Илимская Атлантида. Собрание сочинений - Михаил Константинович Зарубин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Алексей Николаевич встал, прошелся по кабинету, зашел в комнату отдыха, выпил воды.
На счету компании остались копейки, все оборотные средства ушли в дело. Договоренности с субподрядчиками о продлении оплаты выполненных работ закончились. Долгов накопилось столько, что запросто можно стать банкротом. А срыв сроков по введению в эксплуатацию жилых домов, учитывая сегодняшние законы, может привести к катастрофическим последствиям.
«Надо брать кредит, – твердо решил Зубов. – Сколько мы не обращались к банкам? Наверное, лет десять. Значит, пришла пора». Однако кредит не возьмешь по своему личному усмотрению, надо созывать Совет директоров компании.
Алексей Николаевич поднял трубку и по внутренней связи позвонил председателю Совета.
– Антон Анатольевич, здравствуй!
– Здравствуй, Алексей Николаевич.
– У тебя время есть? Переговорить надо.
– Заходи, ты же знаешь, для тебя дверь всегда открыта.
– Хорошо, сейчас буду.
Зубов мигом оказался у главы Совета.
– Кредит, говоришь? – Антон Анатольевич задумчиво почесал макушку. – А что, продажи совсем остановились?
– Совсем – не совсем, дело не в этом. Сегодня денег только на текущие расходы хватает, а еще налоги и зарплата. Но строить совсем не на что.
– И в центре города дом не продается?
– Антон Анатольевич, ни в центре, ни на окраинах, ни в области. Повторяется прошлый год, словно под копирку. Тут два варианта возможны.
– Какие? – председатель поднял голову, взглянув внимательными голубыми глазами на Алексея Николаевича.
– Первый: уйти всем в коллективный отпуск до сентября.
– А второй?
– Очевидный – взять кредит.
Оба задумались.
– Думай не думай, а решать надо, – первым нарушив молчание, проговорил Антон Анатольевич. Сколько ты просишь кредита?
– Шестьдесят миллионов.
– Сколько?
– Шесть-де-сят, – по слогам произнес Зубов.
– Шесть-де-сят? – повторил цифру председатель с той же расстановкой ударений на каждом слоге. – Ты чего, Алексей Николаевич, может, сразу годовой оборот запросишь?
– Именно столько надо, чтобы скинуть основной хомут.
– Надо-то, надо. Отдавать-то – как и чем? Всё считать надо. Не зря говорят: берешь деньги чужие, отдаешь свои. Сейчас ведь проценты не меньше двадцати будут.
– Да, процентная ставка примерно такая, плюс-минус один процент.
– Вот видишь. Давай на завтра Совет соберем, а за это время еще раз посчитаем наши возможности и наши нужды.
Председатель Совета директоров Акционерного общества Антон Анатольевич Орлов на завтра объявил экстренный сбор всего Совета. Тревогу протрубили не письменно – времени не было, а по телефону. Обзванивал всех сам глава.
– Вопрос на месте обсудим, речь пойдет о кредите, – кратко отвечал он взволнованным коллегам. Собрались все быстро, вовремя, ждать не пришлось никого.
– Чего случилось, зачем такая спешка? – поторопив председателя, пробасил бригадир монтажной бригады Степан Иванович Рыбкин, мужик, как говорится, косая сажень в плечах. Гомон сразу утих, головы повернулись к центру стола.
– Сейчас, сейчас все расскажу, – что-то торопливо дописывая в большом, похожем на камбалу блокноте, закивал головой председатель, уже немолодой мужчина с черными с проседью ухоженными волосами. Наконец он закончил свои заметки, обвел всех взглядом проникновенных голубых глаз, цвет которых до полтона совпадал с цветом его дорогой иностранной рубашки. Выражение лица явно было расстроенным. Видимо, от этого или от какого-то внутреннего недуга его лоб и щеки покрылись широкими красными пятнами, наползающими на массивные оттопыренные уши. Сейчас председатель был похож на несчастного школьника, который при всем своем старании и желании никак не мог решить математическую задачку. Проверив ощупью в манжете рукава рубашки наличие золотой запонки и отерев безукоризненно чистым носовым платком пот со лба, он наконец произнес:
– Собрались мы по поводу наших финансовых дел.
