Форгс. Портрет из гвоздей - Виолетта Олеговна Кошлец

дело? Встретиться лицом к лицу с убийцей, план которого непредсказуем, как и он сам! – сказал Ник, от переизбытка эмоций, как на пружине, подпрыгнул с кровати, встав напротив Аны. – Я не подпущу его к тебе! Уж лучше мы будем рисковать жизнью, чем вы!

– Невероятно! – всплеснув руками, воскликнула Анабель. – А как же вместе до конца? Вместе? Мы начали это вчетвером, вчетвером и закончим! Ты думал, я смогу простить себя, если с тобой что-то случится? С кем-то из вас? Никогда!

– Ана права, – наконец, вступила в диалог Данетт. – Вы повели себя несправедливо по отношению к нам, – она, по сравнению с подругой, которая, выдохнув, плюхнулась на кровать, говорила спокойным ровным голосом. – Да, мы понимаем ваше благородные порывы, но сейчас не время для этого. Нам надо всем выдохнуть, придумать гениальный план и выиграть сумасшедшую дуэль. Согласны?

– Да.

– Я уезжаю на месяц, – неожиданно выпалил Эдриан, который до этого не проронил ни звука. Его фраза привела друзей в изумлении. Ана и Данетт переглянулись.

– Куда? Что-то случилось? – обеспокоено нахмурившись, спросил Ник.

– Все неплохо, – уклончиво начал Рей. – Я уезжаю в Германию. Мне нужно обследоваться и пройти курс лечения. Обычная процедура для сердечнобольных. Я уезжаю завтра. Но к новогоднему балу вернусь, – последнюю фразу он сказал, взглянув на Нетт, которая, отбросив прежний мысли, смотрела на него во все глаза. – У меня будет время подготовиться к выступлению и, самое главное, переварить все, что случилось за последние пару месяцев.

– Да, если не брать в расчет твои проблемы с сердцем, ты счастливчик, раз хоть на месяц сможешь выбраться из Форгса, но я буду чертовски скучать, просто дико, – сказала Ана, ласково улыбнувшись Рею.

– Если бы не твое сердце, я бы тебя не отпустил, – сказал Марин, толкнув в плечо друга. – Но не забывай, что кусок моего мотора – твой.

– О, как мило! – протянула Анабель.

– Если бы не вы, я бы уже давно уехал куда-нибудь в Монте-Карло, – сказал Моррис, как-то двузначно взглянув на Нетти, которая смущенно отвела свой взгляд.

– Чай? – предложила Коллинз, рассеяно встав с подоконника. – Заодно план придумаем.

– Давай, – согласилась Ана и пошла вслед за подругой на кухню.

Когда девушки скрылись за дверью, Николас, озадаченно уставившись на друга, спросил:

– Ты не знаешь, где Нетт разбила губу? Я не стал спрашивать у нее лично, вдруг ей неудобно об этом говорить.

– Так ты что не слышала? Данетт вчера подралась с Реджиной, – в голосе Эдриана мелькнули еле уловимые нотки чувства вины.

– Только не говори, что я за тебя, – взмолился Ник, хотя прекрасно знал ответ.

– Из-за меня. Джин устроила сцену, ну, знаешь, как она умеет. Рассказала, что я спал с ней.

– Я тебя не предупреждал. Снова я прав, а ты меня не послушал. Обычно люди учатся на своих ошибках, Рей.

– Знаешь, не ты один мне сегодня читаешь нотации. Слухи о драге разошлись по школе, и винят все вокруг в этом меня. Надоело. Пусть обе успокоятся, забьют на меня. Глупо, что они на что-то надеются.

– Обе? – с хитрой усмешкой спросил Мартин.

– Да, обе, – твердо, даже грубо ответил Моррис. – И больше мы не поднимаем эту тему.

– Я же тебя знаю, и уверен, что Нетт…

– Нет, мне все равно на нее, понимаешь? Дело было в перевоспитание. Перевоспитание закончилось, – сказал Эдриан и, в два широких шага подойдя к двери, уже собрался выйти из комнаты, как слова друга остановили его:

– Ты ведь уезжаешь из-за спора. Проиграл.

Парни рассказали за чашкой чая все подробности о дуэли. Обговорив детали, ребята начали разрабатывать план, который должен был получится просто гениальным и безукоризненным. Вместе они предлагали идею за идеей, отбрасывали худшие варианты, оставляя и совершенствуя лучшие. Шел час за часом, работа кипела, как и мозг у каждого из четверки. И девочкам, и парням досталась своя ответственная роль. И вот, план был готов.

– Странно, что сумасшедший решил выйти в свет. Если ему так хотелось меня убить, он мог сделать это, как обычно со спины, – заметил Мартин, пока девочки прибирали посуду со стола.

– Да, это очень опрометчиво с его стороны, – нахмурилась Бейкер. – Но не забываем, что мой братец псих. К тому же он явно дал нам понять, что у него будет план, о котором мы даже не подозреваем.

– Ничего. Когда мы начнем реализовывать наш замысел, он не успеет понять, что игра началась, – заметила Нетт.

– Самое главное, чтобы он не заманил нас в ловушку и не разгадал план до его осуществления, – добавил Рей.

– Нужно держаться задуманного и действовать сообща, тогда он не заманит нас, – сказала Данетт.

– Еще бы дядя Коннора уговорить.

– Думаю, это самое легкое из предстоящего. Мистер Пакенсон не меньше нас спит и видит Кельвина в оранжевом костюмчике. Пусть это риск, зато явно оправданный, – заметил Николас, обведя друзей решительным взглядом.

– Нетт, ты уверена? – спросила Ана у подруги, когда все уже надевали верхнюю одежду.

– Да, конечно, Это же очень важно. Я оставила родителям записку на случай, если не вернуться раньше.

– И что ты написала? «Ушла ловить убийцу, которого боится весь город, вернусь позже»? – спросила Бейкер с улыбкой, застегивая черную куртку.

– Конечно, – съязвила Нетти, – уверена, они не будут против.

Закупившись в супермаркете необходимым «реквизитом» по дороге в полицейский участок, ребята помчали по шоссе, больше не останавливаясь на полпути. Странно, но никому из четверых не было страшно лицом к лицу встретиться с настоящим убийцей. Присутствовала ненависть, решимость, смелость, желание найти ответы на вопросы, стремление восстановить справедливость, даже получить свою долю славы, но не страх. Он иссяк свою силу еще в начале их пути, когда у ребят стыла кровь от вида бездыханного тело, крови и боли родных. Все это вызывало дикий страх, но не в час расплаты над страхом, причиной прежнего ужаса. Они не думали о поражении, потому что настроились победить. А победы, как правило, не боятся, ею восхищаются.

В участке работа уже кипела. Где-то звонил телефон, где-то шустрые пальцы стучали по компьютерной клавиатуре. Один из полицейских, молодой, рыжеволосый, краснощекий мужчина допрашивал пожилого старика в поношенной клетчатой рубашке, а его помощница, симпатичная девушка в форме, распечатывала тексты и фоторобот на принтере. Именно эта картина на минуту привлекая внимания Анабель, когда ребята вошли в светлое наполненное солнцем здание. Когда они остановились у двери кабинета Коннора, собираясь войти, полицейский сам резко выскочил из-за двери, напоровшись на ребят.

– О, вы-то мне и нужны, – сказал он, взглянув на растерявшихся друзей. У Коннора был рассеянный вид, как у человека, которому