Дороги и Тропы (СИ) - Ларина Виктория

Их пустили. Воины в странных кожаных доспехах, охраняющие некую границу, обозначенную изящной башенкой заставы, выдали им медальоны с каким-то знаком и велели их не терять. В противном случае городская стража примет их за вражеских лазутчиков и будет действовать, как полагается. Дальше по мосту путешественники прошли беспрепятственно, любуясь ярким синим небом и грохочущим океаном далеко внизу.

Город правда обыкновенным не был, во всяком случае, Тайри ничего подобного раньше не встречала. Узкие улочки, вовсе не казавшиеся тесными. Дома-башенки, окруженные маленькими садиками в несколько деревьев, с обязательными яркими цветниками. Причудливая роспись или мозаика на стенах зданий, на каждой улице — своя. Небольшие, полные воздуха и света площади. Каналы и фонтаны с кристально чистой водой, окруженные яркой пышной зеленью. И это все в городе, который прилепился к скалам, точно гнездо ласточки, и ступенями спускался к гавани, где стояли корабли: пузатые "торговцы", легкокрылые изящные парусники и чудные длинные многовесельные суда с косым ярким парусом на единственной мачте. Народ на улицах был тоже самый разный: многих не отличить от жителей Столицы или провинций Империи, мелькали высокие смуглые воины в багровых одеждах и белых тюрбанах. Прошли мимо светловолосые зеленоглазые, спокойные и улыбчивые люди в свободных льняных одеждах, сопровождая три небольших повозки, запряженные рыжими приземистыми лошадками. У какой-то таверны оживленно общались на своем непонятном языке очень высокие бронзовокожие моряки, выставляя на всеобщее обозрение переливчатые татуировки на руках и абсолютно лысых головах.

— Нам не следует долго задерживаться, потому что время здесь идет несколько иначе, чем дома. Медленнее, — сказал мастер, уверенно ведя своих спутников по лабиринту забирающихся в гору улочек, — поэтому посмотрим самое интересное. Заглянем на рыночную площадь, пройдемся вдоль каналов, а еще поднимемся на самый верх. Там королевский дворец, дом Мудрых — так называют здешних магов, главный храм и, конечно же, Тоннели.

— Тут тоже маги есть? — Одри состроила унылую рожицу. — Эка невидаль…

— В отличие от наших, здешних можно по пальцам пересчитать, они рождаются очень редко. Не больше десятка в поколение. Потому и имеют очень большое влияние в Городе.

— К ним, поди, сам король прислушивается?

— Короля здесь, как это ни странно, нет. Говорят, несколько сотен лет назад случилась одна загадочная история, тогдашний монарх покинул Город на корабле и больше не вернулся. С тех пор здесь правит совет Золотых поясов — самых богатых купцов, гильдейских старшин и просто влиятельных людей.

— Не удивительно. В морских городах рано или поздно так случается, так было и в нашей истории, в Фарраме, например…

— Мы будем болтать, или все-таки пойдем? — поинтересовался мастер. — Лучше сразу подняться наверх, все меньше устанем.

— Я смотрю, вы здесь уже все знаете, вам, наверное, неинтересно, — вздохнул лейтенант де Рейвен.

— Бывал несколько раз, однажды даже прожил пару недель, — пожал плечами мастер, — а интересно здесь всегда. Это непростой город, и вы сами в этом скоро убедитесь.

Тайри поняла, что Гай искал свою дочь и в этом мире, но, как в иных местах — безрезультатно. Отсюда все его знания.

— Чудесный город, — вздохнула Одри, — а вам никогда не хотелось здесь остаться?

— Никогда, — Гай грустно посмотрел на Тайри. Теперь он точно знал, где хочет остаться.

Главная площадь Города показалась путешественникам странной. С одной стороны ее охватывал зданиями-крыльями королевский дворец — величественный, окруженный красивым парком. По правую сторону от него тянул к яркому небу белоснежные шпили храм. Интересно, в кого же здесь веруют, кому возносят молитвы? Слева квадратная башня с часами — наверное, ратуша. Напротив дворца, через площадь, в отвесной скале находились выходы из Тоннелей. Огромные арки каменных ворот, створки — чудо камнерезного искусства, которые можно, наверное, рассматривать часами. По крайней мере, от тех, что были сейчас закрыты наглухо, невозможно оторвать взгляд. Искусный художник изобразил на них сцены из жизни какого-то народа. Вот жрецы, ученые, летописцы, короли, воины… Видимо, процветание, сцены которого выложены позолотой, закончилось вселенской катастрофой. Окрашенные серым и черным барельефы отражали войны, смерчи, мор и гибель людей. С последнего, на самом верху, на людей взирала женщина, половина лица которой была скрыта волосами, а другая отражала лишь гнев и скорбь.

