Китай, Россия и Всечеловек - Татьяна Григорьева

И понятнее становятся слова японского христианина У Тимура Кандзо, поставившего рядом Конфуция и Будду, несмотря на разницу их взглядов. Конфуций не помышлял о Нирване, о бессмертии, не говорил о беспредельности сознания. На вопрос ученика, можно ли служить духам, Учитель ответил: «Не научившись служить людям, можно ли служить духам?» На вопрос, что такое смерть, ответил: «Не зная, что такое жизнь, можно ли знать, что такое смерть?» (Лунь юй, 11, 11). На языке Лао-цзы: «Явленное Дао не есть Постоянное Дао».

Мудрец проникает в вечное, в сокровенное: чем индивидуальнее личность, тем универсальнее. Прошедший свой Путь сполна становится Учителем людей. Путь каждого неповторим: у каждого свое назначение, идет ли речь о Пути человека или Учения. Пути не могут быть подобны, их назначение, дополняя друг друга, вести к Единому. Но лишь те Учения дополняют друг друга, которые имеют единую Основу. Я не случайно сопоставляю Конфуция с Лао-цзы, даосизм с буддизмом. В чем же Основа этих Учений, которые не зря называют Триедиными (Сань-цай)? Ответ заключен все в том же первом чжане «Дао дэ цзина». [528] «Явленное Дао не есть Постоянное Дао».

Видимый мир – частичное отражение мира невидимого, истинно-сущего. (Апостол Павел: «Видимое временно, а невидимое вечно», 2 Кор., 4, 18.) То есть факты, экспериментальное знание, на которых до последнего времени полагалась наука, не могут исчерпать Истину. Истина вечна, представления о ней временны. Отсюда постоянная смена научных парадигм, друг друга отрицающих, длившаяся до тех пор, пока синергетика не подошла к целостному подходу, соединив два в одно. Но сколь ни велики заблуждения ума, они конечны. Само сознание, самоочищаясь, приближается к Истине. Человеку предназначен Путь спасения, если он не исчезнет раньше времени с лица Земли. А если исчезнет, будет отрабатывать свою карму в другом пространстве.

О благой Основе сущего говорит Лао-цзы в 21-м чжане: «Дао – скрытое, неясное. Неясное, скрытое, в нем Образы (Сян). Скрытое, неясное, в нем Формы. Глубинно-прекрасное, темное, в нем Семена (Цзин – чистая энергия). В этих Цзин – Истина (Чжэнь), Искренность (Синь). С древности и поныне его имя не проходит. От Дао узнаем о причине вещей». Дао направляет сущее к совершенству, ибо всё уже есть: Образы, Формы, Дух, Истина, Искренность. Путь задан человеку. Ему остается открыть Высшее в себе, в своей прапамяти, преодолев себя вторичного: быть как все – значит не быть вовсе. Человеку доступно Великое Дэ: «Великое Дэ и есть Дао».

Почему Дао вечно? Потому что, «с любовью воспитывая все существа, не считает себя их господином. Не имеет своих желаний, потому его можно назвать незаметным. Все сущее возвращается к нему, но оно ни над кем не властвует. Его можно назвать Великим, потому что оно не считает себя таковым» (Дао дэ цзин, 34). Дао-человек не подчиняет. Свободный действует спонтанно; черпая силы в извечной Основе, пребывает в Покое Недеяния.

Каждый идет своим Путем. В каждом есть природа Будды, но проявляется она в неповторимой форме. Все само по себе Таково. «Возвращение к Истоку назову Покоем, возвращением к Велению [Неба]. Возвращение к Велению назову Постоянством (Чан). Знание Постоянства назову Просветленностью (Мин). Не знающий Постоянства по своему неведению творит зло (сюн) (в японском комментарии сказано: не знающий Постоянства, не Пробужденный, действуя вслепую, ведет народ к гибели. – Т. Г.).

Достигший Постоянства терпим. Терпимый справедлив. Справедливый становится ваном (главой Поднебесной). Ван подобен Небу,

Небо – Дао. Вошедший в Дао долговечен» (Дао дэ цзин, 16). Чем не коан ? И японский комментарий не спасает: опустошенное сердце (мусин – «отсутствие мелькающих мыслей»), достигая предела, хранит покой Недеяния. Сколь ни разнообразны образы, они сами по себе притянут к Истоку. Вернуться к изначальному состоянию – значит достичь бессмертия.

В Основе все Едино: «Благодаря Единому Небо чисто. Благодаря Единому Земля в покое. Благодаря Единому души (син, яп. ками) становятся духовными (лин, яп. рэй). Благодаря Единому долины процветают, и все рождается. Благодаря Единому Правитель становится опорой Поднебесной. Все благодаря Единому.

Если Небо не чисто, может возмутиться. Если Земля не спокойна, может содрогнуться. Если души не духовны, могут омертветь. Если долины не цветут, могут засохнуть. Если вещи не родятся, могут исчезнуть. Если Правитель не в почете, может пасть» (Дао дэ цзин, 39).

