Сборник "Cambiare Podentes: Invocare" - Jordan Grant

Северус немного помолчал.

- Гарри. Моей вины в этом нет.

Гарри скорчил гримасу, но кивнул.

- Ну да. Ты же не виноват, что я должен выпить зелье, сделанное из самой мерзкой дряни в мире. Надо же – «Драконий Дурман». Черт, что за нелепое название. Придушил бы того, кто его выдумал. Ладно, неважно. Что мы будем делать с моей аллергией? Если придется до самого ритуала ежедневно принимать драконье дерьмо, я спячу.

- У тебя нет аллергии. Это нормальная реакция.

- «Нормальная»! – Гарри слабо усмехнулся, затем откинул голову на спинку дивана и снова закрыл глаза. – Впечатления были такими... яркими. Не представляю, как мы пройдем ритуал, если я буду в таком состоянии. Инструкциям я следовать не смогу – это точно. Кажется, мой мозг либо застревал на паузе, либо на перемотке вперед… Ну, это маггловские термины, ими пользуются для разных устройств вроде плееров...

- Я понял, – прервал его Северус. – Действие наркотика уже закончилось?

- Не думаю - я до сих пор сижу тут и восхищаюсь изнанкой своих век.

- По крайней мере, сейчас ты вполне способен владеть собой.

Северус задумался. Возможно, после испытанной только что пьянящей чувственности, Гарри будет проще перейти к менее интимному занятию. Что, безусловно, поможет юноше – чье лицо, до сих пор пунцовое, выдавало его смущение – взять себя в руки.

– Сможешь ли ты описать ощущения, испытанные под влиянием препарата?

Северус заметил, что Гарри покраснел еще сильнее.

- Э...

Северус едва не поморщился, поняв, как именно Гарри истолковал просьбу.

- Я не прошу рассказать о том, что тебе хотелось делать. Физические ощущения. Частота пульса, дыхания и тому подобное. Как эти реакции изменялись со временем? Ну, и так далее.

Юноша уже не казался таким смущенным; он кивнул и огляделся в поисках пера и пергамента. Северус указал на рабочий стол, и Гарри, пошатываясь, направился к нему. Но, выложив на стойку необходимые принадлежности, он продолжал стоять и смотреть на них.

- Что-то не так? – поинтересовался Северус, наводя порядок и раскладывая ингредиенты по местам.

- Вроде того, – Гарри взял перо и несколько раз неуклюже поводил им по пергаменту. – Кажется, я разучился писать.

- Может, попробуешь воспользоваться чернилами?

- Ха-ха, – сердито взглянул на него Гарри. Но злость его вскоре испарилась. – Я не забыл про чернила. А пробовал писать без них, потому что для меня все это как-то странно. Я... я не помню, как выглядят буквы.

Северус изогнул бровь, но оставался спокойным, хотя услышанное его взволновало.

- А читать ты сейчас можешь?

Гарри схватил ближайший пузырек и уставился на этикетку.

- Нет. Это нормально?

Глупый вопрос. Знай Северус о подобном побочном эффекте, он не просил бы его ничего записывать. Однако зельевар удержался от явительного замечания.

- Это пройдет, – просто заметил он, продолжая расставлять по местам склянки.

- А если нет?

- Конечно, пройдет.

Гарри закусил губу.

- Я... это все очень странно. Я помню, что мое имя начинается с «Г», но, хоть убей, не знаю, как выглядит эта буква. Э... она такая круглая с точками до и после?

- Это палочка с перекладиной вправо.

- Но это же совершенно бессмысленно...

- Гарри, это пройдет. Не думай об этом сейчас.

- Ладно. – Гарри вздохнул так тяжко, что рубашка на груди натянулась под напрягшимися мускулами.

Северус отвернулся, но это было бесполезно - увиденное продолжало стоять перед глазами. Пока они разговаривали, член несколько поник, но, очевидно, вновь пробудить его интерес ничего не стоило.

- По любому, я хотел спросить о Дурмане. Если я не смогу сосредоточиться достаточно, чтобы исполнять указания, как вообще ритуал сможет завершиться успешно?

- Учитывая, что Podentes удачно применялся для передачи силы несколько раз, то, очевидно, можно сказать с точностью - переработанный опиум не помеха ходу ритуала.

- Ну да, есть у меня аллергия или нет, в любом все равно я оказался слишком чувствителен к этому наркотику.

Северус нахмурился. Сейчас его волновали две вещи: Гарри был прав, и Северус должен был предусмотреть это. Впрочем, он знал многое из того, о чем сам Гарри даже не имел понятия.

