Счастливый билет - Маурин Ли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Только самых знаменитых. — Сестра окинула Лизу критическим взором. — Сегодня я назначаю вам таблетку снотворного на ночь, мадам. Судя по всему, вы не сможете заснуть самостоятельно.
— Я могу позвонить своему мужу? — с надеждой спросила Лиза.
Она умирала от желания поговорить с Басби.
— Кто-то из моих санитарок говорил, что вы — вдова. А вот чего у нас нет, так это связи с потусторонним миром.
— Я бы хотела позвонить другому мужу, живому. Правда, он бывший.
— Нет, нельзя. — И медсестра под шелест халата выплыла из палаты, ворча себе под нос: — Ох уж эти мне сентиментальные кинозвезды! Они меня в гроб загонят.
Лиза ухмыльнулась.
Вскоре после ухода сестры в палату вошла молоденькая санитарка с подносом, на котором горкой лежали бутерброды.
— Сестра Роландс просила передать, что от вас одни чертовы неприятности. — Девушка хихикнула. — Я еще никогда не слышала, чтобы она ругалась.
— О, спасибо большое. — Лиза схватила тарелку.
Никогда еще хлеб с сыром не казался ей таким вкусным.
— Я вернусь через десять минут с таблеткой.
Должно быть, Лиза заснула в ту же секунду, как только ее голова коснулась подушки. Если ей и снилось что-нибудь, то она не помнила, что именно, когда проснулась от грохота тележки, едущей по коридору. Сквозь плотно задернутые занавески Лиза разглядела, что на улице царит кромешная тьма. Тележка остановилась у ее дверей, и в палату вошла молоденькая девушка в зеленом медицинском халате, держа в руках чашку с чаем.
— Доброе утро, — жизнерадостно пропела она.
Лиза проворчала:
— Который час?
— Пять утра.
— Господи Иисусе, кому понадобилось будить меня в такую рань?
— Не спрашивайте меня, милочка, я всего лишь здесь работаю. Ну-ка, поднимайтесь и выпейте вот это.
Девушка усадила ее на кровати и поставила чай на прикроватный столик.
— В котором часу у вас завтрак?
— В половине седьмого. До свидания.
Еще целых полтора часа до того, как ее покормят. Лиза сомневалась, что продержится так долго. Потягивая мелкими глотками чай, она вспомнила, что сегодня приезжает Нелли, и забеспокоилась. Как они встретятся? Не рассердилась ли Нелли на нее за то, что она трусливо сбежала из больницы? По прошествии стольких лет в их отношениях может появиться неловкость.
— Лиззи! Моя дорогая, любимая Лиззи!
Из полудремы Лизу вырвали громкие восклицания, а потом она почувствовала, как ее обнимает пара крепких рук.
— Нелли! Я не ждала тебя так рано.
— Я села на первый же поезд, который отправлялся с вокзала Лайм-стрит. Но дай же мне посмотреть на тебя! Господи, какая же ты худенькая, но все равно очень красивая. — Сестра вновь обняла ее и заплакала.
Лиза почувствовала, как и у нее по щекам потекли слезы. Несколько минут сестры не разжимали объятий, пока наконец, всхлипывая, не отстранились друг от друга. «А я еще ожидала, что Нелли рассердится на меня», — со стыдом подумала Лиза. Сестра сидела на кровати, утирая слезы.
— Ох, дорогая! Я накрасила ресницы специально ради тебя. Обычно я не пользуюсь косметикой. А теперь все размазалось.
Нелли было всего двенадцать, когда Лиза ушла из дома. С тех пор она выросла, превратившись в симпатичную женщину с розовыми щечками, привлекательную здоровой непритязательной красотой. Ее густые каштановые кудри, лишь чуточку светлее, чем у Лизы, были коротко подстрижены. В них уже поблескивали серебряные нити, но в карих глазах плясали чертики.
— Не припоминаю у тебя такого носа, — протянула Лиза. Он был коротким и курносым.
— Это Стэн подправил мне его кулаком. — Нелли засмеялась, поспешно добавив: — Шучу, шучу. Он у меня прекрасный парень. Мне бы очень хотелось, чтобы ты познакомилась с ним и с детьми. — Но потом ее лицо стало серьезным, и она сказала: — Мы все рассердились на Джоан за то, что она прогнала тебя. Ты, бедняжка, проделала такой долгий путь, чтобы побыть с мамой в ее последние минуты, а Джоан набросилась на тебя с упреками. Когда она рассказала нам обо всем, да еще с видом оскорбленной добродетели, словно ожидая от нас одобрения, мы были готовы убить ее! Разумеется, вслух никто ничего не сказал. Бедная Джоан, она переживает смерть матери сильнее остальных.
— Я заслужила такое обращение, — сказала Лиза.
