Плавать с дельфинами - Эрин Пицци

— Как они все это едят? — жаловалась Пандора Ричарду, когда они поднимались в спальню, простившись с Молли.

Ричард улегся на большую кровать с четырьмя колоннами, раскрыл книгу, на глаза ему сразу попалась знакомая картинка, изображающая голого Питера Пэна, сидящего на поганке и играющего на своей свирели. Пандора удалилась в ванную, приняла душ и надела лучшее свое розовое шелковое неглиже. Расчесав волосы, она надушилась «Шалимаром». Когда Ричард увидел ее, на лице его появилось выражение самого откровенного восхищения.

— Пандора, я в жизни не видел ничего более красивого.

Пандора двинулась к кровати, опустилась на воздушные белые простыни, улыбнулась.

— Никто все равно не поверит, Ричард, что вы только и делали здесь, что читали мне на сон грядущий.

— Какая разница! — ответил Ричард.

Ричард начал читать, Пандора слушала. Когда по сюжету Питер Пэн должен был улететь, Пандора очень расстроилась, но не подала вида, спрятав лицо в гуще длинных волос. А когда Питер захотел вернуться к матери, натолкнулся на вставленные в окна металлические прутья и увидел другого ребенка в своей колыбели, Пандора не выдержала. Громко всхлипнув, она бросилась на грудь Ричарду.

От удивления он даже выпустил книгу из рук.

— Пандора, ведь это все сказка!

— Нет, это не сказка, — плакала Пандора, — это совсем не сказка. Это — правда, эта книга — о таких людях, как я, а их очень много на свете, Ричард. Нас можно найти повсюду, мы солдаты Армии Нежеланных. — Плач Пандоры перешел в истерику.

Ричард обнял ее и попытался успокоить, нежно покачивая.

— Ты желанна, Пандора. Я желаю тебя, я всегда тебя буду желать. Мы поженимся. Я буду любить тебя. Обещаю.

Но ничто не могло успокоить Пандору.

На острове Малое Яйцо Джулия сетовала, обращаясь к Джанин:

— Так больно смотреть на нее, когда она плачет.

— Знаю, — отвечала Джанин, — но все это поможет исправить какую-то часть ее жизни. Она так далеко спрятала все это в своей памяти, что только в таком вот трансе может это вспомнить. К тому же эти страдания помогают ей. Бедная Пандора! Но теперь ей уже осталось недолго мучиться. Скоро наша подружка опять будет с нами.

Глава сорок вторая

Пандоре становилось все труднее бодрствовать. Ее просто тянуло в сон, и только там она чувствовала себя уютно, в безопасности. Свою огромную пластиковую бутылочку с таблетками она носила всюду с собой. Однажды Ричард, прочитав ей «Маленького принца», спросил, не могут ли они заняться любовью. Она согласилась. Ричард был с ней очень нежен. После Пандора заверила его, что ей все очень понравилось, но, по правде говоря, она так ничего и не почувствовала. Совсем ничего. Ей, конечно, было приятно держать в руках его голову, целовать ясные, спокойные глаза, видеть радостное выражение лица, когда он кончал, издавая счастливые стоны. Но…

— Тсс, — предупредила Пандора, зажимая ему рот, — а то разбудишь Нэн.

Ричард захохотал, откидываясь на подушку.

— Она, наверное, уже проснулась и теперь, задрав задницу, слушает, приложив ухо к полу. Но кого это волнует?! — Он хотел было поцеловать Пандору, но обнаружил, что она уже уснула. Ричард нахмурился: ее сонливость начинала беспокоить его, хотя, конечно, она многое пережила, бедняжка. Он взглянул на нее еще раз, и радость вновь охватила его. Ричард понял, что влюблен, искренне влюблен в эту замечательную женщину. На следующей неделе они вернутся в Бостон и будут жить вместе. Мариан уже получила указания упаковать вещи Пандоры и переслать их в квартиру Ричарда. Служанка прислала Пандоре короткую записку, в которой писала, что не хотела бы оставлять свой дом, семью, но что будет всегда помнить хозяйку и молиться за нее.

