Большая восьмерка: цена вхождения - Анатолий Уткин

На следующий день после выступления Бейкера ему позвонил 13 декабря 1991 г. президент Ельцин с уведомлением, что к СНГ намерены присоединиться еще несколько республик. Чтобы не ожесточать еще существующий центр, Джеймс Бейкер позвонил Горбачеву и попросил его оценку внутренней ситуации в стране. (Они говорили и о ядерном оружии). 14 декабря Бейкер отбыл в смятенную столицу России, чтобы на месте оценить ситуацию в России и других ключевых республиках.

СНГ

Горбачев лепетал, что «судьба многонационального государства не может быть решена волей лидеров трех республик». Но он никак не призывал к неподчинению. И он позвонил не союзным депутатам, ставшим парламентариями несуществующей страны (но еще способным обратиться к этой тонущей стране с единственно спасительным призывом о референдуме и коллективном решении); он не обратился к парламенту России с решительным призывом — он привык сладко спать. Увы, последний вождь супердержавы предпочел обратиться к президенту Соединенных Штатов Джорджу Бушу-старшему. У огромной страны не осталось достойного защитника ни среди военного сословия, где царила преступная улыбка маршала Шапошникова, ни среди политиков, бешено искавших свою нишу в болоте последующего маразма. Воистину русские потеряли смысл национальной истории. Все происходящее смотрелось как наказание за безмерную гордыню и обрыв связей с предками, строившими тысячелетнюю державу самоотвержением, защитившую ее от всех мировых захватчиков и не нашедших продолжателей своего дела.

Даже недавние разрушители, такие как Гавриил Попов, Анатолий Собчак, Николай Травкин, лидеры движения за демократические реформы, проявили больше национального сознания, чем экс-президент, заведший СССР в тупик; они (по крайней мере словесно) пытались сопротивляться силовому решению беловежской тройки. Но отсутствие ясного мироосознания привело к тому, что российский, украинский и белорусский парламенты спешно ратифицировали преступное самонадеянное творчество своих незадачливых вождей. А среднеазиатским республикам не оставалось ничего иного, как принять факт создания Содружества и просить о вступлении в него.

В этом им частично содействовал Горбачев и такие лидеры республик, как Назарбаев и Акаев, обеспокоенные тем, что экономическая и цивилизационная помощь России прекратится. Всемогущий на этом этапе Ельцин позволил Горбачеву и Назарбаеву предпринять совместные меры по приложению Беловежского обращения к Центральной Азии. 13 декабря 1991 г. Казахстан и четыре мусульманские республики Центральной Азии встретились в Ашхабаде и выработали общую позицию, которая «одобряла желание» трех славянских республик создать свое содружество, но потребовали создания «легальных форм» этого содружества. Они решили, что вступят в «Содружество Независимых Государств» как равноправные соучредители и в качестве независимых государств». Именно на следующей встрече в Алма-Ате 21 декабря 1991 г. эти государства открыто объявили о своем желании вступить в СНГ. Ельцин к этому времени решил «забыть» о Союзном договоре, позволил Центральной Азии присоединиться, а Украина была предоставлена своей судьбе.

Для России была важна дружественность Казахстана, где русские (38 процентов) и немцы (8 процентов населения) вначале даже превосходили 40 процентов казахов. Желание Назарбаева сохранить мультиэтничный характер республики крепило его связи с Россией. Назарбаев не хотел движения сугубо к четырем центральноазиатским республикам. Все это грозило (потенциально) расколом Казахстана на славянскую часть, тяготеющую к России и собственно центральноазиатскую, сближающуюся с миром ислама.

Еще одним фактором, на который мог бы опереться потенциальный объединитель (которого не обнаружилось), являлись вооруженные силы. Словно прозрев на одном из этапов этой печальной эволюции, Горбачев однажды созвал совещание ведущих военных чинов со всего Советского Союза. Было это сделано уже поздно — на дворе стояло 10 декабря 1991 г. В глазах офицеров, понятное дело, не было никакой симпатии в отношении разрушителя. Неумолимо упорная защита Горбачевым Союзного договора (а, значит, себя) не вызвала никакой симпатии людей в мундирах. Священный призыв «Отечество в опасности!» был произнесен поздно. Да и как было верить человеку, прославившемуся своими манипуляциями людьми. Они встретили холодно и Ельцина, приехавшего к ним на следующее утро и напомнившего, что государственное обеспечение идет от него. Симпатию вызвало лишь обещание «пытаться сохранить военную систему единой». Пустое, как и все ельцинское. Низменное, как данное тут же обещание «удвоить» заработную плату офицерам (разумеется, невыполненное) и предоставить жилье (невыполненное также). Поразительно желание не подвергать страну конвульсиям гражданской войны — в этом офицеры выступили многократно более патриотичными, чем разрушительный тандем Ельцина-Горбачева.