— Ерунда, — упрямо возразила Нелли. — На следующий день мы стали обзванивать сначала авиакомпании, чтобы узнать, улетела ты обратно или нет, а потом все шикарные лондонские отели. Так что я почти обрадовалась, когда нам позвонили из больницы и сообщили, что ты заболела. — Она охнула. — Господи, Лиза, я сижу здесь уже столько времени и до сих пор не удосужилась спросить, как ты себя чувствуешь!
— Как ни странно, я чувствую себя превосходно. Меня качает от слабости, я даже сесть сама не могу, но мне нравится лежать вот так, когда меня обслуживают. Я просто отдыхаю, душой и телом. И персонал здесь очень милый, сестра Роландс в особенности.
— Хорошо. — Нелли ласково посмотрела на Лизу, а потом стала рассказывать о том, как прошли похороны. — Это были типичные ливерпульские похороны — пара жутких ссор, главным образом с Джоан, много слез на кладбище, затем возвращение на Чосер-стрит, где все закончилось тем, что мы принялись распевать любимые мамины ирландские песни.
— Как бы мне хотелось быть с вами! — с тоской произнесла Лиза.
Странно, но с того момента, как она очнулась в больнице, она ни разу не вспомнила о матери. Эти ужасные часы, прошедшие, словно в бреду, между отъездом из Ливерпуля и потерей сознания в поезде, казалось, уменьшили ее чувство вины.
— И мне тоже хотелось, чтобы ты была с нами.
Они проговорили все утро. Нелли рассказала Лизе о женах братьев — своих невестках — и многочисленных племянниках и племянницах. Пока что только один Кевин мог похвастаться внуками, но Тони должен был обрести этот статус со дня на день.
— Все хотели приехать, чтобы повидаться с тобой, — добавила Нелли, — но я отсоветовала, сказав, что ты еще слишком слаба.
— Правильно, — быстро ответила Лиза. — Я потеряла контроль над собой. Смерть мамы, потом скандал с Джоан… Так что встречи с тобой мне пока достаточно. — Она знала, что у нее будет нервный срыв, если в больницу придут и братья. — Обещаю, что приеду на ближайшую свадьбу.
— Замечательная идея — при условии, что ты сдержишь слово.
— Сдержу, — искренне пообещала Лиза, а потом с деланой небрежностью поинтересовалась: — Патрик приезжал на похороны?
— Патрик? A-а, ты имеешь в виду Пэдди. Мы отправили телеграмму по его последнему известному нам адресу, но ответа не получили. Естественно, мы все беспокоимся о нем, но тут уж ничего не поделаешь.
Слава богу! Лиза с ужасом представляла себе, что Патрик живет в Лондоне и приходит навестить ее. Оставалось только надеяться, что он не узнает ее после стольких лет, но все равно, Лиза предпочла бы отложить их встречу на более поздний срок.
В палату вошла сестра Роландс и властно хлопнула в ладоши.
— Пациентке пора отдохнуть.
— Я ничуть не устала, — запротестовала Лиза.
— Делай, как тебе говорят. — Нелли вскочила на ноги. — Я пройдусь по магазинам на Оксфорд-стрит, может, куплю еще какие-нибудь подарки на Рождество и зайду к тебе попозже.
В сочельник Нелли вернулась в Ливерпуль.
— Не жди еще четверть века, чтобы снова с нами повидаться, — прошептала она, крепко обнимая Лизу на прощание. — Я помню, что обещала навестить тебя после Рождества, но боюсь, ты исчезнешь раньше, чем я сюда доберусь.
— Сестра Роландс говорит, что я пробуду в больнице еще десять дней. А она — не из тех, кому можно перечить.
— Лиза, дорогая моя! — кричал в трубку Ральф. — Как ты себя чувствуешь?
— Нормально. Мне уже лучше. С какого телефона ты звонишь?
— С наружного. Я сижу в патио. А почему ты спрашиваешь?
— Пытаюсь представить себе эту сцену.
— Стоит чудесное утро. Я вижу Виту, она спит, потому что уже успела набраться, как сапожник. Трезвая она все время спрашивает о Бобби.
Был Новый год, и Лиза сидела в кабинете сестры Роландс, которая объявила ее вполне здоровой для того, чтобы поговорить по телефону. Ральф пообещал позвонить в шесть вечера по британскому времени.
— Нам тебя очень не хватало на Рождество, — добавил он.
— И я ужасно скучаю по всем вам.
— Когда ты собираешься домой?
— Меня выписывают послезавтра, и я немедленно лечу домой. Умираю, так хочу вновь увидеть солнце. — Лиза выглянула в окно, выходившее на больничную автостоянку. Одинокий оранжевый фонарь освещал несколько сиротливо стоящих машин. Их стекла покрывал толстый слой инея. Лизу пробрала дрожь.
— Я прилечу и привезу тебя обратно.