Древняя и средневековая Русь, IX–XVII вв. - Евгений Спицын

Как отметил очень вдумчивый и проницательный историк, профессор А. Г. Кузьмин, не все так однозначно с историей этого Судебника, поскольку:

1) Единственное летописное известие о его принятии, дошедшее до нынешних времен, сохранилось только в Типографской летописи, составленной в конце 1520-х гг., где содержалось весьма лаконичное известие о том, что: «Того же лета 7006 (1497) князь великий Иван Васильевич придумал с боярами и уложил суд судити и боярам, окольничим, а у боярина быти дьяку, а судити по Судебнику по великого князя». Аналогичное свидетельство, возможно, содержалось и в Троицком летописце, на который ссылался Н.М. Карамзин, однако эта летопись была безвозвратно утеряна в московском пожаре 1812 г.

2) Оригинал Судебника до нас также не дошел, и его единственный список, дошедший до нас, был выполнен на бумаге с таким же водяным знаком, на которой был создан список «Духовной грамоты» Ивана III в 1504 г.

3) То, что сам Судебник сохранился лишь в единственном экземпляре, тоже вызывает массу вопросов и дает основания предположить, что это был не обязательный закон, одобренный Боярской думой и великим государем, а лишь проект закона, внесенный на их рассмотрение, тем более что фактических материалов применения этого Судебника на практике в письменных источниках обнаружить до сих пор не удалось.

По своей структуре Судебник Ивана III представлял собой внушительный сборник норм тогдашнего уголовного и уголовно-процессуального права, основными источниками которого стали Сокращенная редакция «Русской правды», созданная в XV в., различные «Кормчие книги» XIV—XV вв., Новгородская (1440―1471) и Псковская (1397—1467) судные грамоты, текущее княжеское законодательство, а также нормы обычного права и богатая судебная практика, существовавшая в разных русских землях.

В оригинальной рукописи текст первого Судебника не был разделен на отдельные статьи, хотя имелось несколько подзаголовков и традиционные киноварные инициалы, однако позднее он был разбит ровно на 100 статей. Одна группа статей была посвящена преступлениям против личности, в частности душегубству, злостной клевете и бесчестию. Другая группа статей касалась защиты частного имущества от татьбы, разбоя, истребления, повреждения и противозаконного использования и т.д. В этом Судебнике впервые была установлена четкая система наказаний, а именно смертная и «торговая» («битие кнутом») казни, а также различные виды денежных штрафов и взысканий и полная конфискация имущества («поток и разграбление»).

Особую «популярность» у историков первый общерусский Судебник приобрел еще и потому, что именно в нем содержалась знаменитая 57-я статья, в которой был впервые установлен конкретный срок крестьянских переходов от своих феодалов к другим или «на вольные хлеба» — осенний Юрьев день, и зафиксирована четкая плата за «пожилое» в размере 50 копеек с одного крестьянского двора.

В 1490 г., после скоропостижной кончины своего старшего сына Ивана Молодого, Иван III долго не мог определиться, кому из представителей великокняжеской династии передать права на великокняжеский престол. Связано это было, прежде всего, с резко обострившейся борьбой за власть между ближайшими родственниками великого князя — его невесткой и вдовой умершего княжича Еленой Волошанкой (1464—1505) и его второй супругой Софьей (Зоей) Палеолог (1455―1503). Первоначально этот спор решился в пользу первой группировки, которую возглавляли три очень влиятельных члена Боярской думы — князья Иван и Василий Патрикеевы и их зять, князь Семен Ряполовский. В результате хитроумных закулисных интриг старший внук Ивана III царевич Дмитрий Иванович в 1498 г. был официально объявлен наследником московского престола. Однако после неожиданной опалы отца и сына И.Ю. и В.И. Патрикеевых и казни князя С.И. Ряполовского, под давлением влиятельных церковных иерархов, прежде всего, Иосифа Волоцкого, обвинивших Дмитрия и его мать Елену Волошанку в связях с «жидовствующими» еретиками, великий князь вынужден был изменить свое первоначальное решение. В 1502 г. внук и невестка великого князя были посажены в темницу и затем тайно умерщвлены, а новым наследником престола стал младший сын Ивана III от Софьи Палеолог двадцатитрехлетний князь Василий Иванович (1479—1533).

