Василика Даль: Возрождение - Василина Жидких

я заметила Тимура, который стремительно направлялся к бару, куда мы и шли. Типичное поведение типичного Матвея – приставить за мной хвост, когда самого нет рядом.

– Кевин, – обратилась я к старичку, когда мы подошли к бару, где Тимур занимал место на стуле. – Ромы и Таисии сегодня не будет, но со мной приятель, – я проигнорировала смешок мистера Стрейча и указала на своего сопровождающего. – Это Тим. Это Кевин, друг Арнеста. Он у вас, кстати, общий знакомый.

– Кевин, рад познакомиться, Вас… – и тут я понимаю, что мы его не поставили в курс дела, какой на самом деле была первостепенная наша задача здесь, и совсем забыли про имена; быстро среагировав на упущение, я хлопнула его по плечу. Он, конечно, ничего не понял, но и имени моего не назвал. – Много о Вас наслышан. Арнест часто о Вас говорит.

– Рад встрече, но не могу того же сказать. Арнест и словом не обмолвился о том, что будут еще друзья, – на минутку мне показалось, что Кевин симпатизирует Тиму больше, чем Матвею. – Что ты пьешь, мой дорогой друг?

– Я взял ром.

– Извините, – обратилась я к бармену, аккуратно постучав по барной стойке. – Можно салфетку и ручку? – попросила я, пока Кевин и Тим обсуждали напитки. Бармен мне вежливо передал то, что я просила. Поставив клатч рядом, я закрыла им листочек и, написав пару строк, передала обратно. Бармен тактично прочел, и подмигнув мне, отошел в сторону делать мой заказ.

– Завязываешь новые знакомства, пока рядом нет благоверного? – с издевкой заговорил Кевин, сев рядом со мной, и вышло так, что я сидела между Тимуром и ним. – Не мое дело, но, кажется, он и не такой уж и благоверный, раз не показался здесь вместе с твоей подругой.

– Конечно, – вновь пропуская мимо ушей его слова о Матвее, я мысленно молюсь, чтобы он не сказал страшное и ужасное «муж». – Полезные знакомства всегда нужны, и их проще заводить самой.

Бармен поставил перед нами наши заказы, и Кевин по-хозяйски начал говорить тост первым, вытянув руку с напитком вперед.

– Мы знакомы с тобой не так давно, красавица, и не так долго с тобой говорили, но по опыту своей жизни я интуитивно чувствую людей, – заговорщицки мне улыбнувшись, Кевин поддался чуть вперед. – Как я говорил, мы с тобой похожи, моя дорогая, и я желаю, чтобы твоя судьба сложилась иначе, чем моя.

– Я постараюсь, – улыбнувшись старичку, я отпила своего коктейля, когда он с Тимом залпом выпили свои напитки.

– И передай своему муженьку, что нельзя красавицу оставлять в компании пьяного пирата, – сказал Кевин, подмигивая мне.

Я услышала, как сзади поперхнулся Тимур своим «благородным напитком пирата», и немного поежилась. Тимур парень взбалмошный, холодный рассудок – не его конек.

– Кажется, я сказал что-то не то.

– Не кажется, мистер Стрейч, – бурчала я, пока передавала салфетки пирату, чтобы он вытер пятно на рубашке. Черт возьми, теперь от его подколов и шуточек мне не скрыться.

– Прошу прощения, – прошептал Кевин, поспешно спрыгивая со своего стула. – Я встречусь с вами чуть позже, надо поприветствовать других гостей. Приятного вечера.

– Ну конечно, сначала все испортил, а потом сбежал. Ты в порядке?

– Я что-то пропустил? Вроде бы, ты не приглашала нас всех на свадьбу. – Тимур вытирал пятно на рубашке и весьма раздражительно смотрел на меня в упор. – Не кажется, что надо было мне сообщить обо всем, чтобы, – выдохнув, он показывает рукой на пятно. – Чтобы не было такого?

– Меньше знаешь – крепче спишь. И собственно, какого это черта я должна тебя во что-то посвящать? Что тебе должно было быть известно, тебе и известно, а остальное тебя касаться не должно, – я нервно скомкала влажные салфетки и бросила их на барную стойку.

– То есть, как тебе нужна моя помощь, ты добренькая, и сразу хочешь подружиться, и союзники тебе нужны, а как, – тяжело вздохнув, он приковывает мой взгляд к себе, резко хлопнув по барной стойке, – я задаю ненужные вопросы, то сразу пошел на хрен?

– Я такого не говорила.

– Ты так подумала. И знаешь, идите вы все к черту! – Оттолкнувшись от барной стойки, Тимур встает на ноги и на мгновение нагибается ко мне, и я отчетливо вижу ненависть в его глазах.

– Тимур!

– Достаточно, я уже натерпелся твоих сладких песен. Хватит с меня идиотский любезности. Приятного отдыха, – похлопав по барной стойке, он, развернувшись на пятках, ушел.

– Тимур! – он не обернулся, а резко махнув рукой, будто бы приказал заткнуться, ушел к фонтану, где сразу завел разговор с девушками. – Как я и говорила, – пробормотала я, развернувшись обратно к бару, неуверенно взяв в руки свой безалкогольный напиток, – распугать людей гораздо проще.

На салфетке я написала, что буду пить только безалкогольные коктейли, и что лучше об этом моим спутникам не знать, чтобы избежать склок. Бармен попался понимающий и сделал все, как я просила. Только вот рядом со мной никого сейчас нет, кому было бы интересно, что я пью. Один сейчас решает свою судьбу, а другой, неверно поняв меня, ушел. Вот только неверно понял он, или неверно высказалась я? Впрочем, я же хотела провести вечер в одиноком спокойствии? Пожалуйста, твое одинокое спокойствие на блюдечке с голубой каемочкой!

Это какой-то безумный день, я бы даже сказала самый безумный из всех безумных дней, какие только можно вспомнить, а таковых у меня было много. Пугает только одна вещь, что это безумство не собирается заканчиваться. Оно наоборот нарастает, как снежный ком, который катится с горы и вот-вот накроет огромной лавиной. Я за безумства, но только не тогда, когда идешь и думаешь, а умру ли я сегодня? Теперь каждый день для меня лотерея, в которой я не всегда победитель. Проблемы с фортуной у меня с детства.

Неужели теперь так будет всегда? Каждый день я буду бояться чего-то или кого-то?

Каждый мой шаг будет сопровождаться сотнями мыслей и раздумий «а стоит ли мне идти»? Я не хочу стать неврастеничкой на Персене[9]! Меня всему этому учили и ко всему этому готовили, чтобы не было той самой лотереи, но понимаю ли я это? Понимаю и осознаю, но от этого легче не становится. Наоборот, еще сложнее, потому что я не должна ошибаться. Не могу себе позволить пропустить шаг и сделать что-то не так. Груз ответственности вылез из этой учебы. Если бы я не училась, тогда можно было бы махнуть рукой на мои ошибки, но училась же, и ошибки мне не простительны.

Я и так много раз в жизни ошибалась.

Три года назад у меня был выбор. Даже дважды судьба позволила мне выбрать, когда другим и одного шанса не предоставляется.

Первый раз я выбрала жизнь