Поэзия английского романтизма XIX века - Уильям Блейк

Май 1819

Ода соловью

Перевод Е. Витковского

[535]

От боли сердце замереть готово,И разум — на пороге забытья,Как будто пью настой болиголова,Как будто в Лету погружаюсь я;Нет, я не завистью к тебе томим,Но переполнен счастьем твой напев, —И внемлю, легкокрылая Дриада,Мелодиям твоим,Теснящимся средь буковых дерев,Среди теней полуночного сада.

О, если бы хотя глоток винаИз глубины заветного подвала,Где сладость южных стран сохранена —Веселье, танец, песня, звон кимвала;О, если б кубок чистой Иппокрены,[536]Искрящийся, наполненный до края,О, если б эти чистые устаВ оправе алой пеныИспить, уйти, от счастья замирая,Туда, к тебе, где тишь и темнота.

Уйти во тьму, угаснуть без остатка,Не знать о том, чего не знаешь ты,О мире, где волненье, лихорадка,Стенанья, жалобы земной тщеты;Где седина касается волос,Где юность иссыхает от невзгод,Где каждый помысел — родник печали,Что полон тяжких слез;Где красота не доле дня живетИ где любовь навеки развенчали.

Но прочь! Меня умчали в твой приютНе леопарды Вакховой квадриги[537], —Меня крыла Поэзии несут,Сорвав земного разума вериги, —Я здесь, я здесь! Кругом царит прохлада,Луна торжественно взирает с тронаВ сопровожденье свиты звездных фей;Но темен сумрак сада;Лишь ветерок, чуть вея с небосклона,Доносит отсветы во мрак ветвей.

Цветы у ног ночною тьмой объяты,И полночь благовонная нежна,Но внятны все живые ароматы,Которые в урочный час лунаДарит деревьям, травам и цветам,Шиповнику, что полон сладких грез,И скрывшимся среди листвы и терний,Уснувшим здесь и там,Соцветьям мускусных, весенних роз,Влекущих мошкару порой вечерней.

Я в Смерть бывал мучительно влюблен,Когда во мраке слушал это пенье,Я даровал ей тысячи имен,Стихи о ней слагая в упоенье;Быть может, для нее настали сроки,И мне пора с земли уйти покорно,В то время, как возносишь ты во тьмуСвой реквием высокий, —Ты будешь петь, а я под слоем дернаВнимать уже не буду ничему.

Но ты, о Птица, смерти непричастна, —Любой народ с тобою милосерд.В ночи все той же песне сладкогласнойВнимал и гордый царь, и жалкий смерд;В печальном сердце Руфи,[538] в тяжкий час,Когда в чужих полях брела она,Все та же песнь лилась проникновенно, —Та песня, что не разВлетала в створки тайного окнаНад морем сумрачным в стране забвенной.

Забвенный! Это слово ранит слух,Как колокола глас тяжелозвонный;Прощай! Перед тобой смолкает дух —Воображенья гений окрыленный.Прощай! Прощай! Напев твой так печален,Он вдаль скользит — в молчание, в забвенье,И за рекою падает в травуСреди лесных прогалин, —Что было это — сон иль наважденье?Проснулся я — иль грежу наяву?

Май 1819

Ода греческой вазе

Перевод В. Потаповой

[539]

Покоя девственной невестой став,Замедленного времени безвестныйПриемыш, дай услышать твой прелестный,Душистый слог историка дубрав.Какое, в лиственном венке, преданьеТвой стан объемлет? Это — люди? Боги?Аркадию иль Темпе видит глаз?И что это за девы-недотроги?Что за погони, бегства, умыканья,Тимпаны, флейты, бешеный экстаз?

Напев звучащий услаждает ухо,Но сладостней неслышимая трель.Играй, но не для чувственного слуха, —Душе играй, беззвучная свирель.Любовник дерзкий, ради поцелуя,Ты, юноша, в тени густого древа,Не сможешь песни оборвать своей.Но, о блаженстве близком не тоскуя,Живи: не знает увяданья дева,Не осыпается листва с ветвей!

