Простые желания - Арина Предгорная

Моему отцу могли насолить только его завистники или политические соперники. На его место при короле метили многие. В самом крайнем случае — его деловые партнеры. Но вы — не дочка кого-то из тех крыс, желающих свалить барона Иджеру, или возвыситься за его счёт с помощью выгодного брака. Да и столь гнусный способ оклеветать меня никак не вписывается в картину. Сам лорд Форриль не мог отказаться от брака — эта семья жаждала породниться с нами, через наш союз с Мадом Тивис получил бы место в Малом совете — мой отец готов был поспособствовать этому. Кому было выгодно развалить давний сговор? И с помощью чего?..

Элге вынесла и этот взгляд: острый, словно бритва, полный яда.

— Я влюбилась в Мадвика с первой встречи, — сказала она, поражаясь ровности своего тона. — Я просто очень его…

Изящная чёрная бровь задумчиво поползла вверх и опустилась обратно.

— Не вы первая, — перебила Гайра. — Мадвик Форриль всегда пользовался большим успехом…впрочем, вам это, должно быть, известно. Уже должно. Что ж… Живите с этим, дорогая леди Форриль. И пусть жизнь будет к вам столь же щедра на сюрпризы, как чьей-то волей моя — ко мне.

* * *

Дома Элге сразу же отпустила горничную: трясло и выворачивало так, что видеть кого-то рядом с собой ни одной лишней секунды невозможно. Казалось, осуждение сыплется отовсюду, из каждого угла, из каждого жеста прислуги, их взглядов. Хорошо, что свекровь со свёкром не попались на пути — разрыдалась бы, скорчившись поломанной игрушкой у их ног. Стыд выжигал нутро, вина скручивала спазмами. Элге сама приготовила воду, не глядя, покидала в чашу каких-то засушенных цветков, из разных бутылочек налила масел, не чувствуя ароматов — ни одного. Ноздри забил едкий горький запах чужой обиды и своей чудовищной лжи.

«Я сломала ей жизнь», — как заведённая, повторяла девушка, сидя по горло в ласковой тёплой воде, а по ощущениям — её словно колотый лёд обнимал. Винить лесного мага не удавалось — это по её желанию он выбирал подходящий способ исполнения. Как и почему пострадал сам барон Иджеру — вот этого Элге понять не могла. Знать не знала, думать не думала о чьих-то родителях, о том, что они вообще есть. Однако — прекрасная Гайра навсегда покидает ставший враждебным ей Леавор, а барон Остебан, отчего-то лишившийся своей высокой должности, едет в какое-то столичное министерство, принимать дела и гонять обленившихся чиновников. Дочери не поверил, но пытался заткнуть злые языки? И так рьяно пытался, что потерял расположение его величества? При этом…лорд Тивис всё-таки получил место в Малом Совете. Не баронское ли? Вовремя подсуетился, пользуясь случаем?

Элге подлила горячей воды. Не сильна она в интригах, тем более придворных. Совершенно не умеет видеть все детали мозаики и правильно их складывать. Знала, что в опале барона не виновата — её жгучее желание заполучить блистательного Мада ударило лишь по красавице Гайре, но… «И муж у тебя скотина, и ты — редкостная дрянь. Вы друг друга стоите», — укоряла она себя. Снова и снова её затапливали мучительные приступы раскаяния, накрывая высокими волнами, в которых она не могла барахтаться — сверху камнем лежала совесть.

Кое-как пережив этот ужасный день, Элге заперлась в спальне, сделав вид, что рано легла спать.

Глава 34

/Шелтарский лес/

Маг привычно не проводил просителя, лишь открыл дверь лёгким шевелением пальцев. Женщина, ещё молодая, миловидная, с тонким, едва заметным шрамиком над верхней губой. Она без конца кланялась и сбивчиво шептала слова благодарности. Её желание было сложным, и вместе с тем Ару даже в радость будет его исполнить: когда-то она пострадала от клеветы и более десятка лет жила осквернённой, осуждаемой, но, самое неприятное — с подправленной памятью о том, что с ней на самом деле случилось. И, когда воспоминания обрывками начали возвращаться к ней, единственным её желанием осталось выяснить правду и наказать виновных, чтобы груз обид перестал давить на плечи.

Женщины реже прибегали к страшному колдуну за помощью: боялись и самого леса, и россказней о нём, Аре, обросших таким количеством неправдоподобных подробностей, что он и сам готов был испугаться. Но только усмехался язвительно на каждую новую легенду, и думать не думал смягчить мнение о себе. Зимой визиты на полянку и вовсе редки, в это время лесные тропки не забираются так глубоко в чащу. Эта просительница шла и умирала от ужаса, но всё-таки дошла до его домика, чтобы, при первом же взгляде на него едва не завизжать от страха.

— Коли так боялась, зачем шла? — насмешливо фыркнул он, и не подумав скрыть лицо, или что она там видела вместо него.

Её просьбу он выслушал молча, не показывая, что уже знает, о чём речь, лишь на мгновение прикрыл тёмно-аметистовые глаза, прикинув, как будет исполняться её желание, если женщина заключит договор.

А когда она скрылась за деревьями — на плечи мага рухнули воспоминания.

История просительницы чем-то напомнила ему собственную, случившуюся много-много лет назад. Правду знало очень мало людей — всем остальным её представили в совершенно ином свете. И, если быть честным — ещё тогда Ару, носившему человеческое имя, а не кличку своего зверя, это было неважно, потому что изменить случившееся он не мог, а опровергать ложь не захотел.

… Об этом они разговаривали с Бастианом ранней осенью. Тогда шелтарские ночи ещё не сковывали лес стылым холодом, и днём было достаточно солнца и тепла. И только в те минувшие сентябрьские дни, когда можно было бродить по вечнозелёному и сухому мху, слушая, как потрескивают под ногами хрупкие веточки, монарх таки вытянул из неприветливого стража Шелтарского леса правду.

* * *

… - Официальную версию я слышал, Ар, — бархатистый королевский голос разбавился оттенками недовольства. — И по молодости, как конченый кретин, верил: трудно не верить, когда такие люди так уверенно вещают… Пока не узнал тебя заново. Не вяжется та сказочка с тем, какой ты есть.

— Я тебе всё объяснил еще тогда, в