Рядом с закрытыми вратами прижался к скале совсем небольшой двухэтажный дом. Белоснежные стены, три ступени крыльца, недлинная мощеная морской галькой дорожка от калитки. В саду — несколько яблонь, кусты роз — ничего необычного. Таких полно и в городе, что это скромное жилище делает рядом с королевским дворцом?

— Вот здесь и обитают маги, которых горожане называют орденом Мудрых. Насколько я помню, у каждого из них есть собственная башенка, но живут они, чаще всего, именно в этом доме, — пояснил Гай.

Полюбовавшись на выходящий из тоннеля пестрый караван, мастер и его спутники отправились на рыночную площадь. Ваюмн утверждал, что там можно купить все, что угодно — самое удивительное оружие, самые редкие снадобья и ингредиенты для лекарств, не говоря уж о тканях, специях и всем прочем. Вот уж где глаза разбегались, буквально приходилось разрываться, чтобы посмотреть все интересное. Габриэль, и, как ни странно, Тайри, надолго застряли под навесом, где торговали своим товаром оружейники. Одри нырнула в лавку травника, мастер ее сопровождал, вполне справедливо полагая, что Габриэль — надежная защита для его ученицы. Хотя, это как посмотреть, кто кому защита… Лейтенант де Рейвен долго присматривался к парным чуть изогнутым саблям, а юная леди примеривала к руке легкий прямой меч.

— Выбрал что-нибудь? — спросила Тайри, заметив, что воин отложил очередную пару сабель с явным сожалением.

— Выбрал, только не про меня товар. Слишком дорого. Обойдусь своими.

— Ерунда. Хозяин, сколько хотите за эту пару? Будет тебе подарок. Могу же я…

— Тайри, не вгоняй меня в краску. Юная леди не должна делать подарки мужчине, тем более такие.

— Какие такие? Одри я вон постоянно что-то дарю, почему не могу тебе? И вообще, я обожаю кое-что делать не по правилам, должен бы уже запомнить… Тем более, никто же не узнает.

— Я буду знать, этого достаточно, — упрямо набычился Габриэль.

— Ох уж эти горские обычаи… Ну хорошо, мой правильный рыцарь. А если я найду достойный повод?

— Миледи…

— Ты еще титул мой припомни. Вот лучше скажи, кто меня фехтовать учит? Кто каждый день пытается из меня что-то толковое сделать, а?

— Я учу. И буду учить, пока это толковое не сделаю. Тебе еще расти и расти.

— Во-о-от! Значит, это будет в счет платы за уроки. Так тебя устроит?

— Не придерешься. Умеешь ты уговаривать…

Лейтенант, получив понравившееся оружие, сиял, как новенький золотой. Тем более, что юная леди не забыла о хороших ножнах, что крепились, как он любил — на спине. Узкий меч из удивительной синей стали тоже удобно устроился за плечом у Тайри.

— Возьмите к нему в пару дагу, госпожа, — загадочным полушепотом предложил продавец, — отдам почти даром. Редкая работа!

Безусловно, клинок оказался хорош, но было в нем что-то неправильное. Тайри даже в руки брать его не захотела. Да и Габриэль смотрел на длинный кинжал с красивой костяной рукояткой, точно на змею, свернувшуюся на его любимой подушке.

— Спасибо, уважаемый, дага у меня уже есть, — очень холодно поблагодарила леди и немедленно покинула палатку.

— Странный какой-то продавец, — сказала она Габриэлю уже на улице, — твои сабли честным мастером скованы, на моем мече руны Света и заговоренное от нечисти серебро. А кинжал подсунул настолько мерзкий, что аж внутри все заледенело. И никакая красота с изяществом не помогли. Тьмой от него на милю несет.

— У нас в горах рассказывают мрачную легенду о человеке, который саблю себе сковал из осколков старого оружия. Собрал он их на месте древнего жестокого побоища, такого кровопролитного, что, говорят, реки текли с гор красные. Сабля имела гадкий характер, убивала даже помимо желания хозяина, да и его самого чуть не прикончила. Слишком много жизней выпила древняя сталь, слишком много проклятий было ей адресовано…