- Это был сырой, неразбавленный Дурман, применяемый для проверки на аллегрическую реакцию, – решил объяснить он. – Однако в зелье, которое тебе придется выпить, его свойства частично нейтрализуются, вступив в реакцию с другими магическими компонентами. Вряд ли ты отреагируешь так, как сегодня.

Гарри кивнул, тяжело опираясь на стойку.

- Ну, ты же зельевар, вот и объясни мне. Как, в таком случае, я отреагирую?

- Об этом невозможно сказать с уверенностью, исходя из одного лишь состава зелья. Все-таки никаких современных исследований по данному вопросу не существует...

- Ну так предположи, Северус, – нетерпеливо перебил Гарри, раздраженно поднимая голову. – Это меньшее из того, что ты можешь сделать, особенно после того, как накормил меня этой дрянью, даже не соизволив предупредить об опасности разучиться читать – и наконец-то начать соответствовать твоим обо мне представлениям.

- Я не думаю, что ты не умеешь читать!

- Ну да, это я понял. Не зря же всякий раз, когда я неверно отвечал на вопрос, ты буквально заваливал меня домашней работой. Только это все равно не препятствовало потоку оскорблений, верно? – Гарри примирительно махнул рукой. – Послушай, все это теперь неважно. Просто объясни, как на меня может подействовать зелье?

Северус быстро кивнул.

- Цель большинства из компонентов зелья – раскрепощение эмоций. Подозреваю, что Драконий Дурман входит в его состав для повышения чувствительности; основной же его эффект – помочь соискателю сосредоточиться на чувствах, а точнее, на чувстве, испытываемом в момент проведения ритуала.

- М-да, плохие новости, – зеленые глаза Гарри потемнели от беспокойства, когда он встретился взглядом с Северусом. – Я прекрасно помню синопсис. Я должен хотеть стать твоей собственностью. Если зелье действует вроде веритасерума для эмоций, как мы вообще можем вступить в этот ритуал? – Юноша разразился горьким смехом. – Может, мне просто пойти к мадам Малкин и заказать саван – ну, в подарок на день рождения! В конце концов, я все равно уже мертвец...

- Это не так. И не забудь, что ты не одинок. Так же как и ты, я в ответе за результат, и, поверь, ритуал увенчается успехом. У нас еще есть больше недели, и за это время ты начнешь мыслить иначе...

- За неделю! – словно обжегшись, Гарри отскочил от стойки. – Я действительно старался изо всех сил, Северус. Ты же знаешь. Даже раздевался по твоей просьбе, черт подери. Я позволил тебе... ну, ты сам знаешь! Но я не могу чувстовать по заказу, и неделя ни хрена не изменит! Твою мать! Мы можем упражняться до посинения, но я по-прежнему не захочу стать твоим наложником...

Северус грациозно поднялся, притянул Гарри в объятья и поцеловал. И вовсе не ради утешения. Этим настойчивым, глубоким, неистовым и жарким поцелуем Северус заявлял о своих правах.

И Гарри отозвался; из его груди вырвался низкий стон, он вцепился в плечи Северуса, а его дыхание стало неровным и хрипловатым, когда зельевар наконец прервал поцелуй.

- Вот чего мы уже достигли, а месяц тому назад ты заявил бы, что пройди хоть двести лет, хоть триста, такого никогда не случится.

Он отметил, как у Гарри перекатился кадык – юноша сглотнул.

- Однако это и желание стать твоим рабом – совсем не одно и то же.

- «Ключ – в Cambiare», – процитировал Северус. – Так не говорилось бы, не будь это осуществимым. Мы достигнем цели. Или ты уже перестал верить в пророчество?

- Я уже не знаю, во что верить, – признался Гарри, опуская голову на грудь мужчине. Немного погодя, он придвинулся еще ближе и теперь уже прижимался к Северусу всем телом. Зельевар обхватил его рукой, помогая удержать равновесие. – Э... кажется, у меня уже не осталось сил. Знаешь... это слишком. Вроде пора бы уже и свыкнуться с будущим, но,чем оно ближе, тем хуже я себя чувствую... Я... я не понимаю, что со мной...

- Сегодня утром ты принял по меньшей мере двадцать сильнейших наркотических веществ. Думаю, любое из них могло повлиять на твое настроение, – успокаивающе прошептал Северус, размышляя о том, как приятно держать Гарри в обьятиях. Более чем приятно, и пусть причиной этому Драконий Дурман, а не искреннее желание юноши потереться щекой о рубашку Северуса... в любом случае, ощущения были восхитительными.

Гарри был восхитителен.

Даже слишком, потому что проклятое зелье импотенции выбрало именно этот момент, чтобы снова подвести его. Причем гораздо эффектнее предыдущего раза. Северус едва не застонал вслух, чувствуя, как ноет затвердевший член, настойчиво трущийся о сдерживаемую его ткань брюк.