Как счастливы деревья (в их природе —Не разлучаться никогда с весной!)И счастлив молодой творец мелодий,Что обладают вечной новизной.Блаженный мир любви непреходящей, —Любви счастливой, с трепетным объятьемИ вечно молодым своим теплом!Не страсти человеческой, дарящейЛишь скорбью расставанья, сердца сжатьем,Челом горячим, пересохшим ртом.

Что за народ спешит увидеть требу?Разубранную телку тянет жрец.Она мычит, как бы взывая к небу.В цветах — ее бока, ее кострец.Тот городок, что у реки ютитсяИли на взгорье, с мирной цитаделью,Благочестивым утром опустел.И ни одна душа не возвратитсяСказать — куда ушли, с какою целью?Безмолвным вечно быть — его удел.

Аттическая форма! БезупречностьМужей из мрамора, и дев, и трав,Чуть-чуть примятых, и листвы дубрав.Ты молча дразнишь мысль мою, как вечность!О пастораль холодная! Со светаНас поколенья сгонят, суетаПридет иная с ними; ты ж, нисколькоНе потускнев, скажи им: «Красота —Есть правда, правда — красота. Вы этоЗнать на земле обязаны, — и только!»

Май 1819

Ода Меланхолии

Перевод Е. Витковского

[540]

Не выжимай из волчьих ягод яда,[541]Не испивай из Леты ни глотка,И Прозерпине для тебя не надоСплетать из трав дурманящих венка;Для четок не бери у тиса ягод,Не позволяй предстать своей ПсихееНочною бабочкой, пускай соваТебя не кличет, и пускай не лягутНад тенью тени: став еще темнее,Печаль твоя останется мертва.

Но если Меланхолия туманомВнезапно с неба низойдет к земле,Даруя влагу травам безуханным,Срывая каждый холм в апрельской мгле, —Тогда грусти: над розою пунцовой,Над блеском радуги в волне прибрежной,Над несравненной белизной лилей, —А если госпожа с тобой сурова,То завладей ее рукою нежной,И чистый взор ее до дна испей.

Она дружна с Красою преходящей,С Весельем, чьи уста всегда твердятСвое «прощай», и с Радостью скорбящей,Чей нектар должен обратиться в яд, —Да, Меланхолии горят лампадыПред алтарем во храме Наслаждений, —Увидеть их способен только тот,Чей несравненно утонченный генийМогучей Радости вкусит услады:И во владенья скорби перейдет.

Май 1819

Ода к осени

Перевод Б. Пастернака

[542]

Пора плодоношенья и дождей!Ты вместе с солнцем огибаешь мызу,Советуясь, во сколько штук гроздейОдеть лозу, обвившую карнизы;Как яблоками отягченный стволУ входа к дому опереть на колья,И вспучить тыкву, и напыжить шейкиЛесных орехов, и как можно долеРастить последние цветы для пчел,Чтоб думали, что час их не прошелИ ломится в их клейкие ячейки.

Кто не видал тебя в воротах риг?[543]Забравшись на задворки экономий,На сквозняке, раскинув воротник,Ты, сидя, отдыхаешь на соломе;Или, лицом упавши напередИ бросив серп средь маков недожатых,На полосе храпишь, подобно жнице;Иль со снопом одоньев от богатых,Подняв охапку, переходишь брод;Или тисков подвертываешь гнетИ смотришь, как из яблок сидр сочится.

Где песни дней весенних, где они?Не вспоминай, твои ничуть не хуже,Когда зарею облака в тениИ пламенеет жнивий полукружье,Звеня, роятся мошки у прудов,Вытягиваясь в воздухе бессонномТо веретенами, то вереницей;Как вдруг заблеют овцы по загонам;Засвиристит кузнечик; из садовУдарит крупной трелью реполовИ ласточка с чириканьем промчится.

19 сентября 1819