Счастливый билет - Маурин Ли

Тем не менее через несколько дней он прислал им газетные вырезки. Отзывы оказались весьма лестными. Обозреватель писал, что, несмотря на некоторые премьерные шероховатости, ему повезло — он имел счастье лицезреть на сцене великого Ральфа Лейтона.

На следующее Рождество к Лизе приехали Нелли и Стэн с детьми. Натали, типичная пресыщенная девочка-подросток, твердо вознамерилась ничему не удивляться, зато Люк пришел в восторг от увиденного. Более всего его поразил бассейн.

— Научите меня плавать, тетя Лиза! — взмолился мальчик.

Лиза пообещала выполнить его просьбу и повела гостей на экскурсию по «Тимперлиз». Следом за ними увязалась и Вита, показывая достопримечательности, которые пропустила Лиза.

— Кто бы мог подумать, что у О’Брайенов будет такая собственность! — изумленно воскликнула Нелли. — А мы-то думали, что поднялись по социальной лестнице, когда купили дом на две семьи!

Лиза показала Гэри сценарий, который прислала ей писательница по имени Мэри Смит. Его героинями были шесть женщин, встречающих Рождество в больничной палате.

— Сценарий и грустный, и смешной одновременно, — сказала Лиза. — Думаю, мы можем взять его в работу.

Прочитав его, Гэри заявил, что основная идея ему нравится, но диалоги повергают его в ужас — слишком уж они надуманные и неестественные.

— Можно передать сценарий опытному сценаристу на редактирование. Количество героинь придется уменьшить с шести до четырех. Шесть — чересчур много для того, чтобы придать им глубину на протяжении всего девяноста минут. И название тоже никуда не годится. «Рождество в Святой Елизавете»! Его и не выговоришь сразу. Напиши автору и узнай его мнение.

— Ее мнение, — поправила его Лиза. — Я уже разговаривала с ней по телефону и могу заверить тебя, что она не возражает.

Сценарий передали одному из писателей, сотрудничающих с компанией, и когда через шесть месяцев появился новый вариант под названием «Сердца и цветы», Гэри проявил подлинный энтузиазм.

— Полагаю, ты видишь себя в роли актрисы? — осведомился он у Лизы.

— Да, эта роль мне бы подошла, — согласилась она.

Лиза не собиралась рассказывать Гэри о том, что сама написала сценарий. Это было слишком личное.

В конце года началась работа над «Сердцами и цветами», и Лиза самоотверженно, чего с ней еще никогда не случалось, погрузилась в роль состоятельной актрисы, которая на рождественские праздники попадает в благотворительную больницу.

Гэри интуитивно, чисто по-женски, уловил, как должны вести себя героини в такой ситуации, и Лиза была поражена его проницательностью и деликатностью, с которыми он давал указания. Нередко четыре актрисы плакали по-настоящему, причем не могли сдержать слез даже тогда, когда оператор уже выключал камеру. Но бывало и так, что, начав смеяться, они не могли остановиться.

Когда фильм был готов, Гэри заявил, что это — его лучшая работа.

— Как ты думаешь, Мэри Смит приедет на премьеру? — поинтересовался он.

— Нет, — ответила Лиза. — Она слишком застенчива.

Гэри одарил ее одной из своих редких улыбок.

— Вот оно что! Какая досада, — с самым невинным видом протянул он. — Меня не покидает чувство, что мы с этой Мэри давно знакомы. Ну не странно ли? Может, со временем она напишет для нас еще что-нибудь.

— Сомневаюсь. Мэри Смит хотела поведать миру только эту историю.

— Что ж, тогда я рад, что оказался тем человеком, кому она досталась. — Гэри нервно потер руки. — Еще никогда в жизни я не испытывал такого волнения перед премьерой. Наверное, я не отдавал себе в этом отчета, но это — мой первый фильм, в который я вложил душу.

Помня, как жестоко критики обошлись с Басби, по мере приближения июньской премьеры Лиза нервничала все сильнее. Она тоже чувствовала, что сыграла так, как еще никогда не играла раньше, показав все, на что способна. «Больше я так не смогу», — думала она. Если критики обрушатся на нее с упреками, она закончит актерскую карьеру.

«…я не знала, плакать мне или смеяться».

«…посмотрев этот согревающий душу и разрывающий сердце фильм, я вышел из кинотеатра опустошенным».

«…он задевает сердечные струны».

«…игра всех четырех женщин заслуживает “Оскара”».

«Гэри Мэддокс доказал, что является одним из лучших режиссеров».

