Математик Боя - Blood_and_Tea

class="p1">Все в кабинете понимающе заулыбались. Шиноби были универсалами — разносторонними воинами, которые могли в любой момент использовать как оружие все, что под руку попадется. За примером даже ходить не надо — Хомура Митокадо на том же экзамене на чунина использовал обычные камни, поднятые с промерзлой земли, и благодаря им он смог внести свой ощутимый вклад в победу. Самураи изначально тренировались как мастера кендзюцу, способные использовать чакру. Увы, их чакросистема к зрелым годам становилась узкоспециализированной, так что использовать природные преобразования им было не суждено.

— Вот что, — Тобирама перетасовал листы с докладами. — Очевидно, что все вы заслуживаете звания чунина, а этот экзамен был куда более жестким, чем обычные… Однако, испытания — есть испытания, и Утатане с ними не справилась. Хомура показал отличную комбинацию ниндзюцу, и генерал Сюнсуй в своем письме выдвигает и его в кандидаты на повышение, но… Я склонен дать звание лишь одному из вас.

— И я поддержу его, — поднял свою руку Хаширама. — Мы все еще готовимся к войне, что значит, что на высоких должностях должны стоять лучшие из лучших. Легче всего будет сделать это, если мы начнем с должностей пониже. Впрочем, Митокадо, ты уже понимаешь, к чему все идет, не так ли?

— Да, лорд Хокаге, — поклонился юноша.

— Тем лучше, — кивнул ему Сенджу с неизменной улыбкой. — Хочешь ли ты оспорить наше решение?

— Никак нет, — еще один поклон. — Сенсома Томура является шиноби, во всех аспектах превосходящим меня.

— Тогда хорошо, — согласно прикрыл глаза уставший Хаширама. — Можете идти. Сенсома, ты останься.

С сочувствующими, но понимающими улыбками, Саске, Хирузен, Хомура и Утатане, поклонившись Хокаге, покинули его кабинет. Тобирама тоже встал, но его задачей уход не являлся. Вместо этого, он сделал сложную распальцовку, после которой с незаметной ниши, находящейся на потолке, спрыгнули двое джонинов. Глубоко поклонившись, они тоже отправились на выход.

— Мито готовит ужин, — без предисловий начал Первый. — Причем этот ужин, грубо говоря, в твою честь.

— Вы говорите со мной не как Хокаге, — напомнил Сенсома.

— Сейчас я — просто любящий отец, — широко улыбнулся ему Хаширама. — И моя супруга зовет тебя к нам в гости. Придешь?

Перерожденный вздохнул. Очевидно — сегодня от него потребуют ответа. Война, которая может разразиться в любой момент, заставляет Мито Узумаки переживать за свою ненаглядную дочь в несколько раз больше обычного. Если все останется как есть — Наоми пойдет на фронт вместе с тем, кого она любит. Дочь Хокаге не станут отправлять на самоубийственные миссии, но даже так — война — есть война, и случиться на ней может всякое. Нехорошее… Однако, если Наоми забеременеет до начала конфликта мирового масштаба, то у нее будут все шансы на то, чтобы отсидеться в Деревне — самом безопасном месте в мире для ее жителей.

И Мито-сама не желает, чтобы отцом ребенка стал именно Сенсома.

— Конечно я согласен, Хаширама-сан, — Томура поклонился Сенджу как старшему. — Сколько времени у меня есть, чтобы привести себя в порядок?

— Мы отправляемся сейчас же, — жестко отрезал Тобирама. — Так что готовиться будешь, пока мы идем.

В «родное» селение команда экзаменуемых и их сопровождающих пришла из своего путешествия уже под вечер, так что сейчас большинство жителей Конохи уже закончили работать и отдыхали, в основном гуляя по деревне. Сенсоме было не впервой гулять по улицам военного центра Страны Огня вечером, когда основная масса его жителей тоже не сидит дома, однако, сегодня ему впервые пришлось прогуляться по центру Скрытого Листа с двумя важнейшими лицами в деревне.

На Сенджу все смотрели с обожанием. Даже на Тобираму — вечно хмурого, сурового и жесткого альбиноса, который терпеть не мог шум толпы и улиц. Но все благодарные взгляды, бросаемые на заместителя Хокаге, просто меркли с теми эмоциями, которые люди и шиноби испытывали, когда видели легендарного основателя в деревне.

— Господин Хаширама! Лорд Хокаге! — к троице неспешно прогуливающихся шиноби подбежал немолодой мужчина с свертком в руках — ремесленник, судя по одежде. — Прошу вас, не могли бы вы прикоснуться к моей дочурке — Маюри! Ей всего два месяца, и я хочу, чтобы хотя бы толика вашей Воли Огня жила с ней с детства!

Многие прохожие понимающе кивали, слыша это, с улыбками на губах. Никто не шикнул на простака, вознамерившегося вот так просто получить благословение для своей безродной (как и он сам) дочки от самого Бога Шиноби и Первого Хокаге. Перерожденный с удивлением отметил, что он, похоже, единственный, кто внутренне осуждает этого мужчину. Ну куда ты лезешь? Это же Лорд Хокаге — понимать надо! Важными делами занимается человек! Зачем отвлекать на столь… глупую, неуместную и откровенно провокационную просьбу? Вознамерился он, видите ли, Волю Огня «дочурке» на халяву передать! Ты бы лучше…

— «Так, стоп!» — осадил себя в мыслях Сенсома. — «Это во мне сейчас пятидесятилетний гражданин другой страны говорит. Мира другого. Это…» — он вздохнул чистый воздух полной грудью, заодно замечая улыбку на губах Хаширамы. — «Это тебе не Россия!»

— Конечно! — Бог Шиноби, тем временем, ловко принял сверток у ремесленника и обратился к девочке, заинтересованно посмотревшей оттуда на него. — Маюри-чан, — тихо и ласково начал он. — Я желаю тебе и твоей семье здоровья. Вижу ты вырастешь красавицей и умницей, так что слушай на будущее: не обижай слабых, слушайся маму и папу и люби себя и свою деревню и страну, и тогда все у тебя будет хорошо!

Девочка шмыгнула носиком и разрыдалась, чем вызвала только еще более широкую улыбку Сенджу. Ее отец торопливо забрал сверток и истово поклонился и поблагодарил Хокаге, почти со слезами на глазах. Жители Листа, смотрящие на эту сцену со стороны, улыбались вместе с Хаширамой, и даже Тобирама позволил себе изогнуть края своих губ, смотря на эту умильную картину.

Пока Хокаге живет и здравствует, живет и здравствует Коноха.

— Ах, Сенсома, Тоби-кун, проходите! — с порога поприветствовала вошедших в ее дом Мито. — Как всегда — чайник придется ставить заново…

— Твои сенсорские способности оставляют желать лучшего, — хмуро заметил Тобирама, прямо-таки ненавидящий, когда его имя сокращали.

— Не волнуйся, Мито, — улыбнулся Хаширама. — Мы никуда не торопимся.

Шиноби расположились в зале, где в прошлый раз Сенсома встречался с Тороки и обсуждал свои отношения с Наоми. Вспоминая о том разговоре, перерожденный корил себя за то, что вообще позволил втянуть себя в это. Первым делом — самолеты… в смысле