Трехликая. Дилогия - Ясмина Сапфир

***

Пожалуй, отчасти личные переживания затмили для меня ужас перед битвой. Меня не штормило при мысли о бойне, хотя я уже в подобных участвовала. На станции, когда убегала с Коваллем.

Дни до назначенного Олтриксом часа мы проводили каждый по-своему. Дарлий пропадал на смотрах и учениях. Ковалль готовил порталы, заклятья, собственную армию аурных монстров. Остальные члены нашей команды либо старались помочь Дарлию, либо проводили бесконечные тренировки. Спарринги, схватки с боевыми заклятьями, обычные и магические бои без правил. Агенты, оборотни и первородный почти без отдыха готовились к битве. Я же коротала время за изучением нового мира далекого будущего. Собирала сведения об устройстве государства, истории планет, их соединения, развитии техномагии и техномедицины. Рылась в сети, информационном поле, если требовалось — расспрашивала Касти. Домохозяйки появлялись в коттедже, чтобы убрать со стола остатки, накрыть его для следующей трапезы или устроить влажную уборку.

Трижды в день мы собирались в гостиной, чтобы вместе поесть и пообщаться. Ковалль вел себя как обычно безупречно. Но держал дистанцию. Мейдрис заметил, но не реагировал — похоже, догадывался, что происходит, и не собирался вставать между нами, подогревая ревность первородного. И я не могла не уважать гибрида за понимание, сочувствие и участие.

Я думала, уже ничего не случится, но судьба приготовила нам сюрприз. Утро третьего дня перед битвой началось для всех как и предыдущие. Команда прикончила сытный завтрак и устремилась на очередные тренировки. Я собиралась отправляться в комнату, продолжить изучение нового мира по данным из сети и инфополя. Мало ли что в схватке пригодится? Особенно меня интересовали химеры — как они сражались в битвах с мятежниками. Какие использовали приемы и тактику.

Внезапно меня позвали из дома.

— Рина! Мы поймали старого знакомого! — Голос Ковалля звучал сурово, в нем явственно слышались металлические нотки. — Иди, трехликая, полюбуйся на предателя. Думаю, тебе есть о чем расспросить его.

Я привычно спрятала браслет-компьютер в аурный кармашек — в отсутствии униформы, где обычных карманов было без счету — и торопливо отправилась на выход.

Во дворе творилось нечто невообразимое. В центре парковой зоны, под деревом оказался привязан… сильный колдун… Прямо как в земном средневековье! Вот только кроме обычных веревок пленника обвивали сложные заклятья и так называемые «аурные кандалы» — невидимые глазу простых смертных путы, сотканные из чистой энергии. Такие сильным магам казались подобием смазанных кандалов из прошлого. Я же видела, что кандалы хоть и имеют обычную для таких приспособлений форму, но оснащены также специальными призрачными лезвиями. Те моментально впивались в тело, если пленник начинал сильно дергаться, и, похоже, причиняли тому адскую боль. Судя по перекошенному лицу мага… Черт! Да я ведь и правда знаю его! Так вот о чем кричал Ковалль! Мне в самом деле есть о чем спросить его!

Это же Валтарь собственной персоной!

Ну точно, он самый, явился не запылился!

Скуластое лицо, глаза и волосы густого иссиня-черного цвета, длинная коса, жилистое тело… Именно его я увидела, едва очнулась в лаборатории будущего. Теперь уже все знали, что Валтарь — предатель…

Толпа сфинксов обступила пленника в несколько неровных кругов. Дарлий присел рядом с ним на корточки и молча вглядывался в лицо Валтаря. Ковалль заметил, что я вышла из дома, и двинулся к остальным стремительным шагом.

Среди оборотней вокруг пленника я заметила Мейдриса, Лайгиллара и остальных агентов.

— Рина! — поторопил меня первородный. После нашего знаменательного разговора об отношениях он старался больше меня не касаться. Я скучала по нашим сомкнутым ладоням, ненавязчивым объятиям, ласковым поглаживаниям. Хотелось большего контакта с Коваллем, но он выглядел спокойным, отстраненным, неприступным, и лишь в редких случаях прорывались истинные эмоции первородного. Страх потери, переживания, боль и сомнения. Он не отделался от своего прошлого. То, как Ковалль делил меня с Мейдрисом, почему-то наложилось на потерю Эйли. Все вместе очень давило на первородного, он часто втягивал голову в плечи — вот как сейчас, когда смотрел на меня и избегал даже слишком приближаться. Выглядел отчаянным и готовым ко всему. Именно это меня и пугало. Таким же казался теперь и Мейдрис. И оба мужчины напоминали Дарлия с его страданиями по химере Тайне.

Кроссовки беззвучно ступали по брусчатке. Я осторожно приблизилась к Валтарю. Дарлий слегка отодвинулся на корточках и застыл, почти не меняя положения. Ковалль улыбнулся — старался поддерживать. Он снова лишь приподнимал уголки губ, а не радовался жизни по-настоящему. И это меня всякий раз удручало. Стена между нами росла и ширилась, и чем больше я пыталась ее преодолеть, тем сильнее сопротивлялся потугам первородный и напоминал о нашем уговоре. Ладно, сейчас не время и не место.

Валтарь в потрепанных джинсах с футболкой, с лицом, измазанным песком и глиной, выглядел измученным и настрадавшимся. Но я почему-то жалости не чувствовала. Какое сочувствие может быть к предателю?

— Зачем вы сказали мне, что Танюшка очнулась раньше всего на сутки? — выпалила в сторону крысы заговорщиков. Он чуть дернулся, резко повернулся, мазнул по мне усталым взглядом и произнес:

— Какая теперь разница?

— Я хочу знать, зачем вы обманывали! — потребовала я ответа настойчивей. Валтарь усмехнулся и отвернулся. В эту секунду Ковалль дернулся, и кандалы укололи пленника. Тот подскочил будто ошпаренный, несколько раз поменял положение и посмотрел на первородного с ненавистью.

— Скажешь? Или повторим воздействие? — с ядом в голосе произнес первородный. Давно я его таким не видела, уже забыла, насколько опасным, хищным и жестким Ковалль бывает.

Но стойкость его меня только восхищала. Я чувствовала себя под защитой с Коваллем, даже сейчас, в нынешней ситуации, когда наши отношения поставлены на паузу.