Вариант единорога - Роджер Желязны

Вдруг Алиса почувствовала, что Кролик на неё смотрит. Он долго не сводил с неё глаз, пока они не округлились – узнал. Она кивнула.

Кролик поднялся и медленно пошел вдоль стены. Подойдя к трону, произнес:

– Алиса…

– Как поживает Мышь-Соня? – спросила она.

– Сидит в чайнике. Как ты?

– О, время меня не очень пощадило. А твои-то как дела?

– Ты освободила меня, когда пела.

– Что? Как?

– Ты волшебница. Могла бы и сама уже догадаться. Я был рядом с Бармаглотом, когда ты и его освободила. Он там снаружи, надеется, что ему удастся сожрать Бингерна.

Кролик снова посмотрел на сражающихся Люцера и Бингерна.

– Крепкие ребята. Трудно сказать, кто из них господин, а кто слуга.

– А вот мне не трудно. Бингерн больше не человек.

– Он всегда будет всего лишь лейб-гвардейцем в небесном сонме.

– Что ты такое говоришь? Он павшая звезда – высшее существо, которое пострадало от общения с этим миром.

Королева Червей взвизгнула, когда противники оказались совсем рядом с ней, а рога Бингерна оставили глубокие следы на каменном полу у её ног. Но в следующее мгновение сцепившиеся враги откатились в сторону.

– Павшая звезда – лорд Люцер, – возразил Кролик. – Сегодня ночью его нужно заставить вспомнить, кто он такой. Бингерн был его слугой; он захватил власть, когда Люцер, его господин, потерял память.

– Что? – вскричала Алиса. – Бингерн самозванец?

– Вот именно. Теперь, когда ты меня освободила, я надеюсь стать свидетелем того, как сегодня ночью его власти придет конец.

Послышался оглушительный грохот, когда противники налетели на стену, и здание содрогнулось.

– А почему Бингерн превосходит умением сражаться своего господина"? спросила Алиса.

– Лейб-гвардеец должен пройти специальную подготовку, чтобы быть в состоянии противостоять легионам мрака, – ответил Кролик.

Казалось, что Люцер и Бингерн уже целую вечность молотят друг друга луна поднималась все выше и выше. И вдруг удары Бингерна стали попадать в цель все чаще, и в конце концов он прижал Люцера к полу, опустился на колени и, схватив его голову, принялся колотить ею по каменному полу.

Увидев это, Алиса крикнула:

– Юлеки, Бичующий Ангел, помоги нам! Скорее! Тебя зовет Алиса. – И бросилась на середину часовни.

Ослепительная вспышка, и над пентаграммой возник белый сияющий шар. Бингерн поднялся на ноги и встал к нему лицом, оставив задыхающегося, окровавленного Люцера на полу.

– Юлеки, это несправедливо – ты не должен был приходить сейчас! объявил он. – Я устал и не могу встретиться с тобой как полагается!

– Вот и хорошо, – пропел в ответ чей-то мелодичный голос. Превращайся! Ты не должен стыдиться того, что уходишь со мной без борьбы.

Бингерн посмотрел на Люцера.

– Ты помнишь? – прогремел его голос.

– Что? – спросил Люцер.

Бингерн быстро взглянул на Юлеки.

– Я следую кодексу воина, будем сражаться!

– Отлично.

Он бросился вперед, но, как только коснулся сверкающего шара, какая-то сила подняла его в воздух, завертела, словно в водовороте, а потом швырнула на каменный пол. Шар повис прямо над его грудью. Бингерн попытался пошевелиться, но был не в состоянии двинуть ни рукой, ни ногой.

– Мог бы и подольше со мной повозиться, – прошептал он, – ради него. Я уже многие десятилетия делаю все, чтобы его вылечить. Думал, что это поможет. Мне хотелось, чтобы он был в порядке, и тогда его можно было бы вернуть.

– А у меня другой план.

Бингерн повернул голову и посмотрел на Люцера.

– Господин! – позвал он. – Вспомните! Пожалуйста!

– Я помню, мой верный слуга, – послышался ответ; Люцер взял руку Алисы в свою, и её неожиданно окружило мягкое сияние.

– Твоя работа здесь завершена, – сказал Юлеки Бингерну. – А вот его нет, хотя к нему и вернулась память. Он наведет порядок в этой стране, которую ты принес в жертву ради его исцеления.

– Я мог бы ему помогать!

– Это неразумно. У них связаны с тобой тяжелые воспоминания.

Прогремел гром, и Юлеки с Бингерном исчезли. Алиса почувствовала, как груз прошедших лет свалился с её плеч в тот самый момент, когда её коснулось призрачное сияние.

– Что происходит? – спросила она. Люцер помог ей подняться на ноги.

– Я проведу тебя сквозь годы в твою юность, старый друг, – сказал он. – Кстати, сегодня и в самом деле должна состояться свадьба. Готова?

– Ты серьезно?

– Конечно. Мне очень нужна твоя помощь и ты сама. В конце концов, ты ведь настоящая богиня – по крайней мере здесь.

– Это уже слишком, – проговорила Алиса, с удивлением разглядывая свою руку, с которой прямо у неё на глазах исчезли морщины. – Я никогда не пойму.

– Идем со мной.

Он подошел к двери и распахнул её.

Они собрались вместе: Шалтай и ухмыляющийся Кот, Мышь-Соня и Болванщик, Мартовский Заяц, Тюлень и Бармаглот… Все дружно завопили:

– Люцер и Алиса! Люцер и Алиса!

– А что, вполне приличное место, не хуже других, – улыбнулся Люцер. Алиса, ты возьмешь меня в мужья?

Она обвела взглядом разношерстную компанию. Самые необычные существа продолжали прибывать, и Королева сказала:

– Соглашайся, Алиса. Ты нам нужна. Вотчина Бингерна теперь, естественно, принадлежит тебе. Соглашайся.

Алиса посмотрела на Люцера, на толпу, а потом снова на Люцера.

– Вы все спятили, – объявила она. – Как, впрочем, и я.

С небес полилась дивная музыка, и, подняв голову, Алиса увидела, что в заоблачных высях медленно исчезает маленькая звездочка.

Роджер Желязны

Вариант единорога

Причудливое переплетение мерцающих бликов, вспышки света – он двигался осторожно, с изящной неспешностью, пропадая и возникая снова, словно напоенный грозой вечерний сумрак, – или тени, возникающие между проблесками огней, и были его истинной природой? Вихрь черного пепла, изысканный танец под музыку поющего в песках ветра, свершаемый вдоль высохшего русла реки за домами, пустыми и одновременно наполненными, точно страницы непрочитанных книг, или тишина – в паузе, когда музыка вдруг стихла, но вот-вот польется снова,

Исчез. Появился снова. И снова.

Вы сказали, могущество? Да, Нужно обладать силой и величием, чтобы суметь возникнуть до или после своего времени. Или одновременно – до и после,

Он тонул в полумраке теплого южного вечера, являлся взору на одно короткое мгновение, устремленный вперед, а ветер разметал его следы. Когда они оставались, следы.

Причина. Всегда бывает какая-нибудь причина. Или несколько причин.

Он знал, почему он здесь – но ему не было известно, почему именно здесь, в этом месте.