NWT. Три путешествия по канадской Арктике - Виктор Ильич Боярский

Собаки, почувствовав в отсутствие карающей руки Мартина свободу, немедленно взяли след и, резко свернув влево, понеслись выяснять отношения с овцебыками, пасшимися, по-видимому, совсем неподалеку. Повиснув на стойках нарт, Такако безуспешно пыталась сдержать их охотничий пыл, но ее сил и веса было явно недостаточно для этого. Упряжка быстро удалялась.

Мартин попытался догнать упряжку на лыжах – куда там! Увидев, что дело принимает серьезный оборот, мы с Ульриком направили нашу упряжку вслед за беглецами. Вскоре мы настигли Мартина, изображавшего бег на лыжах по рыхлому снегу. Сразу стало понятно, что с таким темпом он своих собак не догонит, и я уступил ему место на облучке наших нарт, а сам скатился на лыжню.

Вскоре метрах в четырехстах впереди мы увидели небольшое, голов шесть, стадо овцебыков, пасущихся в небольшом распадке. Упряжка Мартина с повисшей на стойках нарт Такако была уже рядом с ними. Эти, казалось, явившиеся из далекого прошлого косматые чудища вели себя совершенно спокойно, из чего можно было заключить, что в их планы совсем не входило сбивать нас с выбранного маршрута. Более того, они были неприятно удивлены такому бесцеремонному и нахальному поведению наших собак, прервавших их трапезу. Наше появление было для них настолько неожиданным, что овцебыки некоторое время, по-видимому, протирали глаза, дабы убедиться, что и мчащиеся упряжки, и кричащие что-то люди – явь, а не мираж. Только тогда, когда собаки приблизились настолько, что сомнений в их реальности даже у самых скептически настроенных быков не осталось, все стадо подхватилось и в едином порыве унеслось вниз по склону с такими легкостью и скоростью, что некоторым лыжникам стало даже завидно.

Наших собак, которые уже, похоже, считали, что «добыча» поймана, такое поведение овцебыков раззадорило еще больше, и они припустили вслед за ними с удвоенной скоростью. Нам было видно издалека, что Такако все еще пытается как-то остановить поймавших кураж собак, но сделать ничего не может. И преследуемые, и преследователи скрылись из глаз…

Овцебыки оказались быстрее, да и собаки Мартина подвыдохлись – как-никак им приходилось тащить по глубокому снегу тяжелые нарты и вцепившуюся в стойки железной хваткой Такако. Примерно в полукилометре от того места, где мы встретили овцебыков, упряжке Ульрика удалось настигнуть упряжку Мартина, и последний, перескочив на свои нарты, заставил собак под угрозой неминуемой кары остановиться. Такако едва переводила дух, вся ее одежда была забита снегом. Мартину с Ульриком стоило определенных усилий разжать ее руки, намертво вцепившиеся в стойки нарт. В этой непростой ситуации Такако проявила себя отменно. Кто знает, отпусти она нарты, как скоро нам удалось бы догнать собак и удалось ли бы вообще.

Кстати, Брайсон, всегда ухитрявшийся отвязываться в самый неподходящий момент, отвязался и теперь, но в отличие от всех предыдущих случаев на этот раз эта его вредная привычка помогла догнать упряжку. Без Брайсона упряжка была значительно слабее, и собаки выдохлись скорее, чем можно было бы предположить. Отвязался Брайсон, потому что устал и ему надоела эта погоня за «добычей», которая, как он понял при ближайшем рассмотрении, была ему явно не по зубам. Он счел за самое разумное отстать от упряжки и залечь в снег отдохнуть. Здесь мы с Ульриком, преследуя Мартина, его и обнаружили. Он лежал в снегу, тяжело дыша, рядом со следом и с интересом наблюдал за проносившимися мимо менее практичными своими товарищами.

Мы крикнули следовавшим за нами Уиллу и Джулии, чтобы они позаботились о Брайсоне, и продолжили гонку. Уилл, зная наверняка, что нам придется возвращаться на маршрут, своих собак не торопил, и потому, когда мы собрались у упряжки беглецов, Уилла и Джулии даже не было видно. Подождав минут десять, я решил посмотреть, где они и где Брайсон, и пошел на лыжах в гору им навстречу. Поднявшись повыше, я увидел неторопливо бредущую упряжку Уилла и Джулии, однако Брайсона рядом с ними не было.

Когда ребята приблизились, выяснилось, что Брайсона, который отказывался идти, Уилл по своей антарктической привычке разместил в притороченном к стойкам нарт мешке, в котором этот здоровый пес и ехал скрючившись. Однако, судя по его торчавшей из мешка довольной морде, он явно разделял бытующее среди нас, двуногих, мнение о том, что лучше плохо ехать, чем хорошо идти. Так или иначе, его лафе быстро наступил конец – как только он попал в поле зрения Мартина, продолжавшего индивидуальную воспитательную работу со своими беспечными подопечными.

Между тем уже было 6 часов – обычное для нас время постановки вечернего лагеря. Место для него было выбрано быстро, благо в результате погони мы вновь оказались на нашей любимой реке.

Однако на этом наши сегодняшние приключения, увы, не закончились. Несогласованность действий каюров во времени кормления собак вновь привела к жестокой потасовке в упряжке Ульрика. Дайер прокусил лапу Рэя, причем по видимому поранил крупный сосуд, потому что кровь из прокушенной лапы хлестала изрядно. Пришлось лапу Рэя перевязывать, а Дайера наказывать, чем Ульрик со свойственным ему в таких случаях старанием и занялся.

Это происшествие всех нас очень расстроило. Лишь один Уилл сидел в своей палатке и никак не реагировал на происходящее, хотя он-то как раз и и спровоцировал это собачье восстание, начав кормление своих собак, не дождавшись готовности остальных упряжек. Я в сердцах не преминул ему на это указать, однако Уилл по своему обыкновению никак на замечание не отреагировал.

Этот случай вновь навел меня на размышления о готовности нашей команды в таком составе справиться с предстоявшей нам тяжелой экспедицией по льдам Северного Ледовитого океана. При подготовке Трансантарктической экспедиции такие мысли меня не посещали. Более того, я переживал главным образом из-за того, смогу ли я соответствовать уровню такой профессиональной и сбалансированной во всех смыслах команды, не стану ли слабым звеном. Здесь же меня беспокоит совершенно другое – сможем ли мы, совершенно разные по возрасту, жизненному и профессиональному опыту группы людей, составить единое целое, именуемое командой профессионалов, в которой каждый понимает, где его место, и осознает свою меру ответственности за успех общего непростого предприятия. По-прежнему, несмотря на то что фактических оснований для этого нет, меня беспокоит наличие в команде женщин.

Позволит ли опыт этой сравнительно короткой экспедиции дать ответ на вопрос: состоятельным ли будет привлечение в команду женщин? Как-никак, то, что нам предстоит, кажется мне неизмеримо более трудным, чем то, что нам при всей своей суровости может предложить весенняя канадская Арктика. Здесь мы идем по земле, пусть неровной,