Грешница и кающаяся. Часть II - Георг Борн

Уже было поздно, и он собирался покинуть свой пост, как вдруг к подъезду подкатил еще один экипаж.

— Быть может, это барон пожаловал? — пробормотал уставший ждать господин д'Эпервье и подался вперед, чтобы лучше видеть.— Клянусь всеми святыми, это его экипаж!

Однако карета, вопреки ожиданию, не остановилась у подъезда, а покатила дальше, ко входу для прислуги.

Это было по меньшей мере странно! Господин д'Эпервье оставил свой пост и последовал за экипажем, прячась в тени деревьев. Измученный ожиданием, подгоняемый любопытством, он совсем забыл о предосторожности и, чтобы лучше видеть, приблизился к террасе, у которой остановился экипаж барона.

Терраса была изнутри ярко освещена, господин д'Эпервье мог хорошо видеть, кто выходит из экипажа — так же, впрочем, как и они его. Спохватившись, он поспешил укрыться за одной из колонн, которые поддерживали увитую плющом галерею.

Лакей отворил дверцу кареты, из нее выбрался Шлеве и тотчас же вошел в дверь заднего хода. За ним из кареты показался человек, закутанный в темный плащ, в котором д'Эпервье без труда узнал Фукса. Ну, наконец-то!

Фукс скрывался в Ангулемском дворце — быть может, даже против воли графини Понинской или, по крайней мере, без ее согласия.

Во всяком случае, лучшего убежища и придумать было бы трудно, так как вряд ли кому-нибудь пришло в голову искать беглого каторжника во дворце, посещаемом исключительно знатными людьми.

Забывшись, д'Эпервье слишком высунул голову из-за колонны, и бдительный лакей его заметил. Спустя некоторое время, когда обер-инспектор, обдумывая планы захвата беглого преступника, торопился домой, барон вышел к своей карете, и лакей тотчас донес ему обо всем замеченном.

Когда господин д'Эпервье возвратился в свою квартиру на улице Ла-Рокет, чтобы предпринять дальнейшие шаги, ему доложили о приезде какого-то господина, который просит немедленно принять его.

Обер-инспектор догадался, что за гость пожаловал к нему в такое время, и велел привратнику не принимать его, ссылаясь на поздний час. Привратник ушел, но тут же вернулся со словами, что господин не принял отказа и вручил ему для передачи свою визитную карточку. На ней значилась фамилия барона Шлеве.

Пока обер-инспектор придумывал новую причину для отказа, непрошенный гость уже стоял на пороге. Барон выглядел взволнованным, морщинистое лицо было бледней обычного, а серые глаза слегка косили, что служило у него признаком волнения.

— Извините, господин д'Эпервье,— сказал он, подавая свою костлявую руку в безукоризненной перчатке,— тысячу раз извините, что вынужден беспокоить вас в столь неурочное время…

Шлеве умолк и бросил вопросительный взгляд на привратника, все еще находившегося в комнате.

— Я собираюсь уезжать, господин барон,— холодно заметил обер-инспектор и повелительным тоном бросил привратнику: — Прикажите кучеру ждать меня внизу!

Привратник удалился. Когда дверь за ним закрылась, Шлеве приблизился к д'Эпервье.

— Я приехал так поздно, чтобы удержать вас от необдуманного шага, могущего причинить вам страшный вред; вы ведь собрались ехать к префекту полиции, не так ли?

— А если бы и так, господин барон, что из этого?

— Этот поступок оказался бы для вас роковым…

— Вы говорите загадками, господин барон!

— Да, я взволнован, позвольте мне собраться с мыслями. Вы были час назад в Ангулемском дворце?

— Вполне возможно… Ну и что?

— Вы видели там…— Шлеве оглянулся и произнес, понизив голос: — ла-рокетского узника?

— Вполне возможно… Продолжайте!

— И вы хотите принять меры для его поимки?

— Как вы догадливы, господин барон! Кажется, наш уговор выполнен обеими сторонами, и больше никто никому не должен.

— Выполнен, но не забыт!

— Что вы хотите этим сказать?

— Вы можете поплатиться головой, если захотите выдать преступника властям!

— Я не трус, господин барон, и готов это доказать!

— Вот видите, мои опасения подтвердились! — вскричал барон с большим волнением.— Как вовремя я успел! Послушайте меня, господин д'Эпервье, и поверьте, что не корыстолюбие привело меня сюда. Уговор наш действительно исполнен и прекратил свое действие, но не забывайте, что посредством его мы навсегда отдали себя в руки Фукса!

— Относительно себя я так не думаю! — с ледяным спокойствием произнес обер-инспектор.— Я должен исполнить свой долг.

— Предупреждаю вас, дорогой д'Эпервье, не делайте этого! Страшная опасность грозит нам обоим. Если вы решитесь отдать Фукса в руки полиции, он и нас с вами потянет за собой.

— Это вам сам Фукс сказал?

— Если хотите… да!

— Ах, какая зловещая угроза! — насмешливо сказал обер-инспектор.— Она, конечно, заслуживает полного доверия, равно как и субъект, от которого она исходит. И, тем не менее, я не должен забывать о своих обязанностях и не могу позволить снова обмануть себя, как это уже было однажды. Я совершил ошибку и теперь без колебаний намерен ее исправить!

— Вы погубите себя и меня!

Д'Эпервье пожал плечами.

— У вас еще есть время решиться и принять меры! — сказал он холодно.

— Послушайте! — воскликнул Шлеве.— Ваша торопливость ни к чему не приведет, она бессмысленна! Вы полагаете, что Фукс все еще находится в Ангулемском дворце?

Только теперь д'Эпервье понял, что совершил непростительную ошибку, не окружив предварительно дворец надежной охраной. Конечно, это было бы непросто сделать, и потом он ведь не знал, что его слежка обнаружена.

— Вы хотите,— продолжал Шлеве, видя, что его слова произвели ожидаемое впечатление,— вы хотите арестовать Фукса во дворце, но при этом забываете, что, пока мы тут с вами разговариваем, он давно уже находится в другом надежном месте. Вы ничего не достигли бы посредством ваших розысков, а только навлекли бы на себя двойное несчастье и погибли бы безвозвратно!

— Хотя я и сознаю, что вы правы, хотелось бы знать, в чем именно заключается это двойное несчастье! — спросил обер-инспектор несколько обескураженно, видя, что его обвели вокруг пальца.— Вы подразумеваете долю моей вины в бегстве этого каторжника? Полагаю все-таки, что не я главный виновник…

— Это так, достойный господин д'Эпервье, без сомнения, вина ваша есть и немалая. Но не забывайте, что вам еще грозит месть человека, не знающего, что такое страх, и поклявшегося убить вас, если вы вздумаете его выдать. Он страшный человек и исполнит свою угрозу, чего бы это ему ни стоило. И я, чтоб вы знали, нахожусь в такой же опасности, в таком же положении, как и вы, поэтому можете судить о намерении, которое привело меня сюда!…