Ловушка для героя - Михаил Исаков

С ликвидацией этого городского района ничто не могло помешать королю нанести упреждающий удар прямо по Башне. Также как и маги могли отныне воспользоваться своими возможностями и ударить по дворцу.

"Сила уходит. Это путает все карты".

Ближе к центру района на мостовой стали попадаться неубранные тела. Некоторые из них так обгорели, что не подлежали никакому опознанию. Кто из них был членом бандитской "семьи", а кто принадлежал к рыцарской дружине? Все переплелось и перемешалось.

"Если они сгорели вот так… Очень быстро… То есть они не ожидали, что на них обрушится огонь?"

По остаткам кольчуги и остроконечного шлема на голове мертвеца, Ловец определил, что один из павших был дружинником. Воин дрался как лев. Вокруг лежало пять других трупов без каких-либо доспехов, но сжимавших черными пальцами короткие и широкие полумечи, которые представляли собой классический пример вооружения городских бандитов.

"Значит кто-то все же применил магию. Значит Сила еще была, и ее хватило на то, чтобы применить огненную боевую магию в самой разрушительной форме, которая только возможна… Не мафия же эту Силу использовала".

Причина героизма неизвестного воина находилась тут же. Недалеко лежал рыцарь, закованный в сильно деформированные и почерневшие от огня доспехи. Воин выручал своего господина и погиб, так же как погиб его хозяин-дворянин.

Обыкновенный безземельный виконт, седьмой или одиннадцатый сын в семье, которому кроме коня, старых доспехов и такого же старого воина-слуги не полагалось никакого имущества. Отправился в Великий Поход добывать злата и славы. Добыл.

"Консервированное мясо", — вспомнилось объяснение Александра о том, что мясо в железе подлежит длительному хранению. — "Мясо, приготовленное в собственном соку".

Версия относительно рыцаря показалась правдоподобной. Если бы погиб более знатный дворянин, его бы уж точно разыскали и быстро насочиняли сказания о подвигах героя-рыцаря. С этого же "великого воителя" уже сдирали остатки доспехов. Живописная группа нищих работала не покладая рук, выковыривая из панциря жареную человечину.

Осторожно обходя тела, Ловец направился к самому центру Провала.

От здания варьете, самого знаменитого развлекательного заведения столицы, мало что осталось. Если бы Ловец не знал, что это и есть то самое варьете, в котором любил проводить время принц, а потом и славный король Леон III, то он никогда бы не догадался. По сплошному слою черной корки запекшейся крови Ловец определил, что вокруг этого веселого дома сражение достигло наибольшего накала.

"И все же. Если мы об этом всем знали. И, быть может, даже хотели, чтобы все так и произошло, то какова цель?"

Данный вопрос неотступно преследовал Ловца с самого начала осмотра славного города Рокан. Логического объяснения он не находил, хотя и предполагал, что за те несколько месяцев, которые он отсутствовал, могли произойти большие перемены в стратегической концепции развития Королевства Трех Морей.

"И что это за перемены?"

Ответа он не находил, хотя прекрасно видел последствия этих изменений, которые казались ему необратимыми и, если честно, варварскими. Там, на подконтрольной ему территории, такого кошмара он представить себе не мог и не хотел представлять. Там было море, солнце и свежий ветер, летящий над теплой водой.

Под ногами валялась чудом сохранившаяся часть вывески.

"Невеста гоб…", — прочел Ловец, решив, что недогоревшее "гоб…" означает, что невеста должна была выходить замуж за гоблина.

— Есть кто-нибудь живой?

Он заглянул в каменный остов дома. Широкий вход закрывали остатки недоразобранной баррикады.

— Эгей! Есть кто? — Эхо разлетелось по каменным сводам и вернулось обратно многократным, — О-о-о-о!!!

Ловец подумал, что если рыцари решат вломиться к троллям, то сражение в каменных джунглях их района будет мало походить на то, что творилось здесь.

"Во всяком случае, там нечему гореть. Один камень, только камень и ничего кроме камня".

Варьете "Невеста гоблина", в котором Ловцу бывать не приходилось (он первый раз попал в столицу), считалось штаб-квартирой всех мафиозных семей Города. Что там Рокан, все королевство, все провинции и населенные пункты ощущали неофициальное влияние этого каменного дома

Семьи могли друг с другом сориться, враждовать и вести войны, но никто никогда не мог пролить кровь внутри этой крепости. Никто никогда не пытался начать выяснять отношения в комнатах варьете. Даже полиция, даже королевские посланцы, даже маги старались учитывать интересы семей.

Ловец помнил, что он иной раз тоже сталкивался с представителями некоронованных правителей страны, пересекались их пути дорожки и, слава Богам, расходились они без особого кровопролития. По правилам полевой работы с подопечным населением оперативнику следовало предусматривать возможность использования незаконных инструментов воздействия.

"Наверняка, у нас были свои люди в семьях… Не могли предотвратить? Тоже погибли? Заблаговременно ушли?"

В одной из комнат варьете Ловец наткнулся на гоблина. Черноликое существо лежало, широко раскинув руки, по голове текли черные ручейки крови.

— Это кто же тебя так? — Вопрос почему-то прозвучал вслух.

Гоблин открыл глаза и его желтые зрачки уставились на человека. Он попытался пошевелить рукой, но не смог, издал глухое ворчание и вновь замер. Его малоподвижное лицо, неприспособленное для мимики, выражало тупую покорность.

"Надо полагать, что невесты у тебя нет".

Ловец был не один. Было бы удивительно, если бы он действительно оказался во всем Проломе одиноким путешественником. То, что ему не встретились агрессивно настроенные мародеры, с определенностью можно считать счастливой случайностью.

Стоя над умирающим гоблином, он медленно и глубоко вздохнул. Выдыхал, стараясь не шуметь, и одновременно доставал меч. Тишину кладбища нарушил шелест стали о кожаные ножны. Тело само без лишних подсказок и команд напряглось, Ловец предчувствовал скорую схватку. На магию он не надеялся, она не помогла ему обнаружить их заранее — неизвестных, но, несомненно, плохих "их" — не поможет она и отразить нападение. Магии вообще не было.

Увесистая дубина со свистом пролетела над головой, и сразу раздался стон раненого. Ловец, пригнувшись с разворотом, достал краешком меча, напавшего сзади противника.

— Бей дружка мутантов! — закричали откуда-то сбоку.

Ловец не смог определить, кто из нападающих оказался расистом. Вращая меч, вращаясь сам, он переместился в угол комнаты.

— Зажимай его!