Математик Боя - Blood_and_Tea

прям взять и помереть, так что они стоически слушали довольно эмоциональную речь альбиноса, незаметно прогоняя по своему телу чакру. К их великому удивлению, два самых «пьяных» (по их мнению) юноши вообще не появлялись в сводках, которые им зачитывал их сенсей. Будто они и не пили тогда вместе с ними!

— Так и какого хрена? — уставшим голосом спросил выдохшийся, наконец, Тобирама, после того как зачитал все доклады о бедах, которые чунины и джонин принесли Листу.

Юноши (сидящие, к слову, прямо на коленях на деревянном полу) начали переглядываться, очевидно не желая «сдавать» своих.

— Ладно, давайте я, — вздохнул Данзо Шимура, вставая. — Нас всех вчера собрал Хирузен, чтобы мы все вместе… поддержали Сенсому…

— Что? — Тобирама удивленно моргнул. — Что ты сказал?

— Вчера Сенсома расстался с Наоми, как я понял, — поморщился юноша. — И Хиру… Хирузен пригласил нас поддержать его. Он сказал, что-то вроде: «Алкоголь — лучшее лекарство от душевных ран!», хотя я не очень уверен в том, что у Сенсомы были душевные раны.

— Как он себя вел?

— Нормально. Ну, в смысле, как обычно. Только был чуть более задумчивым, чем раньше. Или потерянным?..

— Его смутила та ситуация, в которую его завела госпожа Мито и Тороки, я полагаю, — все еще сидя, вставил слово Сэдэо. — Мы не знаем всех подробностей, но в доме лорда Хокаге точно что-то произошло в тот день.

— Это не ваша забота! — отрывисто бросил Тобирама, а потом добавил более мягко и задумчиво. — Поднимайтесь и уходите. Не волнуйтесь — санкций не будет. Но ваши кланы должны возместить весь ущерб и оплатить лечение того джонина, которого покалечил Тецу! Вам ясно?!

— Хай! — юноши поклонились и спешно покинули помещение.

Сенджу же, тем временем, подошел к своему любимому окну, открывающему вид на Коноху. У брата, конечно, окошко пошире будет, но Тобирама уж точно не желает побыстрее оказаться владельцем того кабинета. Нет-нет, брат должен жить… И для того, чтобы он жил дольше, им нужен Сенсома Томура…

То, что сделала Мито, альбинос не одобрял. Хитрая и жестокая Узумаки использовала Томуру в темную, попутно манипулируя своей дочерью и приплетая будущего наследника клана Сенджу. Тот же Тороки тоже был не в восторге от ее планов, но понимал — так надо. Точнее — он верил в это.

Так же верил и Тобирама… Пусть его племяннице предстоит вынести тяжелые испытания — она справится, так как глубоко в душе не является той размазней, которой обычно предстает перед Сенсомой. Она — шиноби и наследница двух сильнейших кланов — первая за долгие годы. Ее с детства готовили к этому. Обратной дороги нет.

И если бы не Сенсома — девочка уже бы вынашивала ребенка.

Но Наоми влюбилась в сироту, что смогла успешно скрыть и от матери и от отца. Вернее — она успешно скрывала это до окончания Академии и чуть дольше. Потом инкогнито было сброшено, но Мито не обратила на эту ситуацию особого внимания. По ее мнению, любовь та очень быстро потухнет, оставив ровную выжженную площадку для новой. С Тороки.

Из-за этого маленького допущения, которое Мито себе позволила, все и пошло не по плану.

Тобирама не обманывался — Сенсома Томура не был героем-любовником, да и просто выгрызать зубами счастье для Наоми из Хаширамы и Мито он бы не стал ни за что. Ему было бы легче сразу отказаться, но он был достаточно учтив, чтобы попытаться сделать все «нежнее» в этой ситуации. Будто относился к Наоми как к ребенку, а не девушке.

— Ладно… Гораздо проще — все спросить самому, — выдохнул Сенджу, открывая окно. — Техника Теневого Клонирования.

Клон, состоящий из чистой чакры и воли владельца (что считалось, и считается пока еще, невозможным), занял кресло заместителя Хокаге. Теперь даже Хаширама не поймет, что его брат где-то гуляет. Нет, можно было и просто отпроситься, но уж очень хотелось опробовать свое новое изобретение — Клона, естественно.

* * *

Сенсома Томура мирно спал на той самой крыше, на которой они с Хирузеном и ребятами пили ночью. Сейчас солнце находилось в зените и пекло довольно сильно, но этого оказалось мало, чтобы разбудить юношу.

Тобирама нашел его довольно быстро — сенсорские способности Сенджу были одними из лучших в деревне, а значит — и в мире. Да и крыша та находилась совсем рядом с домом Сенсомы, в который, поначалу, и пошел альбинос.

Картина вечно-хмурому взгляду Тобирамы предстала интересная: один из лучших его учеников нагло спал прямо на крыше, окруженный какими-то стеклянными бутылками. Некоторые из них были полны, большинство оставалось пустыми, а безмятежность на лице спящего Томуры откровенно бесила. И это вот он — причина ночных бед деревни?! Он, что ли, за Наоми переживает?! А не похож, хоть кунаем режь!

— Ну что же, — многообещающе буркнул себе под нос Сенджу. — Будет тебе побудка по деяниям… Алкоголик.

Одна простенькая ручная печать, и с ладоней второго, после Хокаге, срывается струя свежесотворенной холодной воды прямо на лицо Сенсомы. И только в последний момент, когда техника уже была активирована, и вода лилась струей, Тобирама понял, что от юноши совсем не пахнет алкоголем…

Молниеносное движение тренированного тела Сенсомы даже заместитель Хокаге заметил с трудом, а вот момент, когда он достал зонтик, альбинос вообще пропустил!

— Я не сплю, — спокойно поведал Томура, наблюдая за тем, как струя воды, разбиваясь о зонт, падала на горячий кирпич крыши. — Добрый день, Тобирама-сан.

Сенджу, не отвечая, подбросил одну из бутылок, валяющихся вокруг юноши, ногой. Поймав ее в верхней точке полета (у своего лица), он задумчиво изучил и наружную и внутреннюю часть бутылки. Нахмурился, открутил крышку и сделал пару глотков.

— Газировка, — скривился Тобирама. — Похмелье лечишь, ученик?

— И это тоже, — беспечно махнул рукой Сенсома, убирая зонт подальше. — А вообще — в такой жаркий денек бутылка холодной газировки бывает просто спасением.

— И откуда у тебя вообще взялась эта штука?.. — выдохнул ничего не понимающий Сенджу, садясь рядом с Томурой.

Парень выглядел совсем не так, как он себе представлял… Слишком спокойный и расслабленный. Слишком… мирный. Тобирама прекрасно знал, что Тороки вчера говорил с ним у дома Хаширамы. И даже смысл его мысли знал — юноша хотел, чтобы Сенсома ему врезал. Тогда Наоми было бы легче его отпустить, мол, «он такой жестокий, он тебе не пара!». Но адреналиновый наркоман