1503 г. стал трагическим годом для всей великокняжеской семьи: сначала умирает великая княгиня Софья Фоминишна Палеолог, а затем у самого Ивана III произошел страшный «апокалипсический удар» (вероятно, ишемический инсульт), от которого он так и не оправился до самой своей смерти. После кончины великого государя на московский престол вступил его сын Василий III (1505—1533), который успешно продолжил политику отца по собиранию русских земель вокруг Москвы.

Вскоре после смерти польского короля и великого литовского князя Александра Казимировича и вступления на престол его младшего брата Сигизмунда I (1506―1548), в 1507 г. на территории Литвы вспыхнул мощный мятеж влиятельного туровского князя Михаила Львовича Глинского, предъявившего свои претензии на литовский великокняжеский престол. В результате этого события возобновилась Вторая русско-литовская пограничная война, которая шла вяло и натужно. Крупных побед не довелось испытать ни одной из воюющих сторон, и в 1508 г. новый польский король подписал с Москвой «вечный мир», признав за ней все чернигово-северские земли.

В ходе скоротечной русско-ливонской войны (1509―1510) к Москве окончательно была присоединена территория Псковской боярской республики, уже полвека обладавшей чисто номинальной автономией, поскольку там еще с 1461 г. сидел великокняжеский наместник, в роли которого выступали многие бывшие удельные князья, перешедшие в разряд служилых князей великого московского князя, в том числе Владимир Андреевич Ростовский (1461—1462), Иван Александрович Звенигородский (1463―1466), Федор Юрьевич Шуйский (1467―1472), Ярослав Васильевич Оболенский (1473—1477) и другие.

В 1512―1522 гг. состоялась Третья русско-литовская пограничная война. Ареной боевых действий на сей раз вновь стал многострадальный Смоленск. Первые два похода русской армии, состоявшиеся в 1512—1513 гг., увы, не увенчались успехом. И только после того, как русскую армию возглавили два талантливых русских воеводы — Даниил Щеня и Михаил Глинский, перешедший на сторону Москвы, в 1514 г. Смоленск был, наконец, взят. Вялотекущие боевые действия на смоленском фронте продолжались еще около восьми лет, пока в 1522 г. воюющие стороны не заключили очередное перемирие на пять лет.

Параллельно с борьбой за многострадальный Смоленск Василий III окончательно решил и судьбу великого Рязанского княжества, где с 1516 г., отстранив от реальной власти свою мать, «промосковскую» княжну Аграфену Васильевну, стал править юный князь Иван Иванович (1496—1534). Судя по скупым летописным свидетельствам, он попытался при поддержке нового крымского хана Мехмед Гирея (1515—1523) возвратить независимость своего княжества, и предложил татарскому «царю» заключить с ним брачный союз и взять в жены одну из его дочерей. Вероятно, об этом сразу донесли Василию III, и тот вызвал мятежного князя в Москву. Предвидя свою незавидную участь, тот поначалу отказался ехать к великому князю на поклон, но затем, поддавшись уговорам ближнего боярина Семена Коробьина, все же приехал в первопрестольный град. Естественно, здесь его сразу схватили и посадили в темницу, а в Рязань был послан великокняжеский наместник, князь Иван Васильевич Хабар Симский, которому чуть позже, в 1521 г., пришлось отражать осаду крымских татар на столицу поверженного княжества.

По мнению одних историков (С. Соловьев, А. Пресняков), это важное событие, знаменовавшее собой полное и окончательное подчинение великого Рязанского княжества Москве, произошло в 1517 г., а по мнению их оппонентов (Д. Иловайский, А. Кузьмин, О. Творогов, Л. Войтович), сие событие случилось только в 1520 г. Таким образом, к началу 1520-х гг. под скипетром великого князя Московского и государя всея Руси были объединены все русские земли, за исключением тех, которые все еще входили в состав Польши и Литвы. Правда, в 1521 г., во время совместного нашествия казанских и крымских татар Ивану Рязанскому удалось бежать из Москвы, однако не принятый самими рязанцами, он ушел в Литву, где получил от Сигизмунда I в пожизненное владение местечко Стоклишки в Ковенском повете и прожил здесь до конца своих дней.

При Василии III прекратили свое реальное существования и практически все московские удельные княжества, правителями которых были умершие к тому времени братья и племянники великого князя: Волоцкое (1513), Калужское (1518), Угличское (1521) и другие. К концу его правления в рамках единого Русского государства остались только два удельных княжества — Дмитровское и Старицкое, где, соответственно, правили два его младших родных брата Юрий и Андрей Ивановичи.