж снова копь была полна,

Еще глядел он, как безумный,

В заветный мрак глухого дна.

2

Про рудокопа уж два года

Несется слух во всей стране:

Не знать работникам завода

Такой удачи и во сне.

Руду он словно вызывает

Из скал ударом молотка,

И хоть неопытен, а знает

Он гору лучше старика.

Вернее всякого расчета

Слывет у всех его совет,

И в руднике нейдет работа

В то время, как его там нет.

Живет теперь он при заводе

Не бурщиком уже простым;

Но всё, как будто бы в невзгоде,

Душевной немочью томим.

Женился он, тому давно ли?

Жена прекрасна, молода;

Но, видно, с ним счастливой доли

Ей не дождаться никогда.

К окну лицом склонившись белым,

Всю ночь глядит и ждет она;

А муж, что крот, по суткам целым

Живет в земле, не зная сна.

Про него уже толкует

Давно вполголоса народ,

Что он сквозь камень злато чует

И жил выщупывает ход.

И говорить о том не смели,

Но в копи видели не раз

Пред ним, во мраке темной щели,

Внезапный блеск двух волчьих глаз.

«С ним вечером об эту пору, –

В заводе сказывал старик, –

Тому два дня, пошел я в гору;

Был тих, как гроб, пустой рудник.