– Да наши финансы поют романсы? – пошутил Алексей Николаевич.
Председатель неодобрительно посмотрел на него и, грозно понизив тембр голоса, продолжил.
– Все оборотные средства израсходованы, продолжать работы на стройке не на что.
– Так что, мы уже банкроты? – деликатно задал резонный вопрос начальник отдела собственного строительства.
– Слава Богу, нет, но долги имеем, и каждый должник может обратиться куда надо и начать процедуру банкротства, – с безвыходной интонацией пояснил председатель Совета.
– Послушайте, Антон Анатольевич, не пугайте людей, – вновь резко вклинился в монолог председателя генеральный директор, – до банкротства как до Луны.
– Вы и расскажите, Алексей Николаевич, что у нас случилось. Ты же генеральный директор, – предложил председатель, от волнения переходя то на «ты», то на «вы».
– Слушаюсь, – по-военному бодро ответил Зубов, но почему-то замолчал. Бывалый строитель задумался, тщательно перебирая и складывал в стопку разрозненные листы своих деловых бумаг. Отдельные листы перекладывал сверху вниз, другие наоборот. Молчание затянулось.
– Ну, ты чего? – удивился председатель, – долго будем ждать?
– Да вот, записи ищу.
– А без них нельзя?
– Можно.
– Ну, тогда не тяни время, рассказывай.
Зубов кашлянул, обвел взглядом собрание и, махнув рукой, как будто давая самому себе отмашку, начал говорить.
– Обстановка «фронтовая», поступление средств от продажи квартир прекратилось, вернее, продажа остановилась, а все, что было на расчетном счете, мы уже израсходовали. – Поглядев в окно, он замолчал. Некоторое время молчали все члены Совета.
– И что дальше? – подтолкнул председатель.
– Я уже говорил вам, нужны деньги. Во-первых, рассчитаться с долгами, во-вторых, продолжить работы. У нас же все жилые дома с договорами.
– С какими договорами? – с неодобрительным тоном вступил в разговор руководства бригадир монтажной бригады.
– С договорами долевого участия, Степан Иванович. А по Федеральному закону, если вовремя не отдадим квартиры, дольщики шкуру с нас спустят, – отчетливо выговаривая каждое слово, объяснил, как учитель отстающему ученику, директор своему подопечному.
– Ну, понятно, – бригадир опустил голову и ногтем указательного пальца стал нервно отдирать сухую мозоль с правой ладони.
– Нужны деньги – берите кредит, – бесстрастно и резонно посоветовал директор по правовым вопросам. – Кто нам мешает? Это реальная практика капиталистического строя.
– Вам же, как никому другому, известно, что заем денежных средств под проценты должен быть согласован с Советом директоров.
– А кто-то против?
– Сейчас узнаем.
Председатель Совета жестко постучал серебряным «Паркером» по столу, возвращая внимание к своей личности.
– Дело не в кредите, а в его сумме. Алексей Николаевич насчитал сумму в шестьдесят миллионов, а это десять процентов от оборота! Но толком пояснить, зачем такая сумма, он не может.
– Почему не могу?! Все просто, – оживился Зубов. – Сегодня у нас долгов за выполненные работы, поставку бетона и арматуру, а также за проектные работы – тридцать один миллион рублей. Платежи, которые нужно произвести субподрядным организациям, составляют семнадцать миллионов, ну и авансы, без них не купить материалы, оборудование.
– Что, сейчас, в такие трудные времена, надо давать авансы? Может, квартирами возьмут? – глухо проговорил председатель.
Зубов замотал головой и, повысив голос, пояснил:
– Антон Анатольевич, ну, сколько вам говорить, что есть платежи, за которые квадратными метрами не рассчитаешься. Разве это можно сделать за приобретение лифтов, газовых котлов, оборудования для инвалидов? А платежи за присоединение электричества, воды, тепла, канализации!!!
– Чего кричишь, скажи лучше, ты хоть с одним субподрядчиком рассчитался когда-нибудь квадратными метрами? А, теперь молчишь. Вспомнить нечего. Конечно, живыми деньгами рассчитываться легче!
Зубов что-то хотел возразить, но