Итак, возвращаясь к Истоку, все обретает свою природу; следуя малому, поднимается до Великого. Не человек диктует Природе, а Природа учит его правильной жизни. И разве это не противоположно европейской идее прогресса – одностороннего, ускоренного движения к себе, непробужденному, возомнившему себя господином положения? Возможно, ускорение объясняется стремлением убежать от Хаоса, заложенного, по мнению древних греков, в основе мира. Но отступление от Дао, от закона Равновесия, лишь усугубляет хаос. Дао, возвращение к Истоку, восстанавливает Гармонию. Отсюда у мыслящих тяга к восточным учениям, не всегда осознаваемая потребность восстановить Уравновешенность Инь-Ян, Покоя-Движения. В Покое движение обретает силу для Эволюции, следуя ритму вселенского Сердца.

В наше время ученые начинают сомневаться в изначальности Хаоса, обнаружив потаенный смысл Вакуума. 30 лет назад физик Фритьоф Капра, осознавший связь современной науки с древними учениями Востока, писал: «Изучение субатомных частиц и их взаимодействий открывает нашему взору не мир хаоса, а в высшей степени упорядоченный мир». И дальше: квантовая теория рассматривает Вселенную «в качестве переплетающейся сети физических и психологических взаимоотношений, части которой могут быть определены только в терминах их связей с целым». [529]

Итак, в чем сходство и в чем различие Лао-цзы и Конфуция? Казалось бы, Лао-цзы противоречит Конфуцию своими парадоксами. «Когда забыли о Великом Дао, появились „Человечность“ и „Справедливость“. Когда заговорили о Мудрости, возникло и великое лицемерие. Когда родственники ссорятся, вспоминают о „сыновней почтительности“. Когда в государстве беспорядок, говорят о верных слугах» (Дао дэ цзин, 18). Но это не отрицание Справедливости и Мудрости, а отрицание вывернутых наизнанку слов. Как в 1-м чжане: «Названное имя не есть Постоянное имя». Или: «Кто говорит, не знает. Кто знает, тот не говорит». («Мысль изреченная есть ложь» – по Тютчеву.)

Лао-цзы радеет о Справедливости, думает о народе. «Пребывая в Постоянстве, мудрец, делая добро, спасает людей, не пренебрегает ими. Пребывая в Постоянстве, достигает Просветления; делая добро, спасает всех» (Дао дэ цзин, 27). Или чжан 49: «Нет у мудреца неизменного сердца: сердце народа и есть его сердце. Добрым он делает добро и недобрым делает добро – благодаря Дэ доброты. Искренним верит и неискренним верит – благодаря Дэ Искренности. Мудрец без остатка отдает свое сердце Поднебесной. Он весь сосредоточен на народе, как на своих детях». Дэ доброты – свойство человеческой природы.

Иначе говоря, причина жизнестойкости китайской цивилизации в том, что в ее основе Живое знание моральной Природы, а не искусственные построения, представления о прогрессе, движимом интересами человека. Антропоцентризм привел к потребительской цивилизации, когда Природа приносится в жертву человеку. Но по логике вещей противоположности сходятся: человек становится жертвой Природы; субъект и объект меняются местами – по закону высшей Справедливости. Согласно Лао-цзы, «человек следует законам Земли; Земля – Небу, Небо – Дао, а Дао – самому себе (цзыжань – самоорганизуется)» (Дао дэ цзин, 25). Следуя Недеянию, Ненасилию над природой вещей, человек приходит к совершенству, становится Триединым с Небом и Землей, гармонизируя все отношения.

К идее Всеединства, когда каждый сам по себе, следуя своему Пути, служит «Общему делу», пришла и русская мысль И. Федорова, Вл. Соловьева. Они перевели в область философии русскую традицию, протестующую против глухого рацио, убивающего душу, веря, что сострадающее сердце – залог вечной Истины. Это и позволило Вивекананде сопоставить Китай и Россию, их ощущение Всеединства, которое, соединив Человека и Природу, спасет мир от гибели.

Что касается буддизма , то Нирвана (букв, «угасание суетных мыслей») – Просветление, Свобода и Свет. Свобода от всякой кармической зависимости, от прихотей внешнего Я во имя встречи с высшим Я, неповторимым воплощением Будды. Достижению Нирваны препятствует иллюзорный мир, затягивающий человека в свои сети. Потрясенный страданиями человека Сиддхартха Гаутама решил освободить его. Отказавшись от жизни в княжеских покоях, отправился странствовать. После череды испытаний «остановил свой ум» и в глубинной медитации достиг Просветления (Бодхи, отсюда и Будда). Под деревом Бодхи ему открылись четыре Благородные истины (Арья-Сатья). Благородная истина о страдании (дукха), которое преследует человека с момента рождния: болезни, сомнения, старость, смерть. Собственно, вся земная жизнь суть страдание – чувство неудовлетворенности, расплата за неведение-авидья, являющееся источником заболеваний душевных и телесных.