Простые желания - Арина Предгорная
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В огромном широком кресле с толстыми изогнутыми подлокотниками он увидел родителя, в распахнутом парчовом халате, съехавшем с плеча. На его коленях… Бесстыдно задранный подол порванного платья, часть обнажённого бедра, виднеющегося в разрезе. Отцовская рука, небрежно это бедро поглаживающая, и вторая, лежащая поверх светлых локонов, в беспорядке рассыпавшихся по спине, перебирающая их медленно, томно. Оголённые девичьи руки на отцовских плечах, запрокинутое лицо с незнакомой Ару, совсем не застенчивой улыбкой, её закрытые глаза, открытый доступ к шее. И голова отца, склонившаяся к открытым плечам так, чтобы удобнее было целовать. Его Лара, которая больше не его, совсем не его, стремилась как можно теснее прижаться к мужчине, и в её движениях, в её дыхании и сбивчивом шёпоте не было ничего нежеланного ею. Ара они не заметили.
Он сделал шаг назад и бесшумно прикрыл дверь, обвёл слепым взором стены, уходящий в темноту потолок… Пальцы дёргали узел платка на шее и проскальзывали по гладкой ткани; воздуха не хватало. Рванул сильнее, ткань треснула и истаяла в его руках, не оставив ни нитки, ни запаха гари. Что-то со стуком ударилось о плиты пола: наверное, выпавшая папка с бумагами.
Тихо стукнула створка двери за его спиной: кто-то вышел, но Ар не шевельнулся, сосредоточившись на проталкивании воздуха в лёгкие. Мелкие кровавые мушки перед его глазами ускорили бешеную пляску, складываясь в чей-то образ и, проморгавшись, молодой человек увидел перед собой Теолару. Её большие глаза, немигающие, странно застывшие, с затопившими радужку чёрными, блестящими как поверхность пруда, зрачками. Полный желания взгляд, обращённый на него. Или не на него, а просто полный желания, какого он ни разу не видел прежде. Лара улыбнулась искушающей улыбкой и провела пальцем по его губе, очерчивая контур, ладонь второй руки нырнула под сюртук и медленно двинулась к застёжкам сорочки. Её мелко потряхивало, вся она вибрировала от возбуждения, от стремления немедленно заполучить его, несмотря на то, что только что сидела в других руках.
— Приехал, — выдохнула его невеста и привстала на цыпочки — потянулась поцеловать.
Ар вздрогнул и отступил, перехватив её запястья.
— Что он с тобой сделал? — не узнавая собственный голос, выдавил он.
— Кто?
Попыталась прижаться к нему, закусила губу, едва подавив стон. Он легонько встряхнул её: бесполезно.
— Я тебя так ждала… Не уходи, мне нужно… мне очень нужно… прошу тебя, — срывающийся голос девушки добивал его.
Он глянул на её запястья: рисунок пульсировал насыщенно-алым; Ар неверяще смотрел, а его глаза стремительно светлели, хотя дальше светлеть некуда, становясь прозрачно-сиреневыми, почти белыми.
«Руны — это просто», — говаривал папаша.
Он как-то хвалился, что знает безотказный способ добиться расположения любой женщины и того, что она сама прыгнет в его постель. Презрительный взгляд аметистовых глаз его нисколько не смутил.
«Руны — это просто. Хочешь, я и тебя научу?»
Наверное, отец вложил в узор некое отложенное заклинание — когда Ар прощался с Теоларой возле комнат её дома, невеста выглядела и вела себя адекватно. Каким способом родитель вызвал Лару сюда — Ар, наверное, уже не хотел знать, не хотел, но так и представлял, как сходящая с ума от неведомого доселе чувства, его — уже не его — Лара ползёт за мужчиной и просит, умоляет… Видела ли она в нём жениха, или ей было всё равно?
С усилием он оторвал себя от её прижимающегося тела в открытом платье, отодвинул Лару как можно дальше, не желая слышать ни свое имя этим голосом с придыханием, ни разочарованный стон. Сделал несколько неверных шагов — куда? Может или не может он оставить девушку вот так, в таком виде, в таком состоянии? А прикасаться к ней совершенно невозможно. Когда закончится действие рунической печати?
Медленно повернул голову на звук открывающейся двери.
— Принцесса, я же велел ждать меня в спальне. Заблудилась?
— Тварь, — одними губами выговорил Ар в расплывчатое белое пятно на месте отцовского лица…
На ладонях заплясал огонь…
Маг прикончил вторую бутылку. В теле появилась приятная тяжесть, в голове желанная лёгкость. Надо ли было рассказывать Бастиану о том, как он пытался убить папашу? О том, как взвыла защита, напомнила о себе впечатанная сложным паутинным узором клятва верности, не позволив ни единого удара? Как его самого небрежным взмахом руки приложило о каменные стены, так, что весь воздух разом вышибло из лёгких, и что это не больно, в сравнении с тем, что стало с его невестой?.. Надо ли Бастиану знать, что за те несколько мгновений выпадения из реальности, папаша успел подхватить невменяемую Лару и исчезнуть на его глазах в тёмной, серо-синей дымке портала?
… Компаньонка, прибывшая вместе с Теоларой, безмятежно спала в выделенной комнатке при гостевых покоях невесты. Ару хватило умения определить, что женщина под воздействием зелья; прислугу расспросами он пугать не стал, хотя по камню готов был разнести каждую стену каждой комнаты, чтобы отобрать у родителя бывшую невесту — ради неё самой. Вот только в этих стенах её не было. И в других замках, каждый из которых он проверил — тоже.
… Он не мог думать о том, соображала ли девушка, кто перед ней.
Третью бутылку маг тащить не стал: из вечернего леса ощутимо потянуло холодом, да и ночёвка под корнями дуба не очень комфортна. Пора в тепло, под крышу.
… Знал, что вины Лары нет, что обман того, кого он не мог уважительно называть отцом, в отношении неё бил по ней сильнее, но, увидев девушку после всего, не смог смотреть ей в глаза. Да и она своих не поднимала. А дорожки слёз на её щеках — врезались в память. Но даже эти слёзы не остановили его от выхода из огромного золочёного зала, гулко разносившего звук его шагов, последних в тех стенах.
Ару тогда сделалось безразлично, каким образом отец выкручивался перед бывшей невестой своего отпрыска и перед
