Два шага до любви - Алюшина Татьяна Александровна

Татьяна Алюшина

Два шага до любви

Та-а-к, и что бы это значило?

О-очень как-то сомнительно, что открывшаяся моему взору картина представляет собой любезное приглашение: «Заходите, гости дорогие, мы вам очень рады, как видите, – наши двери всегда открыты для вас!» Эта широко распахнутая калитка высокого красивого забора с претензией на кованое кузнечное искусство уж слишком навязчиво для всех моих рецепторов и недремлющей интуиции вызывала подозрение о подставе и иных неведомых злонамеренных гадостях от столь недвусмысленного приглашения.

Нет, ну ладно, это Леночка – молодая, суетливая, еще не профессиональная ни фига и слегка нагловатая, но уж Игорь-то слишком хорошо все знает про профессиональную этику и неукоснительные правила, и туда же: «Славочка, ты же понимаешь – только потому, что это ты, тебя и прошу. Форс-мажор, так сказать!»

Так ему сказать! Роман у него, что ли, с этой Леночкой намечается? Ох, Игорь, Игорь, неугомонный ты наш «левоходящий»! Мало тебе уже было разборок с Мариной?

А так хорошо день начинался!

Раненько, в семь утра позвонил довольный клиент сообщить, что его оппоненты решились на мировое соглашение, чему мы необычайно порадовались, закончив, таким образом, многомесячную нудную тяжбу. И по дороге в контору чудным образом я не попала ни в одну из пробок, шустренько проскочив все напряженные места на пути. И новый сорт кофе, которым меня потчевал мой оптимистично-энергичный секретарь Олег, благоговеющий перед этим напитком и постоянно экспериментирующий с его разновидностями, на сей раз был просто восхитительным – обжигающе горячим, чуточку пряным, с умопомрачительным ароматом и тонким вкусом. И я позволила себе немного посибаритствовать: устроившись в посетительском кресле, скинула туфли, пристроила свои дивные ножки на его брата-двойника и, прикрыв глаза, потягивала себе кофеек.

Но, за работу! Дела не ждут, вернее – клиенты, как правило, не из разряда людей, расположенных к ожиданиям исполнения их претензий и желаний!

К одному из таковых мне и предстояло ехать за город в довольно элитный поселок, не Рублевка, слава богу, и не Николина Гора, но тоже себе нехилый поселочек для достойно обеспечивших себя граждан, со всеми атрибутами таковых – охраной и предварительной записью на посещение его обитателей. Как в аквариум или в террариум, уж кому как больше нравится. Мой клиент, например, был ближе ко второй категории далеко не безобидных рыбок, но, всем известно, что клиента, как и маму родную, не выбирают, главное – вовремя уворачиваться от его опасных маневров и попыток укусить, и вполне можно работать на безопасном расстоянии. Я привыкла.

И меня, вот такую всю в прекрасном настроении после столь удачного начала дня, разнеженную чудным кофе, поймала, уже на выходе из конторы, новая сотрудница Леночка Зинчук и начала сразу же заискивающе ныть, помогая себе мимикой лица:

– Мирослава Витальевна, – заканючила Леночка, сведя бровки домиком, что, видимо, должно было означать трагически неизбежно сложившиеся обстоятельства, – Игорь Романович сказал, что вы к клиенту в «Озерское» едете?

– И? – поторопила я суровым начальственным тоном.

– Мы сегодня должны были передать документы нашему клиенту из того же поселка, – зачастила торопливо Леночка, стараясь выдать информацию. – Но у другого клиента, которого ведет наша группа, неожиданно возникли сложные обстоятельства, и нас всех кидают на разрешение этой ситуации, вот Игорь Романович и сказал, что можно попросить вас отвезти документы, вы ведь все равно туда едете!

– Лена, вы же знаете, что передавать документы в чьи бы то ни было руки, кроме специалиста, ведущего дело, и самого клиента, недопустимо! Это же азы и кодекс нашей профессии, – строго отчитала я.

– Да, конечно! – горячо согласилась девонька и заспешила словами пуще прежнего: – Игорь Романович тоже так говорит, но сейчас он сказал, что если и можно кому доверить такое дело, кроме Бога, то только вам!

