Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Фантастика и фэнтези » Ужасы и Мистика » Дети Эдгара По - Питер Страуб

Дети Эдгара По - Питер Страуб

Читать онлайн Дети Эдгара По - Питер Страуб

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 95 96 97 98 99 100 101 102 103 ... 175
Перейти на страницу:

Сердечный садовник

Я знаю, что умру, как все, и это мне противно, ещё я знаю, что все человеческие существа, когда-либо появлявшиеся на свет, мертвы, за исключением ныне живущих, и это терзает меня и делает любые различия… фальшивыми или глупыми.

Гарольд Бродки[71]

Вопреки горю, которое не отпускало меня, пока поезд мчал вдоль побережья, должен признать, что после многолетнего добровольного изгнанничества я испытывал странное утешение при мысли о том, что скоро снова увижу старинный городок, пройду по улицам, на которых протекло наше с ней детство. Представить город лишённым его прекраснейшего цветка, лучшей, тончайшей души было невозможно. И всё же мне казалось, что, обойдя наши с ней излюбленные с детства места и пожелав духу Джули — хоть мне и неизвестно, что это такое, — продолжительного пребывания в каждом из них, я доставлю ей радость. А себе — облегчение. В юности мы заключили договор: тот из нас, кто умрёт первым, постарается остаться по существу живым, ощутимо живым, и ждать другого. Смерти предстояло отойти в сторонку до тех пор, пока не сдадутся обе половинки нашей единой души. Разумеется, мы были тогда детьми, склонными к диким фантазиям. Но договор оставался в силе, и неважно, что я за прошедшие годы перестал верить в духов, сделался скептиком. По правде говоря, я имел весьма смутное представление о том, что от меня требуется. Просто ходить. Гулять, смотреть, дышать, за себя и за неё.

По какой-то причине морг всегда рисовался моему воображению в радужных подробностях. Потрясающее неоклассическое здание конца восемнадцатого века, из тёсаного камня, внушительное, двухэтажное, увенчанное сланцевой крышей, с горделивым портиком, опирающимся на желобчатые дорические колонны из мрамора. В окружении огромных дубов и конских каштанов он стоял на одном из самых крупных холмов города, рядом с которым мелкими казались и люди, и все прочие строения, за исключением пресвитерианской и католической церквей, чьи шпили достигали почти такой же высоты. Подумать только, что всё наше детство прошло в нескольких шагах от этого таинственного храма смерти, в том же квартале, и мы любили лазать по окружающим его деревьям, гонять мяч на его бархатистых газонах, играть в прятки среди ухоженных живых изгородей, заглядывать в его окна, чтобы похихикать над разнюнившимися взрослыми. Что мы понимали? Плачут только младенцы и трусы, считали мы с Джули. Мы надрывали животики и писали в траву от смеха, а теперь она сама, набальзамированная, в отороченном строгими кружевами саване, лежит в той же часовне с деревянными панелями, за многочисленными плакальщиками которой мы в годы нашей юности наблюдали с таким извращённым удовольствием.

На службе наверняка будут и мама, и отец со своей третьей женой, Морин. Возможно, придёт толпа друзей Джули, из которых я не знал почти никого, точнее, совсем никого. Я сомневался, что кто-нибудь, кроме родителей, узнает меня, — так давно не казал я своего эмигрантского носа в неколебимой колыбели бескультурья, как я называл свою родину. Жаль, что нельзя присутствовать на её похоронах невидимым, думал я, пока «Акела» летел сквозь прибрежные болота, испещрённые гнёздами ходулочников, скоп, и неимоверными автомобильными свалками, где сумах рос из окон брошенных грузовиков. Как единственный брат Джули и ближайший друг её детства, я знал, каковы обязанности кровного родственника, хотя где-то глубоко внутри я был уверен, что она сочла бы допустимым, нет, даже очень забавным, если бы я предпочёл оплакать её с нашего излюбленного аванпоста в кустарнике под окном.

Когда три десятилетия тому назад я покидал наш дом, то уходил, подняв воротник, и носки моих ботинок твёрдо указывали в одном направлении: прочь. По какой-то невыразимой иронии судьбы, Джули, оставшись дома, сделала возможным мой великий прорыв. Будучи младшим из близнецов — она родилась несколькими минутами раньше, чем вырвался на свободу я, — с ней я как будто оставил частицу себя дома, в Средних Водопадах, в то время как своенравная частичка её души отправилась со мной в Нью-Йорк, а оттуда ещё дальше. Джули не была любительницей путешествий и после колледжа и обязательной поездки в Европу вернулась домой, решив, что должна поддержать маму и помочь ей пережить трудный развод (где ты видела простые? — спрашивал у неё я), а потом просто осталась и прижилась заново, как заново укореняется растение, которому нечаянным ударом лопаты обрубили корешки. Я же, наоборот, уехал навсегда. Тому было много причин, большинство из которых, стараниями в том числе и всепобеждающего, но непобедимого времени, ничего уже не значат.

По негласной договорённости я редко общался с отцом, а с матерью говорил только по праздникам или в периоды семейных катаклизмов, — что, на мой взгляд, одно и то же, — поэтому, когда она позвонила в какой-то неурочный, ничем не ознаменованный день, я, ещё не услышав новость, понял, что случилось страшное. Её голос, дребезжащий, как мандолина по щебёнке, хриплый от многолетнего пристрастия к курению, делал её речь неразборчивой. Если бы мне не было известно, что она в рот не берёт спиртного, я бы подумал, что она крепко набралась.

Ты… умерла, она… ты, твоя сестра…

Я пытался затормозить поток её речи, но она истерически всхлипывала. Вскоре и я — тот, кто всегда поднимал на смех плакс, — заплакал тоже. Когда слёзы затопили мои глаза, я, не мигая, уставился в немытое окно моего кабинета на крыши домов и водонапорные башни города за ним. Облако — точь-в-точь скрипач, внезапно выдернутый из картины Шагала, где он играл серенады синим крестьянкам и пурпурным козам, и вставленный в раму вечереющего неба, — медленно плыло над Гудзоном к Джерси. Моя Джули, моя вторая половинка мертва. Я сказал матери, что приеду утренним поездом, и наш разговор, если можно так его назвать, кончился так же внезапно, как и начался.

Средние Водопады лежат на полпути между Рехоботом[72] и Сегрегансетом, к востоку от Восточного Провиденса, Род-Айленд. Место, которое, что называется, дышит историей. В детстве нам с Джули не давал покоя один проклятый вопрос если есть водопад посредине, то где же водопады по краям? Мы знали, что Потакет означает Большой Водопад, а Потаксет — Малый. Но маленькая, скромная речушка — она протекала вблизи главной улицы нашего города, вдоль ряда старинных магазинов с кирпичными фасадами, прихотливо именуемых центром, — и в лучшие, то есть самые дождливые, дни не заслуживала громкого звания водопада. Никаких других водопадов поблизости не было. Что нисколько не мешало нам с Джули проводить на реке летние дни, удя рыбу (хотя мы даже гольяна ни разу не поймали), или приносить туда плот из перетянутых резиной кусков дерева и наслаждаться жизнью, плавая по холодной мелкой воде. Мы придумали шутку: город называется Средние Водопады потому, что если выплывешь в нём на середину реки — непременно упадёшь. Между собой мы называли его Средние В Воду Пады.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 95 96 97 98 99 100 101 102 103 ... 175
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Дети Эдгара По - Питер Страуб торрент бесплатно.
Комментарии