В конечном счете Содружество Независимых Государств было сформировано в Алма-Ате 21 декабря 1991 г. К вышеупомянутым восьми славянским и мусульманским республикам присоединились Армения, Азербайджан и Молдавия. Отстояла лишь Грузия, которую заволакивал гражданский конфликт. В формальной декларации (принятой незаконным — революционным образом) говорится: «С созданием Содружества независимых государств Союз Советских Социалистических республик прекращает свое существование». В декларации содержится благодарность Горбачеву «за его огромный позитивный вклад»; его информировали, что первое и последнее президентство СССР подошло к концу. Было подписано соглашение о совместном контроле над ядерным оружием. «До решения вопроса о реформировании Вооруженных Сил, командование ими поручается маршалу Е.И. Шапошникову. Пожалуй, наиболее важными являются следующие слова о том, что СНГ «не является ни государством, ни сверхгосударством — для этого у него нет необходимых структур».

25 декабря 1991 г. Горбачев покинул пост президента СССР и передал средства ядерного контроля Ельцину. На следующий день Верховный Совет СССР собрался в последний раз и распустил сам себя. Флаг с серпом и молотом был спущен с Кремля, вместо него взвился российский триколор. 30 декабря 1991 г. состоялась первая встреча в верхах руководителей республик СНГ

Реакция Америки

13 декабря 1991 года США признали факт исчезновения с исторической арены Советского Союза. А «прозревший» Горбачев, у которого стали отбирать кабинет в Кремле, наконец-то пришел к мысли, что «Родина в опасности». Родина уже рухнула в пропасть, а ответственный за нее только ощутил опасность. Год назад такое ощущение, возможно, было бы спасительным. Но в декабре 1991 года, не желая возглавить депутатов Верховного Совета СССР, не берясь призвать к национальному референдуму, Горбачев был трагически смешон. Он жалко-наивно верил убившему его политически человеку, надеялся на его снисхождение. Явное вырождение номенклатуры, не отягощенной достоинством и реализмом.

В свои последние дни на национальной арене Горбачев наконец называет Беловежье тем, чем оно и было, — государственным переворотом. Но вокруг уже нет слушателей, а те, что есть, уже не верят незадачливому Макиавелли. Из-за океана уже помогали непрошеные адвокаты: «Основатели СССР 1922 года имели право обратиться к принципу суверенитета своих республик». Но к этому могло прийти лишь население этих республик, а не три полуслучайных деятеля с авантюрной жилкой. Никто не поручал беловежским крушителям покончить с прежним государством, такого мандата Ельцин, Кравчук и Шушкевич ни от кого не получали. Более того, всесоюзный референдум марта 1991 года дал недвусмысленные результаты. Почему же Горбачев и силы за Союз не бросились к этой животворной реке народного волеизъявления?

А в США началась кампания в помощь крушителям: мартовский референдум, мол, был «литературно неясен, сбивчив, неадекватен». Всякий может прочитать краткий текст заданных в марте 1991 года вопросов и еще раз обратиться к недвусмысленным ответам страны и народа. Того самого, что построил величайшую в мире державу и защитил ее от Наполеона и Гитлера. Но не смог преодолеть свару жалких внутренних раскольников, не посмевших обратиться к населению своих республик с вопросом о целесообразности «великого развода». Даже посол Мэтлок согласен, что «мандат Ельцина был неясен…Основатели Содружества совершенно очевидно не были скрупулезны в следовании советским легальным процедурам. Секретность встречи в Беловежской Пуще, отсутствие референдума в какой-либо из республик по специфическому вопросу роспуска СССР, отказ провести дебаты относительно сравнения достоинств Союзного договора и Беловежского соглашения, равно как и махинации по предотвращению финальной сессии Съезда народных депутатов СССР по роспуску самого себя и нуллификации Конституции СССР, дают все основания для критики и вопроса о легитимности соглашения, подписанного 8 декабря 1991 года»451.