– Идем! – я ухватила Леночку за локоток и торопливо потащила за собой в крайней степени душевного раздражения.

Таким образом и дотащила до кабинета Игоря, по дороге успев накрутить себя еще больше, подхлестываемая смутным предчувствием, что вся эта история еще выйдет мне боком.

Почему? А бог знает! У меня так бывает: возникает некое предчувствие, такое неясное, еле уловимое ощущение, что та или иная ситуация принесет мне проблемы и неприятности. В основном, разумеется, это касалось дел, которые я вела, или личностей клиентов, или каких-то подстав, которых в специфике нашей работы хватало. Но еще никогда эти предчувствия меня не обманывали. Вот никогда! И уже давным-давно я научилась к ним прислушиваться и не отмахиваться, списывая все на глупые страхи.

Предупрежден – значит, вооружен, как известно. Не знаю, как кто, а я предпочитаю быть вооруженной, то есть вовремя предупрежденной. И подстраховаться, перестраховаться – еще ни разу не помешало и выручало всегда.

А меня, господа, эта просьба передать неизвестные мне документы чем-то смутно и совершенно нелогично тревожила, как назойливый комар, от которого никак не отделаться, сколько ни маши руками – вот не нравилась мне эта ситуация, и все! И настроение мое прекрасное к тому же испортили!

– Ну, и что за передача чужих документов? – войдя в кабинет к Игорю, с порога приступила я к наезду, позабыв поздороваться.

– Славочка, – поднявшись из-за стола, двинулся мне навстречу господин Русаков, приветственно разводя руки в стороны для дружеских объятий, – ты хоть поздоровайся, для начала!

Для начала я таки не избежала «братских» объятий, ну и поздоровалась приличий ради, чего уж.

– Здравствуй, дорогой, – и, отстранившись, продемонстрировала свое явное негодование. – Так, что это за история с непонятным курьерством? И почему ты поручаешь какой-то девочке вылавливать меня в коридоре и передавать твои пожелания?

– Я собирался лично прийти к тебе в кабинет, но твой Олег сказал, что ты ушла минуту назад, вот я и попросил девочку, – «девочку» он произнес подчеркнуто, с нажимом, – перехватить тебя и сказать, что мне надо срочно с тобой переговорить. Разумеется, я не поручал ей передавать что-то на словах.

– Девочка, видимо, не поняла или слишком старалась, – пожурила я и его, и Лену эту бесцеремонную одновременно. – Так что за пожар на нашей фабрике?

– Да, у клиента Невельской полный обвал по делу, появились неожиданные обстоятельства, – тяжко вздохнул Игорь, поясняя ситуацию. – И она бросает всех своих помощников на срочную ликвидацию проблемы. В том числе и Леночку, – и он стрельнул веселым многозначительным коротким взглядцем на притихшую у двери девулю. – Ты же понимаешь, что ни при каких обстоятельствах я бы не позволил передачу документов в чьи-то руки. Только потому, что это ты, тебя и прошу. Форс-мажор, так сказать. А у тебя, насколько мне известно, сегодня встреча именно в этом поселке. К тому же мужик этот непростой, не олигарх и не из власти, но о-очень значимый.

Ну да, мы с Игорем делимся информацией в общем виде, без подробностей, – у кого какие клиенты, о проблемах, с ними связанных, и направлении деятельности во всех возможных или непредсказуемых ситуациях, ведь ответственность за фирму лежала на нас двоих, вот и подстраховывались, как только могли.

И да! Да, разумеется, никому, кроме меня, он не мог доверить решение таких вот непредвиденных моментов в работе, впрочем, как и я – никому, кроме него. Но почему-то сегодня мне этот форс – черт бы его побрал – мажор ужасно не нравился!

– Во сколько у тебя назначена встреча? – быстро спросил Игорь, поняв по моему выражению лица, что я сдалась за неизбежностью единственно возможного в таких обстоятельствах решения.

– В десять, – вздохнула тягостно я, окончательно смирившись с ситуацией.

– Вот и прекрасно! – обрадовался Игорь и, приобняв меня одной рукой за плечи эдаким особо доверительным жестом, поинтересовался у девочки: – Лена, вы созвонились с клиентом, договорились о встрече?