Пандора была рада отъезду из поместья викария большинства родственников. Остались лишь Делайла и Нэн. Что касается Молли, то Пандоре она продолжала нравиться. Особенно любила она несколько приземленное, простецкое чувство юмора пожилой женщины.

Этот день ничем особенным не отличался, если не считать сильной жары и того, что Пандора проснулась с головной болью. Боль не отпускала, а поскольку женщина знала, что ей не избежать за завтраком соседства с Нэн с ее свинушной физиономией, она решила принять лишнюю таблетку валиума.

За трапезой палящее солнце словно колотило Пандору по голове. Она вдруг почувствовала, что теряет сознание, и навзничь упала на траву.

Ричард вскочил со стула, поднял ее с земли и внес в холл дома, нежно положив на кресло викторианского стиля. Молли бросилась звонить обслуживающему их семью доктору. Именно в этот момент Нэн получила долгожданную возможность проникнуть в тайну столь отвратительной ей женщины. Она открыла вместительную сумочку Пандоры и тотчас же наткнулась на ту самую большую пластиковую бутылочку, полную разноцветных таблеток. Глаза Нэн хищно вспыхнули. Она бросилась вслед за остальными в холл, оставив сумочку лежать на лужайке перед домом.

— Молли, дорогая, вам нет никакой нужды звать доктора, — выкрикнула она, помахивая бутылочкой с таблетками перед удивленным лицом Молли. — Посмотрите-ка лучше на это.

— Ну, это таблетки, разве нет? — сказал Филип.

— Вот именно, таблетки! Но позвольте уточнить вам, что это за таблетки. Это — наркотики, — прошипела Нэн.

— Заткнись, Нэн, — бросил Ричард, — заткнись, тупая болтушка, сволочь!

— Эта женщина, — продолжала разоблачительную речь Нэн, с перекошенным ртом, истекающим слюной, — она наркоманка!

Пандора открыла глаза.

— Где я? — спросила она, оглядывая окружившие ее обеспокоенные лица.

— Ты упала в обморок, — мягко сказал Ричард, держа ее за руку, — я внес тебя в дом. Скоро приедет доктор.

— Моя сумочка, Ричард! — Паника охватила Пандору.

— Того, что ты ищешь, там уже нет, Пандора. Ты ведь вот это ищешь, не правда ли? Ты же наркоманка! Давай-давай, признавайся. Ты — наркоманка!

Пандора беспомощно и потерянно взглянула на Нэн.

Ричард вырвал бутылочку из руки Нэн, а затем сильно ударил ее. Женщина упала на пол. Рот ее так и остался широко раскрытым от изумления.

— Гарет, что ты стоишь, сделай же что-нибудь, — только и смогла выкрикнуть она.

— Ничего не буду делать, — ответил ее муж. — Мне самому надо было бы треснуть тебя как следует еще много лет назад. Извините, Пандора, Нэн всего лишь старая тварь, вечно во все сующая нос.

Глаза Пандоры наполнились слезами. Молли крепко обняла ее.

— Не волнуйтесь, дорогая. И не смущайтесь. Я годами не могла отучить себя от виски. Я была тогда молода и к тому же замужем за викарием и должна была ходить в гости ко всяким вонючим людям с отвратительными характерами. Наконец, мне приходилось еще и посещать церковь, чтобы доставлять удовольствие Филипу… Я начала с рюмочки по утрам, потом к ним добавились рюмочки в одиннадцать, потом стопочки в обед, еще стопочка за полуденным чаем. Так и стал у меня день полон рюмочек да стопочек. А вечером я засыпала так, что не слышала, как просыпались и плакали дети. То было удивительно чудесное время. Но про это все прослышал епископ. И вот однажды я так напилась, что запихнула двух своих самых младших в таз и отправилась в деревню за покупками. К несчастью, одеться-то я забыла. По этому поводу епископу позвонили, наверное, человек сто. Ему, в свою очередь, пришлось поговорить с Филипом, и в результате я вынуждена была бросить пить. Да, кстати, хорошо, что вспомнила, солнце уже, так сказать, над нок-реей. Так что пришло время выпить по здоровому бокальчику джина с тоником, а? От джина я начинаю хихикать. Так у меня всегда было.