Жизненный цикл Евроазиатской цивилизации – России. Том 2 - Александр Владимирович Семенков

общежитие. Одним из собеседников преп. Сергия был тезоименитый ему Сергий Нуромский, пришелец с Афонской горы. Библиотека Троицкой Лавры хранит древнейшие славянские списки Григория Синаита XIV и XV веков. В XV же веке там были списаны и творения Симеона Нового Богослова.

Из Болгарии происходил митрополит Киприан, возглавлявший в конце XIV – начале XV века Русскую Церковь. Киприан был тесно связан с Тырновской литературной школой и, возможно, являлся даже родственником болгарского патриарха Евфимия. По почину Киприана на Руси было предпринято исправление церковно-богослужебных книг по нормам среднеболгарской орфографии и морфологии. Продолжателем дела Киприана стал его племянник, тоже болгарин по рождению, Григорий Цамблак, занимавший пост митрополита киевского. Это был плодовитый писатель и проповедник, широко распространивший идеи Тырновской литературной школы. Позднее, в середине и в конце XV века, в Новгороде, а затем в Москве трудится автор многочисленных житийных произведений Пахомий Логофет, серб по рождению и по прозванию: Пахомий Серб. Могут быть названы и другие деятели культуры, которые нашли в эти века убежище на Руси, спасаясь от турецких завоевателей Болгарии и других южнославянских земель.

Однако нельзя сводить южнославянское влияние только к деятельности выходцев из Болгарии и Сербии. Это влияние было весьма глубоким и широким социально-культурным явлением. К нему относится проникновение на Русь идей монашеского молчальничества, воздействие византийского и балканского искусства на развитие русского зодчества. В иконописи видно влияние творчества художника иконописца Феофана Грека. Развитие переводной и оригинальной литературы и письменности, связано с именами книжников Пахомия Логофета, Максима Грека.

Для того чтобы этот прогрессивный, поступательный процесс смог широко проявиться во всех областях культуры, необходимы были и внутренние условия, заключавшиеся в развитии тогдашнего русского общества. Процесс, обычно обозначаемый, как второе южнославянское влияние на русский язык и русскую литературу, тесно связан с идеологическими движениями эпохи, с возрастающими и крепнущими отношениями тогдашней Московской Руси с Византией и южнославянским культурным миром. Этот процесс должен рассматриваться как одна из ступеней в общей истории русско-славянских культурных связей. Атмосфера русской общественной жизни и практика духовного опыта дали импульс для сложения собственно русской, национальной интерпретации византийской традиции, для формирования национального своеобразия православного духовного идеала: сосредоточенность внутренней жизни, смирение и покой, а также участливость и сердечность, внимание к людям и готовность служить общему делу.

ГЛАВА 77. Процессы и тенденции развития русского языка и литературы в ХIII–XV столетиях

77.1. Процессы и тенденции развития русского литературного языка в XIII–XV столетиях

Сначала удельная раздробленность, затем татаро-монгольское завоевание и захват западнорусских земель Литвой и Польшей становятся причиной разделения когда-то единой древнерусской (восточнославянской) народности на три восточнославянских народа: великорусского, белорусского и украинского. Общность исторической судьбы трех братских народов обусловила самую тесную близость между всеми тремя языками восточнославянских народов и вместе с тем обеспечила их независимое, самостоятельное развитие.

Новый этап в развитии русского общенародного литературно-письменного языка начинается со второй половины XIV века, и связан с формированием централизованного государства вокруг Москвы. Удельно-вотчинная раздробленность сменяется новым объединением восточнославянских земель на северо-востоке. Это объединение явилось причиной образования великорусской народности, в состав которой постепенно вливаются все носители русского языка восточнославянских земель.

Современные русские фонетическая и грамматическая системы сложились в общих чертах к XV веку. Переход от древнерусских грамматической и фонетической систем к современным осуществлялся преимущественно в XII–XIV веках. Основные исторические процессы, приведшие в названную эпоху к существенной перестройке русской фонетики и грамматики, рассматривает историческая грамматика русского языка.

В развитии литературно-письменного языка, который сформировался на почве органического слияния древнеславянской книжной, и восточнославянской народной речевых стихий в период удельно-вотчинной раздробленности обнаруживаются следующие тенденции.

С одной стороны, несмотря на ряд весьма заметных изменений, сказавшихся во всю силу к этому времени в общенародном языке, литературно-письменный язык, продолжает поддерживать прежние традиции, лишь эпизодически отражая произошедшие общеязыковые изменения в фонетике и морфологии.

С другой стороны, в письменный язык периода удельной раздробленности непрерывно проникают местные диалектные черты фонетики, морфологии, синтаксиса и лексики. Однако такое приближение письменного языка к местному говору приводит не к созданию нового, самостоятельного письменного языка в Новгороде или во Владимире, в Галиче или в Пскове, но лишь к образованию легко распознаваемой разновидности единого древнерусского письменного языка. Залогом единства для всех местных ответвлений древнерусского литературно-письменного языка в период удельной раздробленности являлись как общие древнеславянские элементы, закрепившиеся в письменном обиходе уже в Киевской Руси, так и в равной степени сходные для всех местных ответвлений общие восточно-славянизмы.

В русском (великорусском) языке старшего периода, т.е. в XIII–XVI веках, продолжалось сложное и противоречивое взаимодействие двух форм литературного языка. С одной стороны, увеличился контраст между книжно-славянской формой литературного языка и народно-русской. Значительные изменения претерпел народно-русский язык, следуя за живым разговорным языком. Книжно-славянский язык хотя и развивался, но более медленно и скупо. Так называемое «второе южнославянское влияние» в XV–XVI веках усилило отъединение книжно-славянской разновидности литературного языка от народно-русской. С другой стороны, непрерывно шел противоположный процесс – взаимодействие между этими разновидностями литературного языка. В результате этого взаимодействия возникали такие яркие памятники языка, как переписка царя Ивана Грозного с князем Курбским, замечательное «Житие протопопа Аввакума» и др.

В процессе разграничения совершенствовалась способность каждой из двух языковых систем выполнять свои специфические задачи; например, в эпоху второго южнославянского влияния обогатилась экспрессивно-эмоциональная сторона книжной речи и способность ее выражать сложные отвлеченные понятия, расширилась возможность создавать сложные синтаксические построения для передачи сложных смысловых связей между предложениями и т.д. В процессе сближения подготовлялась возможность слияния этих двух систем в одно целостное, хотя функционально расчлененное языковое единство. Однако, как правило, сочетание этих двух языковых систем достигалось до конца XVII века не их синтезом и слиянием, а вставкой, включением одной в другую, их чередованием в тексте – в зависимости от функции каждой части текста.

В связи с формированием языка великорусской народности: народно-литературный тип впитывает речевые средства великорусской речи и выступает в качестве языка деловой письменности. Книжно-славянский тип перерастает в риторический стиль в связи с ростом расхождений между книжной и разговорной речью, вызванных системно обусловленными изменениями в живой речи.

Все письменные памятники, дошедшие до нас от времени удельно-вотчинной раздробленности XIII–XIV веков, рассматриваются как памятники древнерусского литературно-письменного языка, независимо от места их написания. Но постоянные диалектные внесения, наблюдаемые в этих документах в данную историческую эпоху, позволяют условно выделить несколько зональных разновидностей письменного языка, различая их по характеру отражаемых в них диалектных явлений. Точного разграничения местных вариантов языка нет, так как этот вопрос еще недостаточно разработан и русская историческая диалектология