Трехликая. Дилогия - Ясмина Сапфир

— Ковалль! Услышь! Ну давай, ну пожалуйста! Ты меня никогда ни к чему не принуждал! Ты не торопил наши отношения…

Я собиралась продолжать монолог, но первородный помотал головой.

— Я верю в твою искренность, Рина. Но очень хочу увидеть после боя — какие твои чувства действительно настоящие. Прошу тебя, Рина, не отговаривай. Я принял собственное твердое решение. Я уверен в своих чувствах и планах. И если ты отвечаешь взаимностью, то за одну ночь ничего не случится. Это ведь всего лишь несколько часов, чтобы соединиться на долгие столетия или… расстаться с тобой навеки…

Где-то сзади полыхнули костры, взвились к небу, словно предупреждали, что дальше уговаривать Ковалля бессмысленно. Я сильнее вгляделась в лицо первородного. По-юношески гладкое, мужественное и красивое. Глаза, в которых чувствовалась мудрость, морщинки, что рассказывали о переживаниях. Внезапно накатили чувства первородного. Жажда заполучить меня всю, целиком, владеть безраздельно, как своим телом. Так вон в чем он собирался убеждаться! Что я всем существом принадлежу Коваллю и не пожалею, что рассталась с Мейдрисом.

Я могла отыскать тысячи слов, рассказать о своих эмоциях и переживаниях. Но Ковалль больше доверял делу. Что ж, подожду… В себе я уверена. Почти так же, как и первородный.

Только сейчас я вполне осознала: вовсе не мнительность руководила Коваллем. Такой сильный и древний мужчина не мнется и не сомневается, как подросток. Я все это время заблуждалась. Ковалль всегда излучал уверенность, мощь настоящего самца, защитника, пусть даже он вовсе и не оборотень. Просто первородный искренне считал, что я могла поспешить с выбором, не до конца осознать собственные симпатии. Я ведь вначале их обоих заметила. Оба казались мне симпатичными, очень притягательными во всех отношениях. Потом Ковалль оттеснил Мея. Он спасал меня, появлялся везде, где нужен, а гибрид оставался в тени, на «подпевках». Теперь первородный собирался проверить — действительно ли он мой единственный или же я приняла благодарность за настоящее чувство к мужчине.

Я знала, что всегда тянулась к Коваллю. Он неизменно затмевал Мея, даже когда мага и рядом-то не было… Даже когда мы оставались с гибридом наедине во время тренировок. Что ж… Ковалль в этом удостоверится.

Праздник продолжался, мы танцевали. Ковалль от меня больше не отступался, просто старался держаться отстраненно.

Безумные пляски вокруг пламени горячили кровь и будоражили воинов. Они кричали и подпевали женщинам, в воздух взвивались воинственные кличи. И птичьи голоса будто вторили.

«По… бе-а! По… бе-а!» — слышалось с неба.

Алые лепестки костров слизывали густые сиреневые сумерки Сварайи, тянулись к звездам в безумном порыве попробовать на вкус небесные камушки.

Невероятный праздник перед сражением даже меня привел в боевой экстаз. Даже я готовилась броситься в схватку и порвать противника на мелкие кусочки.

Потрескивание костров, запах жареного мяса, Луна, что огромным белым овалом наблюдала за нами с синего неба, такая внимательная и такая неземная. Низкие голоса мужчин-оборотней, и протяжные, чуть более высокие женские смешивались с мелодичными птичьими песнями. Пернатые желали нам победы…

Наша маленькая земная делегация отправилась отдыхать раньше аборигенов. Я на скорую руку окатилась в душе — Ковалль занял ванну первым. И пока первородный еще мылся, я легла на постель и мгновенно вырубилась. Под крики, гомон, воинственные возгласы… Овеваемая теплым ночным воздухом и запахом углей из хвойной древесины…

Давно я так быстро не засыпала. Безмятежно, почти как в далеком детстве, сваленная приятной и радостной усталостью от танцев и незабываемых впечатлений.

Глубокой ночью я все же проснулась. Луна хорошо освещала комнату, так что даже фонарей не требовалось. Ковалль лежал на спине, не спал, и губы его растягивала настоящая улыбка.

Я уже сочла — первородный передумал. Привстала, дернулась, но Ковалль произнес:

— Рина. Как бы и что ни сложилось. Знай, я люблю тебя не меньше, чем оборотень. В схватке твое имя станет моим знаменем, тем, что поведет меня к победе…

С этими словами он отвернулся, и лишь желваки быстро задвигались. Я вздохнула и вернулась на место. Упрямец этот маг первородный! Упрямец, каких свет не видывал!