Они стояли на углу бульваров Голливуд и Вайн вот уже полчаса, ожидая, когда в продажу поступят первые выпуски утренних газет. Здесь собралось десятка полтора людей — большая часть маленькой съемочной группы, работавшей над «Сердцами и цветами», Хьюго Сванн, Ральф и Вита, — пьяных не столько от вина, сколько от возбуждения. Когда у тротуара, визжа тормозами, остановился фургон и на землю к их ногам полетели связки газет, члены съемочной группы набросились на них, ломая ногти и разрывая веревки дрожащими руками.

— Если реакция зрительного зала что-нибудь да значит, рецензии должны быть хорошими! — хриплым голосом выкрикнул кто-то.

А потом они стали вслух зачитывать друг другу отзывы критиков, перемежая их радостными возгласами:

— Нет, вы послушайте, что пишет Морис Эдельман! — Или: — Мы заставили расплакаться саму Паулину Кэйл!

Они стояли, восторженно глядя друг на друга. Головы у всех кружились от облегчения, а голоса дрожали и срывались от счастья.

— Что будем делать? — спросил Гэри. — Домой возвращаться нельзя, нужно снять напряжение.

— Давайте устроим шикарный обед, — растягивая слова, предложил Хьюго. — Пошли, ребята, найдем приличный ресторан. Я угощаю.

— Обед? — Голос Виты сочился нескрываемым презрением. — После моих премьер мы устраивали настоящие оргии.

Целых три года Ральф неутомимо колесил по стране вместе со своей небольшой труппой. Когда же летом он вернулся домой, чтобы начать подготовку к новому театральному сезону, Лиза с замиранием сердца обнаружила, что в репертуар включен и «Пигмалион». Она предложила использовать кабинет Дента как репетиционный зал, и два месяца дом звенел голосами и смехом актеров, которые начинали репетировать с раннего утра и нередко заканчивали за полночь.

— Ты что, решила загнать меня в гроб напоследок? — пожаловалась Милли. — За последние несколько недель я приготовила больше мясных рулетов, чем за всю свою проклятую жизнь. — Милли решила, что настало время уйти на покой. В конце месяца она намеревалась окончательно переселиться к дочери. — Я слишком стара, чтобы проводить на ногах целые дни.

— Я не хочу отпускать тебя, — прошептала Лиза. Она подкралась к пожилой женщине сзади и обняла ее за шею. — Без тебя дом будет уже не тот. Почему бы тебе не остаться с нами? Я найму новую повариху.

— Ради всего святого, Лиза! Нельзя же приводить в свой дом всех, кто попадается тебе на глаза. Тебе давно пора научиться жить одной. А теперь убирайся из моей кухни и дай мне заняться делом. — И Милли с грохотом водрузила кастрюлю на плиту — верный признак того, что она тронута до глубины души.

Розовощекий юноша, которого Лиза приметила еще в Мэне, по-прежнему оставался в труппе, и она спрашивала себя, как относится к этому Гэри. Однажды, когда они вдвоем сидели на репетиции, Лиза заметила, как молодой человек прочувствованно прижался к Ральфу по окончании спектакля, и она с любопытством взглянула на Гэри. К ее удивлению, тот лишь слабо улыбнулся в ответ.

— Ральф уже немолод и падок на лесть, — негромко заметил Гэри. В начале года Ральфу исполнилось шестьдесят. — Я не возражаю, ведь он все равно возвращается ко мне.

— Я помню, как то же самое он говорил о Майкле.

Лиза чувствовала себя растерянной и сбитой с толку. Она-то полагала, что именно Ральф должен был хранить верность и демонстрировать постоянство, но выяснилось, что эта роль уготована Гэри, некогда светловолосому и симпатичному идолу несовершеннолетних истеричных девиц, которого она сама когда-то считала пустым и мелким.

Нелли написала Лизе, чтобы сообщить о том, что Патрик женился в Саудовской Аравии. «…Он прислал фото Питы, она — наполовину индианка и настоящая красавица, и даже немного похожа на тебя. А ведь ему уже сорок один, если ты помнишь. Хотела бы я знать, почему он ждал так долго. Что ж, лучше поздно, чем никогда, как говорила мама».

Письмо заканчивалось такими словами: «…На политическом фронте у нас творится что-то невероятное. Консерваторы избрали своим лидером женщину, Маргарет Тэтчер. Конечно, Гарольду Вильсону она и в подметки не годится, но представь себе страну, которой руководит женщина! Если представительницы слабого пола придут к власти, это будет очень странно. Что ты об этом думаешь?»