Имя Дракона - Ольга Видова

белому камню. Но Лист упорно отворачивался и возвращался к своему скорбному делу. Этот камень тут многие десятилетия, несколько часов подождет.

Закончили уже далеко за полночь. Синяя и желтая луна пошедшие на убыль, но все еще объемные, то и дело выныривали среди облаков, даря капельку света. Красная скрылась за горами, ей крови хватило в прошлую ночь.

Хабр продолжал спать и Лист ему немного завидовал.

— Жаль выпить нечего, — бросил Тим, вороша огонь и жуя твердую солонину.

Лист понял, что мысль о еде у него все еще вызывает тошноту.

— Что это вчера было? — спросил Тим, спустя еще некоторое время.

Лист видел, что другу хочется поговорить, но у него не было ответов.

— Я просил огонь помочь, — тихо сказал Лист.

— Я тоже.

— Я был готов отдать свою жизнь.

— Ты жив.

Тим не обвинял его, но Лист чувствовал стыд. Он не догадывался, что в нем сокрыта подобная сила, он бы непременно стал учиться.

Лист мотнул головой. Не стоит обманывать самого себя. Не стал бы. Произошло нечто необычное — нет в нем никакой силы. Он попытался сыграть в героя и напоследок забрать с собой побольше врагов. Только вот такие герои обычно умирают и попадают в легенды. Неправильный герой из него вышел.

— Я думаю, что огнепридурки хотели нас в жертву принести, — зло сказал Тим, подкидывая в костер дрова, — но это место дало силу тебе, а не им.

— Интересная теория.

Лист вспомнил мерзкий свист в голове, и перекрывший его голос: в тебе есть огонь.

Как тогда сказал пророк? Судьба даст тебе шанс выбрать куда идти.

Он старался не оглядываться на других, а все равно делал то, чего бы пожелала Белла.

Все бесполезно. Он отправился к огнепоклонникам за миром. Но Херлауг мертв, и нет ни одного шанса, что мир будет заключен. Разве что на головы огнепоклонникам упадет их великий змей, и запретит заключать договор с Лавиром. О, такой сюжет подошел бы для какой-нибудь жалкой книжонки — явился бог и решил все проблемы главных героев. В детстве Листа такие истории раздражали. Но как бы он не любил ту ярость и радость, что давал ему бой, он давно их не ощущал. Явись сейчас такой бог к нему, он бы обрадовался.

Лист попытался уснуть, но в голову лезли все более мрачные мысли.

Ближе к утру, он не выдержал и решил походить. Тим проводил его напряженным взглядом, но ничего не сказал.

Лист сам не заметил, как оказался у белого камня. Теперь, когда вокруг была лишь выжженная земля это место не вызывало в нем ни гнева ни сожалений. Он снял перчатку и положил ладонь на тёплый камень.

Конечно это никакая не могила. И никогда могилой не была. Этот камень полнился магией, она струилась вокруг него, казалось, стихии вокруг можно рукой пощупать.

Что там Мартин говорил? Земля вокруг — поле битвы, но место у камня полно любви.

Лист чувствовал, что этот камень символом мира, хранящим силу.

Он провел пальцем по трещине. Она не разрушила магию, скорее отмечала грядущие перемены.

С ним такое бывало. Он чувствовал силу. Умел смотреть на линии стихий, но не знал тайны плетений, не разбирался в заклинаниях и прочих магических тонкостях. Но он кожей ощущал присутствие или отсутствие магии. Мог прикинуть силу мага. Замечал ментальное воздействие. Иногда заранее знал, какое заклинание будет произнесено. Но чаще всего, не осознавал, что делает. Просто смотрел и понимал, что вот этот предмет перед ним может то и это.

Вот и сейчас перед его глазами предстала карта, словно высеченная на камне. Плоские земли Локосса окружены горами с севера, юга и запада. На краю карты Авелот и Ямалп, дляморя места не нашлось. С другой стороны гномьи горы отмечены нечетко, только северный и срединный перевалы явно выделяются. А вот северные горы представлены подробно. Райнер бы позавидовал такому качеству. Три пика, которые называли новыми, как будто выделены.

Лист даже провел пальцем по гладкому камню, рисуя маршрут. Сложные и опасные места подсвечивались вспышками света.

Можно бесконечно винить себя в случившемся, но какой в этом смысл?

Райнер сказал, что здесь нужен воин. Каллистрат. Он был им. Действовал мечом, а не головой. В конце концов он выжил. Сделал то, что всегда умел.

С самого начала, все проблемы с огнепоклонниками связывали с землетрясениями. А те еще и войну богов придумали из-за того же.

Херлауг мертв, как и лавирцы. Можно вернуться и снова попытаться договориться с вождем огнепоклонников. Стюрлауг мыслит ограниченно, но он не хотел разрывать вековые связи. Смерть Херлауга можно повернуть как жертву или волю огненного бога. Только станут ли его слушать. И сможет ли воин решить столь сложный дипломатический вопрос?

Если двинуться в горы, то он сможет найти силу, которая связана с этим камнем. Силу, которая помогла ему с огнем. Была ли эта сила дружелюбной? Да и огнепоклонники не просто так ждали их именно здесь. Это место для них важно. Дает ли оно силу им или они ему? Это место хочет жертв или дарует любовь?

Снова идти за кем-то? Или все же это будет его собственный путь?

Выглянувшая из-за облаков медвежья луна на минуту подсветила северные пики покрытые снегом. Один из них особенно выделялся, словно пронзал небо и пытался разорвать его на части.

Лист вспомнил, что в одной из легенд говорилось, будто над драконом создали гору.

Легенды, герои, детские игры.

Лист покачал головой.

Он уже гнался за драконом и встретил смерть. Но что, если только оказавшись здесь, можно понять куда именно идти? И что, если именно там найдутся ответы?

Лист отвернулся от камня и, вероятно в тысячный раз за прошедшие сутки, попытался отправить сообщение. Ему бы пригодился сейчас совет Беллы, Гура, Райна, да хоть кого-нибудь!

Но огонь недавно так много сделавший, теперь не хотел работать посыльным.

— У меня тоже не выходит, — Тим подошел к нему тихо, но не скрываясь. — Я надеялся, что если отойти подальше, то получится, но нет. Что-то изменилось. Стихии не слушаются так, как прежде.

— Я в этом ничего не понимаю, — признался Лист, и снова посмотрел на камень.

Придется решать самому. Как бы он поступил, если бы шла речь о назойливой тени тероризирующей захолустную деревеньку?

Если эта тень отряду по силам, то не стал бы ждать никого и перекладывать ответственность.

Ясно ли он мыслит?

Никакого мерзкого свиста в ушах, нет головной боли, даже раны на спине не напоминают о себе. Если тень